— Для нас самое главное — чтобы была возможность спокойно обсудить все предлагаемые меры по повышению безопасности сотрудников и режима ограничения доступа к материалам работ, — сухо проговорил он. — Мы уже разрабатываем свои предложения и представим их на обсуждение в ближайшие пару дней.

— Завтра, — коротко бросил Ивлев, внимательно глядя на него.

— Завтра, — со вздохом согласился Артемьев.

А вот мы ему сейчас шаблончик-то того, поломаем…

— Тебя поздравлять же надо, или как?

Подпол с готовностью расплылся в улыбке и вскочил:

— Так точно! Представляюсь в связи с награждением Орденом За заслуги перед Отечеством третьей степени…

Следующая неделя превратилась для меня в сущий кошмар. Коломенцы всё-таки допилили наше совместное творчество до экономически приемлемого состояния, и нас стали дёргать на установку оборудования для грузовых терминалов. Что интересно: мы-то изначально больше рассчитывали на пассажирскую составляющую, но нет, грузовая оказалась куда более востребованной!

Я долго не мог поверить в то, что кому-то где-то может понадобиться чисто грузовое окно, без возможности протаскивать пассажиров штатно, но буквально на третий день этой дебильной свистопляски с изумлением обнаружил проект Роснефти по порталу в качестве замены моста! Моста, Карл, с левого берега реки на правый! Шириной — вы не поверите — километр! И “окно” чисто грузовое, без пассажирских терминалов, даже в проекте на будущее. Это безобразие, к моему немалому облегчению, зарубили ещё на этапе подачи, не стали и рассматривать, но Данила мне шепнул, что даже генерал был вынужден слушать вопли их представителя не меньше получаса. Больше того, нефтяникам пришлось пообещать в качестве компенсации пассажирский терминал в любом указанном ими месте — видать, посланец оказался человеком непростым. Пока выбирают, не приезжали больше.

Да, конечно, меня дёргали меньше, чем Жору с Линой, да и отношение было более… уважительным, что ли — во всяком случае, попусту задерживать меня никто ни разу не рискнул. Но один чёрт — эти постоянные скачки через несколько часовых поясов здорово выматывали.

Так это ведь только одна проблема! Вторая — Либанов. Я уж пожалел, что тогда ему рассказал! Он скооперировался с профессором, подтянул ещё двоих аспирантов, и они спаянной группой целыми днями ковыряли железо, пытаясь нащупать ниточку к моему “якорю” на орбите. Естественно, без меня ловить им было практически нечего, потому стоило мне вернуться домой — даже выжатому как лимон — как меня тут же хватал за шкирку злой Андрей Николаич и тащил в лабу на вторую серию. А после того, как я обтекал на стуле окончательно недееспособной амёбой, ещё полчаса выносил мозг своими обидками на злое мироздание!

С некоторой частью его расстройств я был вполне согласен: в теме безопасности гайки нам закрутили капитально. В частности, у меня тупо отобрали телефон! Вообще! Хочешь позвонить — скажи куратору, он даст “дежурную” трубу. И говори сколько хочешь. Только не больше 10 минут с одного места. И не надо думать, что можно положить трубку и тут же перезвонить: никаких двух звонков одному абоненту подряд! Если вы вдруг умный, и хотите обдурить систему путём звонка в движении — к примеру, из машины — ждёт вас облом: в движении звонить нельзя вообще! Как и из любого места с затруднённой эвакуацией.

Ну и другого всякого в таком духе тьмы и тьмы. Что-то мне подсказывает, что в тюрьме с режимом попроще!

Я дал себе слово устроить нешуточные разборки со всей этой хренью, как стану посвободнее, а то что за дела: обещали с нами всё согласовать, а на деле поставили перед фактом! Да, Артемьев выглядел виноватым, оправдывался, что они просто включили в проект всё, что имело смысл, и даже не думали, что его вот так сразу утвердят “как есть”. Плюс, сообщение о готовности грузовой технологии свалилось внезапно, и все сразу так заорали “давай-давай”, что возможности отложить не было. Только вот никому от того не легче!

