Так что я совсем не удивился, когда меня окликнул один из охранников.

— Волк, там поймали одного воришку, — Антон, высокий рыжий парень довольно улыбался. — Погляди, чё он тащил.

— Погнали, — сказал я парням. — А ты, Тоха, зови участкового. У него с сегодняшнего дня будет много работы, пусть телефон починит дома.

— Пусть переезжает поближе, кхе, — Женя засмеялся. — А то бегать замучается.

Уже на днях сюда загонят толпу рабочих для ремонта корпусов, чтобы было куда размещать оборудование, но пока ничего ценного не привезли.

Больше всего владельцы комбината тряслись за эскалаторы, Белазы, камнедробильные машины и прочую технику для карьера. Когда привезут всё это, нам придётся наращивать смену. Всё-таки эти игрушки стоят миллиарды по тем деньгам, и без всего этого ничего не начнётся. Ну а то оборудование, что будет находиться в цехах, охранять будет проще. Никто не будет тащить отсюда гигантские печи, центрифуги, конвееры, концентраторы и прочие промышленные машины для горно-обогатительного комбината.

Но до этого ещё полно времени, а пока нам есть чем заняться. Ведь всё уже тащили по мелочи. В запертых гаражах, где когда-то боевики прятали оружие, а потом Захар собирался хранить украденный алюминий, уже разместили привезённый цемент, инструменты и несколько поддонов кирпичей. Мелочи, но местные про это просекли.

Пожилой лысый мужик лежал на грязном бетонном полу, держась за спину и стонал от боли, а рядом с ним посвистывал Колян, который тогда помогал нам отбиваться от майора Богатова. Коляна я по просьбе Женьки взял помощником Ярика, а пушку ему не давал, не положено. Сегодня он просто должен был померить гараж, куда собирались ставить камеру, но обнаружил воришку.

— Осторожнее с ними, — тихо сказал я снаружи, перед тем, как войти. — А то потом с милицией придётся разбираться, что превысили полномочия.

— Я его вообще пальцем не тронул! — заявил Колян. — Это жадность его до добра не довела! Он сразу два мешка цемента взял и подняло, вот у него спину и стрельнуло.

Стопка из двух мешков лежала рядом. Ворюга и правда хотел утащить оба сразу, но спина сказала решающее слово. Теперь он даже не мог встать.

— Скорую ему вызови, если она в посёлке есть, — я принюхался, учуяв перегар у скривившегося от боли вора. — Вагин пусть потом туда идёт, потом с ним всё подпишем.

— Да он не один, там ещё одного пацаны нашли.

Другой пойманный местный, пожилой жилистый мужик по имени Толя, с наколками на руках, которые ему набили на малолетке, пытался воровать кирпичи. Для этого он стаскивал их в отдельный тайник, вырытую землянку у дыры в бетонном заборе, чтобы вывезти ночью на садовой тачке.

Взамен на то, что мы пообещали не писать заявление, а Женя заверил, что не будет бить ногами, Толя показал и другие тайники в разных местах на территории. Там были кирпичи, листы металла, мотки проволоки и целые стёкла, которые вынули из оконных рам. В основном тащили кирпичи, включая битые, которые вытаскивали из стен. Были и старые советские инструменты, украденные ещё давным-давно, которые воровайки перепрятывали друг у друга. Ну и много досок и старой мебели, в основном стульев, которые в первые годы развала комбината никто своровать не успел. Хотели напоследок вытащить всё.

Лёня тем временем взял китайца-бригадира, который представился, как Саша, и с ним они обошли все проломы в заборе. Их надо закрыть в первую очередь. Ну и нельзя забывать про наши посты, которым тоже требовался ремонт, электричество и телефонная связь. В один из них заведут провода от камер, будет пункт наблюдения.

Пока ходили, поймали ещё одного вора с ящиком гвоздей, который он хотел спрятать от нас в крапиве, но только обжёгся сам. Этот покрытый наколками тип со скошенным лбом и густыми бровями был самым наглым.

— Да ты на кого гонишь? — кричал он на Артёма. — Ты знаешь, кто я? Да я с Метлой…

Я подошёл ближе. Кажется, этого воришку я действительно видел в свите Метлы, но мне его не называли.

— Меня помнишь? — строго спросил я.

— Помню, — он прищурил глаза.

