— Матрас с бельём заберёте, да шмотки, что там у него есть. Хотя... он же срочник-ля — откуда у него шмотки? А кровати у нас имеются, разобранные. Я мало того, что вытребовал по одной на весь списочный состав, включая бодрствующую смену, так ещё и три штуки лишних захомячил, пока комендант не видал.

— Да ладно?! И где они? В снег закопал, что ли? — погыгыкали на два голоса. Я тоже представил себе картину, как бравые фсбшники с разрисованными рожами и автоматами в зубах воровато закапывают железные кровати в снег, и с трудом сдержал смех. Бросил взгляд на Андрея — а тому вообще по барабану, вид отсутствующий.

— Нет, не в снег, — ответил Артемьев. — Я, пока суд да дело, ещё одну комнатку тут под склад прихватизировал по-тихому, а теперь, с учётом расширения списочного состава, нам её официально отдают. Так что, разместимся по-королевски, не боись.

— О-о-о, ты великий хозяйственный командир, слушаю и повинуюсь!

— Харе стебаться. Давай, двигай, а то будете там в ночи имуществом греметь, а я потом отругивайся за вас...

Ну всё, ничего интересного уже не будет, похоже. Я вышел в коридор и кашлянул — так оба фсбшника от неожиданности встали по стойке смирно! С трудом задавив лыбу, я деловущим тоном произнёс:

— Я сейчас с Либановым иду наверх, Георгий там должен быть, пришлю его прямо к вам сюда.

Оба синхронно кивнули, а я повернулся к учёному, дёрнул его за рукав халата:

— Пошли в зал, покажу кой-чего.

В конце концов, положительные эмоции нужны не только мне.

Чёрт, до чего же тонкая душевная организация у этих учёных! Ну подумаешь — не получается, так что теперь — надо и в столовую на завтрак приходить с такими рожами, что еда на всех столах одномоментно киснет?

Я с трудом подавил готовое вырваться наружу раздражение и отвернулся от Либанова с компанией ещё троих механически жующих организмов. На глаза мне тут же попался ДедВаня — вот уж кто всегда улыбается до ушей! Даже и у меня настроение чуть повысилось, помахал ему.

Вот почему мы себя так не ведём? Прыгуны, в смысле. У нас тоже постоянно что-то не получается, и что — ныть? Кукситься неделями? Хотя, если совсем честно, то в нашей компании "не получается" можно уверенно сказать только про Сергея — он у нас железный лузер, вечный отстающий, и вот он-то как раз оптимизмом и не пышет. Вот уже две недели, с той самой памятной ночи.

Ну их всех. Пойду к весёлым людям!

Пока я трепался с медиками — а у них тоже не все так уж и веселы, к слову! Алина особенно — Либанов со своими ушёл. Тут вот слова против не скажу — работают эти черти, как проклятые, не придерёшься. И охраны нашей тоже не видать, видимо, с ними двинулись, в расчёте, что мы с Линой сами доберёмся. Лина... вон, вижу, болтает с подругами. Удивительно, но у них всё хорошо! Чистая безмятежность. Только мне мозги едят — хочется им, видите ли, в магазин! А с территории выезда нет — ЧП, до сих пор. Только Сергей через день куда-то мотается, пару раз спросил — без результата, не отмалчивается, так отшучивается. Ну и хрен с ним! Вообще, странный он какой-то, иногда даже жалею, что взял его. С другой стороны — прыгунов у нас тут не сказать, чтоб магазин, как было четверо — так и есть. И больше взять пока неоткуда.

Надо делать прибор. Чую, скоро уже и прессовать нас начнут — обещали результат? Обещали. Вымутили ресурсов гору — никто так сладко не живёт, как мы? Было дело. Весь институт завидует. И где отдача? Отдачи нет. Только у Либанова похороны ежедневные... зараза. Надо пойти, пособить им чутка — начальственным пинком...

Ну, как "пойти" — прыгун я, или где?! Я уж и стесняться перестал, прыгаю с любой точки, без разбору. Оп — и на месте.

