Я сама не понимаю, когда ухожу, а когда возвращаюсь, но в этот раз всё по-другому. Я слышу голос, тихий, шипящий, настойчиво повторяющий: Раннвей, Раннвей. Он зовёт меня. Призывает. Чувство страха охватывает внезапно. Переполняет… Я не знаю его истоков, но понимаю, что сейчас мне лучше бы исчезнуть, убежать. Вот только вместо этого послушно выныриваю из забытья.

Возвращаюсь в реальность, открываю глаза, ожидая увидеть «верного пса», но, к счастью, Делагарди нет в спальне. Вот только к счастью ли? Почему-то именно сейчас хочется, чтобы он был рядом. Хотя бы кто-нибудь, кто – неважно! Пугающее шипение продолжает заполнять спальню, и я напряжённо озираюсь. До боли в глазах вглядываюсь в кривые тени, отбрасываемые мебелью.

– Раннвей… – раздаётся во тьме настойчивое, заставляя дрожь бежать по коже. – Подойди, девочка. Не бойся…

Не бойся?

Великий Дракон, для чего я проснулась? Чтобы умирать от ужаса?!

Больше всего на свете я не желаю откидывать одеяло и подниматься. Лучше уснуть…

Лучше пусть эта воровка чужой жизни сходит с ума от страха!

Не нужна мне такая реальность!

– Раннвей… – в голосе, чужом, потустороннем, будто доносящемся из другого мира, слышится злость и раздражение.

Подвластная ему, всё-таки встаю. Ворсинки ковра колючками вонзаются в ступни, я морщусь и тем не менее делаю шаги навстречу пугающей неизвестности. В дорожке лунного света, прочерченной от окна к центру комнаты, становится спокойнее. Может, померещилось? Может, нет и не было никакого голоса?

Оглядываюсь снова и… спокойствия как не бывало. В ужасе замираю, видя, как прямо у меня на глазах зеркало на туалетном столике мутнеет, будто запотевая, и на его поверхности проступает надпись:

Пять дней, и проблема с девчонкой будет решена. Я заберу тебя.

Последними проступают инициалы: В. Р.

– Вольмар Родингер, – шепчу чуть слышно и чувствую, как сердце снова начинает биться быстро-быстро. Но уже не от страха, а от охватившего счастья. Проблема с девчонкой будет решена!

А главное… Главное, он не бросил меня! Ещё немного, и её не станет.

Останусь я.

Раннвей Делагарди.

Облегчённо улыбаюсь, рисуя в сознании образ Вольмара. Он нашёл способ избавиться от этой дряни, значит, сумеет избавиться и от Делагарди. Нужно только набраться терпения, и всё будет так, как я когда-то мечтала.

– Раннвей…

Ёжусь от шипения и в страхе отступаю, когда спальню заполняет противный скрежет. Словно когтями провели по металлу, а точнее… по зеркалу.

Неведомая сущность продолжает повторять моё имя. Прячусь под одеяло, сжимаюсь в комок, усилием воли заставляю себя думать об обещании Вольмара, а её игнорирую.

– Скоро всё закончится… – повторяю, сжимая голову руками. – Скоро… Совсем скоро…

Незаметно возвращаюсь в океан забвения. Последнее, что слышу, – это её шипение.

Эндер Делагарди

Вонь, источаемая искажённым, казалось, протравила весь город. Я чувствовал её повсюду. Я и другие ульторы. По приказу короля каждого палача сопровождал наряд полицейских. Глупое по сути решение, ведь в схватке с искажённым от них мало толку. Лишние риски и возможные никому ненужные жертвы.

Но приказ есть приказ. Очередной каприз Вильхельма, позволивший Рейеру отправиться со мной на охоту.

– Ты там не нужен, – попытался объяснить напарнику, что не хочу ещё и за него переживать.

– Нужен или нет – мне лучше знать, – упрямо возразил Таубе, усаживаясь в машину. – Или предлагаешь мне весь вечер перебирать в управлении бумажки?

Хотел сказать, что на то он и следователь, но сдержался, чтобы не обидеть напарника. Рейер был горяч и с пылом глупого мальчишки рвался в бой, порой (а точнее, постоянно) забывая, что он не дракон. Если ранят меня, я быстро встану на ноги. И убить ультора тоже непросто. Для Рейера же любое ранение могло стать смертельным. Особенно когда речь шла об искажённых.