— Помнишь, как я с Метлой про комбинат говорил?

— Ну, помню.

— А я Метле говорил, что комбинат не его территория. Вот теперь пусть и не огорчается. Этого тоже участковому, — сказал я Артёму. — А если Вагин занят, то…

— П**лей дать? — тихо предложил Артём.

— Только не зашиби, смотри.

Этих вороваек я ожидал. Метла и сам мелкий вор, да и таких в этом едва не загнувшемся посёлке очень много. Пусть Метла и авторитет для Краснозаводска, но комбинат это не его уровень. Его уровень — воровать кирпичи и плитку со строек, а не продукцию и промышленное оборудование.

Правда, я понимал, что Метла имеет власть в посёлке. Не исключаю, что он будет как-то наезжать на приезжих рабочих, пока они будут за воротами комбината. Но осадим, из-за этого я не волновался, может быть, даже сходим в гости, если нарвётся. Ну а вообще, мне казалось, с этого дня жизнь в посёлке начнёт меняться в лучшую сторону. Но для этого надо поработать всем, не только нам.

Оживление среди местных в Краснозаводске было ещё больше, чем когда мы приехали летом в первый раз. Тогда у нас было меньше пушек, не было фирменных машин. Некоторые подходили близко, но мы не пускали на территорию никого, кроме китайцев-ремонтников и участкового.

В кирпичной будке за воротами, где раньше сидел сторож, мы уже обустроили один пост. Там сидел дежурный, а снаружи курил участковый, младший лейтенант Вагин. Пальцы у него были перепачканы синей пастой. Судя по виду, он был немного с похмелья.

— Прибавилось работки? — я усмехнулся, заметив его перепачканные пастой руки.

— Но, — участковый кивнул и поправил очки. — Чё-то мне кажется, что наши отделение тут откроют, как народу прибавится. Зато как браво-то стало, когда люди ходят. А то одни руины торчали, смотреть тяжко было.

Его просторечный местный говор сегодня слышен особенно чётко. Кажется, Вагин в приподнятом настроении, обычно он был более мрачный.

— Обязательно отделение откроют, — сказал я. — А ещё железнодорожную ветку построят до Новозаводска.

— Ого, её ещё в советское время хотели.

Участковый хотел поболтать и подольше, но мне было некогда. Из будки вышел бывший милиционер Костя и подошёл к воротам, а с той стороны его ждал небритый мужик, перегар от которого я чуял даже на расстоянии.

— За пузырь продам, — местный показывал красную поясную сумку с надписью «Adidas». — Новая совсем.

— А чья?

— Моя! В Китай с ней ездил.

— А выглядит, как ворованная, — Костя осмотрел и пихнул сумку назад. — Вали отсюда, пока я добрый, а то задержу.

— Правильно сделал, — сказал я Косте, когда мужик ушёл. — А то устроят тут рынок. И осторожнее, Костян, они будто чуют, что деньги у нас есть. Ещё начнут наезжать из-за этого.

— Обломятся, — он гордо хмыкнул. — В меня пивзаводские стреляли, я не боялся, а уж эту алкашню разгоню как-нибудь.

— За тебя-то я не волнуюсь, ты мужик опытный, в милиции сколько работал. А вот остальные… вдруг выцепят поодиночке и наедут. Надо за этим следить и сразу помогать, ну или остальных звать на помощь. Мы же тут все одну работу выполняем, да?

— Прослежу за этим, Волк, — с энтузиазмом заверил он меня. — Что так, сразу вмешаюсь. Да и поодиночке никто ходить не будет.

Почти то же самое я сказал и другим наедине, что, мол, именно тебе я доверяю и проблем с тобой не будет, но надо приглядывать за остальными, что никто не попадёт в беду и никому не понадобится помощь.

Тем, кто в возрасте, говорил про житейский опыт, а молодым, какие они грамотные в свои двадцать с лишним. И им приятно за оказанное доверие и поручение, да и мне спокойнее, что парни друг за другом присмотрят, чтобы вне смены никто не получил неприятностей от местных.

Тут и правда, поодиночке лучше не ходить, даже за сигаретами. Не зря я заставил всех куряг покупать сигареты с запасом, а про алкоголь разговор был строгий. Ну а еды полно, её мы привезли с собой, чтобы парни не шлялись по магазинам.