К виску жены было прижато дуло пистолета.

– А ты всё никак не отцепишься, – не то процедила, не то выплюнула Флеминг, выходя из-за спины искажённого. От милой, очаровательной блондинки не осталось и следа. Сейчас на меня смотрела не женщина, а самая настоящая ведьма. В прорезях ритуальной маски безумием горели её глаза.

Такая Шанетт ничем не отличалась от одержимых, которыми управляла.

Я бросил взгляд на Женю, не оставлявшую попыток вырваться, на Эдвину, такую беззащитную и напуганную, что в глазах снова потемнело от гнева. Сделал шаг. К ней, к харговому жертвеннику.

Шанетт тут же выкрикнула:

– Не так быстро, Делагарди! Ещё одно движение, и они обе отправятся к харгам! Только попробуй… – В доказательство своих слов она приставила нож к горлу Эдвины, чем окончательно подписала себе смертный приговор.

Никто её не будет судить. Никто не будет решать, сохранить ли этой тваре жизнь. Она умрёт здесь. Сегодня.

Другого конца она не достойна.

– Сейчас вот что будет. – Флеминг скосила взгляд на своего подельника с пистолетом. – Я отдам тебе Раннвей, и можете убираться. Или погибнут обе! Стоит тебе сделать хотя бы шаг, и я с удовольствием их уничтожу! – прошипела ядовитой змеёй.

– А как же ритуал? – напомнил я. Пытался оставаться спокойным, но голос всё равно дрогнул: от ярости, от страха за жену и ребёнка.

Их трое, я один. Где харги носят Вольмара – непонятно. Наверное, впервые в жизни я надеялся, что Родингер жив и поможет.

Лучше быть его должником, чем вдовцом и без ребёнка.

– А он почти завершён, – довольно заявила сумасшедшая. – Осталось только пролить кровь Сокровища и всё – в мире родится новая драконица. Я стану Перерождённой в полном смысле этого слова! Поэтому, Делагарди, решай! Я даю возможность спасти жену. Или потеряешь обеих. Зачем тебе сиротка? Это ведь даже не твой ребёнок. Сделаете с Раннвей своих. Сколько угодно!

Я посмотрел Эдвине в глаза, безмолвно успокаивая, показывая, как сильно она мне нужна. Они обе. К счастью, девочка поймала мой взгляд. Закусила губу и чуть заметно кивнула. Как будто даже успокоилась, несмотря на то что искажённый вцепился ей в плечи, а рядом с ножом стояла ведьма.

– У меня к тебе встречное предложение, – сказал сумасшедшей. – Отпусти их и останешься в живых. Тебя будут судить по закону. В противном случае, Шанетт, живой ты отсюда не выйдешь.

Флеминг постаралась сделать вид, что угроза её не впечатлила. Лишь нервно хмыкнула:

– Жаль, думала, сумеем договориться. Что ж… нет так нет. Разберитесь с ним!

Краем глаза я заметил метнувшуюся в мою сторону тень. Ещё один искажённый… Великий Дракон, да сколько же их тут собралось!

Отразив удар, опрокинул чудовище на пол, а в следующее мгновение обернулся, чтобы постараться избежать атаки второго. Точнее, второй. Не успел, упустил момент. Тварь повалила меня навзничь, рухнула всей своей тушей, пытаясь вгрызться мне в сонную артерию и изо всех сил вжимая пальцы в рану. В глазах потемнело от боли, и я едва заметил, как другой искажённый метнулся следом, но его перехватил Родингер.

– Смотрю, Шанетт, у тебя тут целый зоопарк, – даже сейчас нашёл время для иронии Вольмар. – А где племянницу потеряла? Ты же должна быть с ней на состязаниях, а не вынашивать планы по захвату Кармара.

– Ты ему помогаешь?! – взвизгнула Флеминг, явно удивлённая таким поворотом событий. – Ты?!

– Я. Вольмар Родингер, собственной персоной, – ответил дракон, отбиваясь от искажённого. – Был, есть и буду верноподданным его величества. Уж лучше немощный старик на троне, чем чокнутая амбициозная идиотка!

– Значит, умрёшь вместе с ним! – угрожающе заявила Флеминг. – Убейте их! Разорвите! Скорее же!!!

Яростный вопль ненормальной резко оборвался, сменившись испуганным вскриком. Оттолкнув чудовище, я успел заметить рядом с Эдвиной Женю. Она попыталась оттащить Шанетт подальше, но искажённый ударил её по лицу, и девушка рухнула на колени. Перед искажённым, перед Флеминг.

– И с тобой, дорогая, нам тоже пора прощаться!

