Быстро договариваемся по ценам. Похоже, у нас вырабатывается почти алгоритм: 20-25% сверху испанской цены — мои. Омары — это, конечно, не такая выгодная штука, как хамон, просто потому, что они дешевле, но диверсификация — наше все! Кстати надо будет на рынке и на хамон посмотреть...

-*-*-

Забрав у Карины через час готового омара, я, в предвкушении пира, двинул домой. Народу было немного, по сторонам я особо не глядел, потому очень удивился, когда на выходе с рынка меня кто-то слегка потянул за рукав. Я довольно резко дернулся, подумав сдуру, что нарвался на карманника, развернулся, готовый заорать "Полиция!", но осекся — кричать не нужно, полиция уже тут.

— Тихо, тихо, чего это ты так нервничаешь? — полицай стоял уверенно, непоколебимо, широко расставив ноги. Рядом — еще один, мелкий, замухрышка, постоянно шмыгал носом и прятал глаза.

— Пройдемте, гражданин, — непререкаемым тоном изрек старший, и показал рукой в направлении выхода.

— А... что такое? — сдавленным голосом спросил я.

— Там все объяснят.

Не знаю, почему я не стал возникать, требовать представиться и все такое, а молча покорно пошел с ними... Хотя, внутри у меня все просто кипело от возмущения!

Идти пришлось недалеко — буквально в двадцати метрах от входа была припаркована обычная гражданская "девятка", грязная и убитая в дрова. "Даже центральный замок не поставил, лентяй", — подумал я, увидев, как мелкий полицай открывает для нас заднюю дверь ключом. Пролезая через салон на левое сиденье, я больше всего беспокоился, чтобы не наступить на своего замечательного омара. "Черт, он же остынет! Снова мне его варить дома, что ли?!" — злость начинает нарастать. Повернувшись к угнездившемуся рядом старшему полицейскому я довольно настойчиво вопросил:

— А куда мы все-таки едем? И зачем?

Старший пожевал губами, поглядел на меня немного молча, но все-таки соблаговолил ответить:

— Начальник с тобой побеседовать хочет. О чем — не мое дело. Тут рядом, не волнуйся.

Девятка неуверенно полезла задом с парковки.

-*-*-

Начальник был толст. Нет, очень толст! Это удивительно — ведь у них же, вроде, должны быть какие-то нормативы по физкультуре, не? Да ЭТО в двери-то не пролезет, если их по спецпроекту не делать, какие там, к чертям, отжимания-подтягивания? Бег?! Не делайте мне смешно! Глазки-щелочки смотрели на меня неожиданно спокойно — я-то думал, сейчас начнут орать, пугать, в камеру запихивать, а тут прям ты посмотри — конструктивная беседа намечается! Ну, на первый взгляд.

— Значит так, парень. Я, как ты видишь, подполковник полиции. Так меня можешь и называть — Подполковник, больше тебе знать не нужно. Я здесь власть! Я здесь всем руковожу и все здесь контролирую. Это понятно? — и смотрит на меня эдак оценивающе.

— Здесь — это где? — прочистив горло, спросил я.

— В этом муниципальном районе. Внутри которого стоит рынок, на который ты так нагло влез. Ты что, правда думал, что можно так вот просто таскать черт знает что и продавать это на моем рынке? Без моего разрешения?

Нормально. "Моем рынке", ага. От скромности ты не умрешь, мужик, я ведь знаю, чей это рынок, и в каких высях обитает его хозяин... Он и в Москве-то, небось, раз в год появляется, а живет где-нибудь в Ницце. Но мне это сейчас вряд ли поможет. Будут разводить, и хорошо, если только на деньги.

— Первое, что меня интересует — где ты берешь товар. Как его везут, кто, когда — все детали, — внимательно глядя на меня, вопросил Подполковник.

Бац! Как будто по голове с размаху врезали. Я судорожно пытаюсь изобрести хоть какую-то отмазку, но все мысли спутались в невообразимый ком, и только где-то далеко, на фоне, сломанной неоновой вывеской моргает: "Я попал!"...

Не дождавшись моего ответа, полицейский добавляет еще:

— Второе — кому ты его продаешь?

