Почти все столики были заняты мужчинами в деловых костюмах и женщинами в роскошных вечерних платьях. За одним, самым большим, собралась компания местных коммерсантов, которые громко галдели. В зале играла музыка, сначала песни забайкальских казаков, после них включили Лариса Долину, которая пела: «А в ресторане».

Официантки разложили перед нами фирменное блюдо. На одном подносе лежали зажаренные целиком рябчики, варёные языки настрелянной дичи, колбасы и что-то ещё. Ещё были соусы, разлитые по деревянным ложкам. На другом подносе целая гора бурятских бууз, от которых шёл густой пар.

А если бы я остался работать на железке, на всё это мне не хватило бы и месячной зарплаты. Но сейчас фирма платит, представительные расходы тогда почти не ограничивались.

— Попробуй, Юра, — Вишневский показал на буузы. — Местное блюдо, очень вкусное. Называют его позы или бузы. Только не вилкой бери, а руками.

— Попробую.

Антонов шумно двинул стул и придвинулся ко мне. Улыбался, но взгляд очень настороженный.

— Волков же? Вот смотрю я на тебя, и не очень понимаю одну вещь.

— И какую? — спросил я, доев буузу, и вытер пальцы салфеткой. — Хотя знаю какую. Хочешь спросить, почему комбинат охраняет не братва, не менты, не чекисты, а какой-то парень двадцати с чем-то лет, на которого работают другие пацаны его возраста?

— Хм, а ты неплох, — он усмехнулся, всё ещё серьёзно смотря на меня. — Тебя хвалят, но я не из тех, кто верит кому-то на слово. Знаешь, какие у нас ставки? Такие, что…

— Про ставки можно не говорить, я их понимаю лучше, чем вы там у себя. И стреляли в меня из-за этого комбината чаще, чем в вас.

— Ну, ещё не вечер, — Антонов поднял глаза к потолку. — Сейчас вообще, хоть и не так часто стреляют, но никто от этого не застрахован, даже мы там у себя в Питере.

— Верно. Комбинат готовится к открытию, — продолжил я. — Кое-кто хочет взять его себе уже сейчас, а кто-то готов подождать, когда завод будет работать, наедут на него потом. Как в том примере про выбор. Вот что ты выберешь, одну конфетку сейчас или две, но потом?

— Хороший пример.

— А мы все, — сказал я. — И вы, и мы, хотим взять себе все три конфетки, одну сейчас и две потом. А я тут с самого начала, когда ещё у нас был простой ЧОП на пять человек, а один из руководителей конторы и главный безопасник хотели этот комбинат разорить сразу после запуска. Остались только те, кто хочет, чтобы всё работало.

— Слышал о той схеме, — Антонов кивнул.

— Я точно знаю, что комбинат будет работать, а моя задача в этом помочь. И надеюсь, вы там у себя тоже понимаете, в чём риски. И тебя тоже хвалят, но и я сам не из тех, кто верит кому-то на слово. И понимаешь ли ты эти риски сам?

Долина закончила петь, запись выключили. На сцену вышел худой светловолосый парнишка в белой рубашке с очень большим чёрным галстуком-бабочкой, который начал в живую исполнять недавно вышедший хит группы Белый Орёл — «Как упоительны в России вечера», причём очень мощным густым голосом, который не сочетался с хлипкой внешностью. Клипа ещё не было, но песню уже начинали крутить повсюду.

— Понимаю, — он посмотрел на стол, явно думая, что бы попробовать первым. — Хм, ну ладно, на мой вопрос ты ответил, Максим, будем работать. А вот скажи, что насчёт…

Он недоговорил и поднял голову. Я тоже посмотрел на подошедшего к нам человека. Напротив нас стоял среднего роста мужчина с короткой причёской, одетый в дорогой костюм, вежливо улыбающийся. Его я раньше не видел.

— Господа, — сказал он, хитро глядя на нас. — Вот не ожидал, что вас увижу. Как удачно вышло, что вы все здесь.

— А вы кто? — спросил Павел Андреевич.

— А я вас почти всех знаю, — мужчина всё ещё улыбался. Вопрос телохранителя он проигнорировал. — Вот вы — Сергей Вишневский, вы — Максим Волков, а вы, должно быть, новый директор Юрий Антонов. Могу я присесть?

Он положил руку на спинку стула, но не садился, ждал приглашения. Я посмотрел на его кисть. Видны характерные следы сведённых татуировок на тыльной стороне ладони и на пальцах. Такие же есть у Эдика, но этот тип моложе.