Флеминг схватила её за волосы, заставляя запрокинуть голову.

Я рванулся к ним, понимая, что не успею. Не успею выбить нож из рук сумасшедшей, не успею загородить собой Женю.

Не успею…

Паника, отчаянье, боль и… оцепенение.

– Точно пора… Тебя уже тьма заждалась! – неожиданно дерзко выпалила Эдвина и ещё громче, стряхивая руки искажённого, выкрикнула: – Разберитесь с ней! Вы все!

Драконы с даром внушения не способны влиять на искажённых – пробовали, пытались, но отравленные магией оказались невоспримчивы к чужим чарам. Единственное, что способно их успокоить – это смерть от руки мне подобных. К тому же харгов браслет на руке девочки… И тем не менее троица искажённых, словно загипнотизированные, синхронно ринулись к Флеминг. Тот, что был ближе, схватил Шанетт за шкирку, оттаскивая от Жени. Из очерченного пламенем рисунка в холод и полумрак древней обители. Драконица испуганно закричала, пытаясь вырваться, но всё напрасно. Вот на пол упала маска, разломившись на части. Обнажив злость и ужас, исказившие лицо Флеминг.

– Ты что творишь? Пусти! Я приказываю тебе!

Искажённая, до этого пытавшаяся познакомиться с «содержимым» Родингера, схватила Шанетт за волосы и поволокла во тьму, за ней последовали остальные. Истошные крики Флеминг продолжали звучать под сводами храма ещё какое-то время, а потом резко оборвались, и тишина, наступившая после, первые секунды казалась оглушающей. Словно теперь уже над всеми нами захлопнулась крышка гроба.

А потом я услышал тихое:

– Эдвина… – Женя обняла девочку первой, спрятав лицо в её спутанных прядях.

А вскоре и я уже сжимал их обеих в своих объятиях.

Женя Исаева

Появление Делагарди пошатнуло уверенность Доуна, что у них всё получится и очень скоро он будет есть прямо из королевской кормушки. Он занервничал и, несмотря на то, что стал грозить пистолетом, в его угрозы я больше не верила.

– Хватит рыпаться! Пристрелю! – процедил мне на ухо.

– Задушишь, пристрелишь… – я скептически хмыкнула. – Представь, что сделает с тобой мой муж, если такое случится? Попробуй посчитать, скольким искажённым он сегодня повырывал сердца, чтобы до меня добраться. Думаешь, с тобой будет церемониться? Сердца у тебя, конечно, нет, поэтому вырвать из груди, увы, будет нечего. Но и без головы, уверена, тебе не захочется остаться. Так что…

– Он сюда не проберётся, – не слишком уверенно буркнул преступник, припечатав коронной фразой Флеминг: – Мы подготовились.

Как вскоре выяснилось, подготовка вышла на троечку. И нескольких минут не прошло, как Доуну пришлось признать, что он был не прав. При виде Эндера, ворвавшегося в храм яростным смерчем, я испытала такой прилив сил и радости, что тут же стало ясно: мы победим, справимся! Даже когда на него набросился один из дреcсированных маньяков, а другая искажённая попыталась вгрызться дракону в горло, я не позволила страху снова взять надо мной верх. Наоборот, воспользовавшись тем, что внимание всех было обращено на Эндера и… Вольмара (ладно, потом узнаю, как это вообще возможно, чтобы эти двое вместе нас спасали), рванулась к Эдвине. Успела подскочить, схватить девочку за руку и, несмотря на то, что кожу обожгло защитной магией, сорвала с тонкого запястья блокирующее магию украшение.

– Тени, – успела шепнуть ей. – Мы можем ими управлять. Вместе! Ты и я!

В следующее мгновение меня отбросило от племянницы Раннвей яростным ударом. И пока перед глазами от боли кружили звёздочки, Шанетт успела схватить меня за волосы. Снова не обошлось без пафосной фразы (вот честно, меньше бы болтала, уже бы правила Кармаром!), которой Флеминг намеревалась поставить точку в пьесе моей жизни. Мысленно послав её к харгам, я сосредоточилась на тенях. Потусторонние сущности, будто приклеенные, следовали за искажёнными. Одна, вторая, третья… Вот все трое, повинуясь громкому голосу Эдвины и моему едва различимому шёпоту, замерли на миг, а потом метнулись к Флеминг. Обступили разом, закружили жадно, превращаясь в маленький, но такой опасный торнадо. Оно унесло драконицу туда, откуда, к счастью, нам не было видно, что с ней стало. Но и из криков, полных боли и ужаса, было ясно, что там уже нечему перерождаться.