Та-ак, это что-то новенькое. Привычная жара и тихий гул работающей аппаратуры на нашем научном этаже дополнился новым ощущением: теперь добавился запах. Эдак, у нас тут скоро натуральный 5D-кинотеатр образуется! Пахнет салом, копчёным, которое я вчера притаранил из Белоруссии. Не вынесла душа поэта, надоело сидеть в четырёх стенах, да и еда в столовой всё ж... не однообразная, нет, готовят хорошо, уж всяко богаче, чем дома, но иногда хочется что-то "совсем иное" съесть! Вот пусть сало то же, или огурец солёный. М-м-м, аж слюнки потекли, хоть я и налопался этого добра вечером до тяжести в животе.

-*-*-

Понятно, что никто бы меня не пустил даже к союзникам — что уж про вероятного противника говорить! — имей я достаточно наивности, чтоб спрашивать. Потому прыгал я тайком, прямо из квартиры, после обеда, отговорившись усталостью. Ну и натаскал всякого... гору! Воспользовался новым, уже довольно уверенно отработанным навыком "отсоединённого портала" — он мне теперь позволяет с разгону затолкать в него до десятка коробок, даже чуть больше можно успеть, 12-13, если с той стороны не спят. Если спят — то только то, что сам пропихну, строго бесконтактно, мне в портал лезть нельзя — затянет, выкинет с той стороны, а портал тут же схлопнется.

Звонить заранее побоялся! Думаю, слушают все наши телефоны тут просто на ура. Потому сначала выскочил к Антону, сюрпризом, он уже сам набрал брату и договорился. На них новую технологию и опробовали — всё получилось. После-то я и сам перешёл к Ивану в Нью-Йорк — обнялись, выпили, всё пучком, вроде, только вот странно как-то выходит — говорить нам вдруг стало не о чём. Не знаю, как так получается, но я это очень резко почувствовал: люди мы теперь разные. Гораздо более разные, чем были тогда, летом, когда я пытался прижиться в NY. Не могу объяснить, но, скорее всего, я за эти считаные месяцы в Институте изменился куда больше, чем мне самому казалось...

В итоге, засиживаться не стал, на ход ноги ещё и расстроив Ивана сообщением, что все мои связи с Горбушкой разорваны, и вряд ли я смогу их восстановить в обозримом будущем. То есть, мне айфоны не нужны, забрал только то, что Иван успел пособрать брату. Уже потом, у Антона, переставляя поудобнее коробки с вкусностями, чтоб сподручней было их запихивать в портал, я хлопнул себя по лбу: во дебил! Мог же набрать этих айфонов мешок, да растолкать по друзьям-знакомым! У нас же там у всех денег — куры не клюют, а тратить — некуда, чё не взять айфон посвежее? И у Лины планшета нет... А уж у Жорки! Интересно, у солдат нынче вообще хоть какие-то телефоны водятся? Родным позвонить, девушке... есть девушка у него? Ни черта я про парня не знаю, нехорошо это, так если подумать. Надо лозунг где-нибудь в лабе повесить: будь человеком — не веди себя как Потапченко! Гы-гы.

Расталкивая привезённые запасы по кладовкам уже в квартире, я подумал, что традиции рушить нехорошо, и отложил приличную долю для нашей охраны. А когда оказалось, что квартира у нас ни разу не резиновая, решил пожертвовать ещё больше — ну куда мне столько самогона, так если задуматься? Сами-то мы его и не пьём, считай, так, на подарки. Сначала собирался Либанова взбодрить, но потом решил, что нет уж, пусть работают насухо, и ограничился салом, печеньем-конфетами да всякими консервами домашними.

Представьте себе рожи фсбшников, когда я тем же вечером завёл их в кладовую при нашем зале, где прямо на полу были свалены все эти богатства! Они минут пять слова вымолвить не могли.

— Нарываешься! — качая головой высказался наконец Артемьев. — Это ж то, что я думаю? — он легко коснулся берцем пакета, в котором угадывались квадратные бутылки — коробок мне на всё не хватило.

— Не знаю, что ты думаешь, но это самогон. Белорусский.

— Ы-ы-ы-ы-а-а-а... — на одной ноте затянул второй фсбшник.

— Палево! — весело поддакнул Васик.