Ага, конечно, так я и поверил, что он здесь случайно. Но пусть говорит, напасть не сможет. А сможет — пожалеет, ведь Слава с Женей, и все остальные сидят неподалёку.

— Садитесь, — сказал я. — Только представьтесь, а то не очень удобно, когда вы нас знаете, а мы вас нет.

— Справедливое замечание, — мужчина кивнул и оттащил стул, чтобы сесть. — Вы про меня наверняка слышали. Меня зовут Кирьянов Артём Олегович. Прилетел сегодня из Иркутска для деловых встреч, а тут вдруг увидел всех вас и решил подойти.

Ага, как я и думал. Так вот ты какой, Кирьян. Раз не вышло решить вопрос силой, захотел приехать и познакомиться с нами лично. Ну послушаем, что ему надо.

— А я приехал на юбилей к старому товарищу, — сказал Кирьян, шумно пододвигая стул к столу. — Там стало слишком громко.

Ну да, конечно, тут прям тихо, особенно когда парнишка на сцене стал петь ещё громче. Приходилось напрягать слух, чтобы слышать собеседника.

— Вот и решил выбрать место поспокойнее, а тут ещё местные хвалят кухню. И гляжу, а вы все тут сидите.

— Какое удивительное совпадение! — объявил Антонов, широко улыбаясь и сверкая золотом в зубах. — А давайте за это выпьем!

— Я много не пью, — начал Кирьян.

Антонов не уступал, продолжая улыбаться. Но взгляд серьёзный, оценивает угрозу. Не знаю, за какие таланты его взяли Вишневские, но явно не за красивые глаза.

— Да как за это не выпить? — будущий директор разлил водку по рюмкам до самых краёв и пододвинул одну к гостю.

Это он так любит выпить или что-то задумал? Сложно сказать, что у Антонова на уме, я его совсем не знаю. Вишневский очень напрягся, пока Павел Андреевич что-то шептал ему на ухо. Этот пожилой телохранитель, похоже, знает всех криминальных авторитетов в наших краях.

За соседним столиком сидела наша охрана, прибывшие с Вишневским люди и Женька со Славой и остальными парнями. Все беспокойно поглядывали на меня, но я сделал знак, чтобы успокоились. Раз Кирьян тут сам, то стрельбы не будет, по крайней мере, пока. Скорее всего, он просто приехал требовать деньги, но тянет время и не переходит к сути. Лучше бы поторопился.

— А между первой и второй, — Антонов снова взял бутылку.

— Хорош, — отрезал Кирьян холодным голосом, но откашлялся и снова напустил на себя приветливый вид, будто мог кого-то этим обмануть. — Раз уж я вас всех встретил, подумал, может, обсудим дела? У нас, как оказалось, есть некие интересы, которые пересекаются.

— Например? — спросил я. — Про филиал? Ко мне вот приезжали недавно ваши знакомые, некие Костич и Барановский, они же Серб и Граф. Пытались обсудить со мной судьбу одного филиала ЧОП, потом начали про комбинат, а потом вдруг сбежали. А после некий Поэт подрядил против меня некоего Душмана. Знаете об этом?

Кирьян окатил меня ледяным взглядом, улыбаясь не менее холодно. Когда ему надоест ходить вокруг да около?

— То, что я когда-то находился в местах не столь отдалённых, не значит, что на меня можно свешивать всех собак, — чётко проговорил он. — Я своего прошлого не стыжусь, наоборот, там я много чему научился, но это было давно. Теперь я бизнесмен, меценат, а ещё совладелец фирмы, оказывающей консультации по вопросам экономической безопасности промышленных предприятий.

Кирьян сверлил меня взглядом. Может, ожидал, что мы все перепугаемся и будем тихо сидеть, как овечки? Ну, если бы он подошёл к Вишневскому и Антонову без меня, глядишь бы, так и вышло. И чтобы я потом сделал, если бы один из ключевых собственников всё бы отдал врагу сам?

Поэтому такой встречи допускать нельзя. Там, в Питере, у них своя охрана и свои знакомые. Здесь с ними я и мои надёжные люди, а Кирьян тут и сам в гостях.

— Мы не с того начали, — Кирьян снова улыбнулся. — Я хотел обсудить с вами деловое сотрудничество. Прибыл к вам лично, хотел обсудить всё с глазу на глаз. У меня есть серьёзное предложение.