– Только, пожалуйста, не геройствуй, – попросил, выезжая на шумную улицу.

– Пока что для этого не представилось повода, – усмехнулся напарник, имея в виду, что с убийцей драконов мы так пока и не повстречались.

Надеюсь, что это произойдёт уже сегодня. Надеюсь, что он не успеет убить снова. Надеюсь, что я смогу вернуться домой как можно скорее. Чтобы снова быть рядом…

С Женей.

Не знаю, в какой момент я наконец себе признался, что нуждаюсь в этой девушке. В её улыбках, её взглядах, так не похожих на взгляды и улыбки Раннвей. У неё были другие глаза, её голос звучал иначе. Даже лицо, казалось, менялось, становилось живым, притягательным. Не таким, как у дочери Фармора. У Раннвей были смазанные черты лица, безвольная линия губ, тусклый цвет глаз. В ней всё было другим. Чуждым мне, пустым.

Ей не хватало света и огня, который не угасал в Жене. В каком бы теле она ни оказалась, я всё равно буду в ней нуждаться.

Она нужна мне.

Мысль оборвалась внезапно, стоило снова ощутить приторный, тошнотворный запах. Искажённый…

Мы подъезжали к докам. Громоздкие сооружения для постройки и ремонта кораблей возвышались на фоне серого, пронизанного мглой вечернего неба.

– Ты что-то почувствовал? – спросил Рейер, заметив, как я напрягся.

– Он здесь… – пробормотал я, останавливая машину. Громко фыркнув в последний раз, паромобиль затих, и стало слышно, как волны разбиваются об опоры причалов. – Или был здесь совсем недавно…

Машины полицейских, рассеивая туман жёлтыми пятнами фар, подъехали следом за нашей. Рейер выскочил первым и стал нетерпеливо озираться.

– Затаили дыхание и надеемся, что и нам наконец улыбнётся удача! – бодро бросил он показавшимся из машин констеблям.

У двоих в руках были фонари, остальные держали наготове пистолеты. И при этом жались друг к другу, бросая по сторонам взгляды, словно застенчивые девицы на смотринах. Тоже явно не испытывают восторга от приказа Вильхельма.

– Оставайтесь здесь, – решил я упростить жизнь и себе, и им.

– Нам велено… – заикнулся один из служителей закона.

– И лучше вернитесь в машины, – посоветовал я, не обращая внимание на его бормотание, и забрал фонарь.

Лязгнула металлическая ручка. Молодой полицейский нервно вздрогнул.

Не дожидаясь ответа, я поспешил по следу отравленного магией. Таубе просить остаться с полицейскими было бесполезно. Лишь велел держать наготове пистолет и не делать глупостей.

Сухие доки со всех сторон окружали многочисленные постройки. Мастерские и склады, а также харг его знает какие ещё строения, больше похожие на сараи. Настоящий лабиринт, в котором так легко затеряться.

Идеальное место, чтобы спрятаться.

Здесь запах искажённого смешивался с запахами моря, сырости, осени. У драконов зрение острее, чем у людей. Я бы вполне мог обойтись и без дополнительного света, но туман вокруг был плотным и вязким. В таком обычный человек вроде Таубе не видит ни харга.

– Не отставай, – велел ему.

– Да понял, понял… – буркнул он, напряжённо оглядываясь.

Может, уже и пожалел, что не отправился домой или к очередной даме. Но ни за что же не признается!

Кривая дорога портового «лабиринта» вывела нас к складу. Замок на двери оказался вырван «с мясом», а от вони, источаемой убийцей, внутри появилось тошнотворное чувство. Ещё немного, и меня вырвет.

Повезло Рейеру, что её не чувствует.

– Он здесь, – уже не сомневаясь, сказал я.

Напарник напряжённо кивнул, позволил мне войти первым. Помещение, как и предполагал, использовалось для хранения груза. Повсюду, куда ни глянь, возвышались составленные друг на друга деревянные ящики. Они громоздились от самого входа и дальше, по всему периметру склада.

И где-то среди них пряталась моя добыча.

– Мне так и видится здесь кровавая сцена, – чуть слышно пробормотал Рейер и с явной тревогой в голосе поинтересовался: – Может, стоило потушить фонарь?

– Он знает, что мы здесь.