Молчим опять. Я, конечно, потихоньку прихожу в себя, но откуда-то вспоминаю прочитанную недавно инструкцию по общению со следствием "меньше трепись — целее будешь", поэтому ничего не говорю из принципа. С уже явно сквозящим раздражением, подпол выкатывает свою, как я понимаю, главную цель:

— Ну и вопросы финансирования с повестки дня тоже никто не снимал, — внезапно озлобясь, он резко хлопнул рукой по столу: — В молчанку решил поиграть, сука?!

Крик подействовал на меня неожиданно: я как-то сразу успокоился. Че за бред он мне тут втирает, а? Он кто такой? Хозяин заводов, газет и рынков, ага... Что он может мне предъявить? Омара в пакете? Или позавчерашний хамон, который я даже на рынок не заносил, перегрузил Вартану из багажника в багажник на другом конце города? А самое главное — что можно предъявлять мне, человеку, который может просто сейчас встать и выйти отсюда в Барселону?! Где этот мент меня не достанет просто никак? Это, кстати, мысль: просто встать и выйти, я даже начал движение вперед, но немного не успел: у Подполковника зазвонил телефон, служебный, на столе. Фигасе древность, я и не думал, что такие бывают еще!

Древность древностью, но работал телефон на пять баллов, слышно было не только подполу, но и мне. Точнее, мне было слышно хорошо, а вот подпол все несколько минут "разговора" страдальчески кривился и всячески пытался как-то ухо от трубки отодвинуть. В конце концов, он и вовсе накрыл динамик ладонью, но даже так мне было слышно прекрасно:

— ... и вернешь пацана откуда взял, понял?!

— Есть! — кажется, пузан отвечал уже в пустую трубку, под гудки, после чего осторожно положил ее на рычаг.

Я выжидающе смотрю на Подполковника и молчу. Он тоже молчит. И тут звонит телефон, на этот раз — мой. Армен.

— Ну что, дорогой, как там у тебя дела?

— Пока не знаю, — медленно проговорил я.

— В смысле? Тебя не выпустили еще, что ли? — удивился Армен в телефоне. — Генерал разве еще не звонил?Обещал прямо сразу!

— Звонил, — глядя прямо в узкие глазки напротив, ответил я.

— Ну, значит, сейчас выпустят, — успокоился мой партнер, — набери мне потом.

Не отрывая от меня взгляда и не меняя позы, подполковник одной рукой нажал что-то на столе и отрывисто пролаял:

— Семен!

Дверь за моей спиной почти сразу открылась, внутрь засунулся кто-то невидимый. Подполковник медленно перевел взгляд на него.

— Вернуть обратно.

Больше не было сказано ни слова.

Все-таки, кухня — это сакральное место для русских. Столько мыслей тут передумано... Вот чего бы мне не сибаритствовать в ванне, например? Ведь, скажем, те же испанцы обычно не могут себе позволить думы думать в ванной — у них вода дорогая. Да не только испанцы, но и вообще все европейцы. Они-то как раз и должны сидеть на кухне, скрипеть иссохшимися мозгами! Но нет, на кухне почему-то сидят русские, у которых горячей воды — хоть утопись, да еще и бесплатно, считай. Парадокс. Но не будем отступать от национальной традиции: я удобно устроился за кухонным столом, держу в руках кружку с отличным кофе из Меркадоны, призрак финансовой смерти если и не развеялся совсем, то прилично отступил. Армен расплачивается так легко, как будто он сам эти евро печатает, чесслово! И даже в ресторан к нему мне с поставкой тащиться не надо — он это все распродает по каким-то своим каналам, не на рынке, так что, присылает своего помогайку на Ларгусе. Вопрос с местными ментами, по идее, закрыт, Армен привлек одного из своих клиентов — крутого генерала из МВД, но все-таки дразнить гусей неохота, так что, на рынке я теперь появляюсь исключительно с пустыми руками. Вроде как клиент, пообедать зашел. Ну и деньги забрать заодно.

Конечно, несколько сот евро в неделю — это уже очень неплохо, с голоду я не умру. Тем более, что я вожу уже далеко не только хамон... Но все равно, это, получается, одна единственная точка отказа. Случись что с Арменом или рынком — и привет, зубы на полку. Надо выдумать что-то еще. Да и Армен может начать выкручивать руки...