Мы с Либановым теперь ходим как в цирке — народ со смеху покатывается. Наверное. Потому как я народа-то и не вижу — охрана до меня вообще никого не допускает. Боюсь, до Либанова тоже. А он-то всё про конференции свои мечтает! Всё забываю спросить — он же лектор, вообще-то, в институте своём любимом. Как там у него дела обстоят? ФСБшники шеренгой выстраиваются перед кафедрой, как футболисты в штрафной? А на самого лектора перед занятием напяливают тяжёлый бронежилет и каску? Вот ей-ей — подколол бы его, если б не опасался, что его напополам порвёт от такого. Он и без моих подколов на таком взводе, что я вообще удивляюсь, что ещё работает как-то, что-то делает, и даже результаты какие-то вроде есть.

Грустно, что результаты именно что “какие-то”, не более. Да, я могу иногда смущённо проблеять, что “в этот раз ощущаю синергию с наведённым полем особенно отчётливо… процента на 3!”, но понятно, что в практическом смысле это всё так, мёртвому припарки. Что-то, несомненно, есть, но не более того. Профессор у нас оптимист, он и этому рад, а вот Либанов бесится — он уже привык, что у нас с ним всё получается с полпинка, или около того.

Хотя, так вспомнить если — грузовики-то у нас и не вышли, Лёха их расколол, сам! Ну, не на сто процентов сам, конечно, доделывать как раз с нашей помощью пришлось, но мы-то и этого показать не смогли! То ли мы (я тут нагло пристроился к учёной братии) темп теряем, то ли задачи становятся неподъёмно сложными.

Я вообще подумываю пока приостановить этот проект — хотя бы пока аншлаг с грузовыми терминалами не рассосётся. Смешно сказать: Лина вернулась наконец из Питера, выдохнула мне в ухо, когда я её обнял при встрече до хруста: “Ну всё, я вся твоя!”, а на следующий день Ивлев, виновато пряча глаза, уже нарезал ей план вояжей по таким чёртовым дырам, что и я туда просто так прыгать не рискну! А ведь и Жора, и Рыжая — они меня куда слабее и точно не смогут после выматывающего рабочего дня ещё скакнуть через полстраны. Один раз только виделись с тех пор — я плюнул на всё и сгонял на ночь к ней, в тайгу, так и то Андрюха на следующий день скандал устроил, мол, срываю план-график лабораторных работ. Я, понятно, в долгу не остался — поорали мы друг на друга знатно, в итоге — ещё один потенциально-рабочий день пропал. Но я не жалею.

У меня-то, на самом деле, край Земли уже виден: на следующую неделю всего три крупных запуска. Я даже выбил себе понедельник в качестве выходного — буду тупо спать. А вот Рыжая с Жорой пока при деле, и даже дальше ещё тоже. Буду помогать им, наверное, а то что за дела?

Правда, у меня тут тоже намечается сюрприз: наши, судя по всему, договорились с китайцами. Эти хитромордые узкоглазы (ну, или узкоглазые хитроморды) как услышали в ООН, чего там МИ-6 про наш проект нарыла, нос тут же выставили строго по ветру, и как давай копать! Первым делом — выступили и проголосовали, чётко как надо, строго в соответствии с политикой партии. А через день сам товарищ Си в Москву прилетел! Первые пару дней двое главбоссов общались между собой, а на третий Си приехал в Белый Дом и до глубокой ночи совещался уже с Ивлевым. Я, как узнал — хотел закатить скандал: почему нас не позвали? Но парни из ивлевского бюро вывалили эту новость нам с Либановым, когда мы без всяких моральных и физических сил сомнамбулами тащились вверх по лестнице из лаборатории, уже хорошо заполночь. Сил ругаться ещё и с генералом не было решительно никаких, а назавтра я замотался и примитивно забыл.

Но оцените, каков прикол, если получится, конечно: китайцам мало грузовой станции на границе с ними, с которой мы, собственно, и начали. Они хотят как минимум ещё одну уже у себя! И готовы на любые условия её функционирования, вплоть до нешуточного подразделения нашей армии на охране. Подумать только: наша дивизия — на китайской территории, терминал Телепорта охраняет! Я впечатлился.