– Никому не позволю обидеть бедного ребёнка! – выпятив грудь, заявил он самоуверенно. – Ни другим ученикам, ни уж тем более злоумышленникам. У нас лучшие охранные заклинания и…

– Увы, нам пора! – Делагарди стремительно поднялся, когда по коридору пронёсся звон колокола. Как будто тот знаменовал не конец урока, а являлся сигналом. – Работа не ждёт, мейст Гастфер.

– Понимаю, понимаю… – закивал тот как китайский болванчик.

Он ещё что-то говорил, провожая нас из кабинета, но его голос потонул в гуле голосов высыпавших из классных комнат учеников. Брум ринулся было за нами, но быстро отстал, смытый волной галдящей детворы.

– Пойдём скорее! – Эндер подхватил меня под локоть. Ускорил шаг, уводя по коридору, но не к выходу, как оказалось, а на второй этаж. Словно предчувствовал, а скорее ждал, что там мы наткнёмся на Эдвину.

Девочка как раз выходила из класса, когда мы её перехватили. При виде дракона она улыбнулась, но стоило взгляду соскользнуть с Делагарди на меня, как от улыбки не осталось и следа.

Поморщившись, Эдвина выцедила:

– А она тут что делает?!

Разгребаю бардак настоящей Раннвей.

Кажется, я занимаюсь этим со своего первого дня в Гратцвиге.

Взяв племянницу за руку, Эндер увлёк её вглубь коридора, к витражному окну, почти не пропускавшему тусклый свет пасмурного дня, отчего здесь было сумрачно, будто уже наступил вечер.

– Ты как? – спросил он мягко.

– Плохо, – насуплено ответила наследница Фарморов, игнорируя меня, словно я была прозрачной или меня и вовсе не существовало. – А дома у бабушки ещё хуже. Кикки и другие… они такие злые! – Шмыгнув носом, она горько продолжила: – Но я сдерживаюсь, хоть вчера вечером едва не приказала Агате объесться яблок! У неё на них аллергия и…

– Правильно, что не приказала. – Опустившись на корточки, дракон вкрадчиво добавил: – Дар нужен тебе для самозащиты. Если в гимназии узнают, что браслет больше не действует, придумают другой способ тебя контролировать. Будь умницей, Эдвина. А мы сделаем всё, чтобы забрать тебя оттуда как можно скорее.

Девочка тяжело вздохнула:

– Я стараюсь. Правда. Но… – Она опустила взгляд и проронила чуть слышно: – Поторопись. Пожалуйста. Я не хочу там находиться!

– Мы делаем для этого всё возможное. Мы…

– Ты! – всё-таки удостоив меня взглядом, неожиданно громко сказала «племянница». – Ей я не нужна! Никогда не была! Ни тогда, ни сейчас!

– Эдвина, то, что ты услышала у Данны… – начала я, пытаясь подобрать правильные слова. Хоть и так было ясно, что словам Раннвей она больше не поверит. И я бы на её месте тоже не верила и точно так же смотрела бы на ту, кто уже не раз и не два не оправдал моего доверия. – Ты дорога мне, и я как и Эндер очень хочу, чтобы ты вернулась. Чтобы снова была с нами.

– Ты так красиво говоришь, когда дядя рядом, – сжимая кулаки, бросила Эдвина. – А когда его нет, появляется настоящая Раннвей. Другая! Ты…

– Ты многого не понимаешь. – Дракон обменялся со мной взглядом. – Та Раннвей, которую видишь сейчас – она настоящая. Этой Раннвей ты небезразлична. Сейчас она с тобой искренна.

– А зачем тогда она соглашалась с бабушкой Данной? – ещё больше насупилась Эдвина. – Что происходит?! Если искренна сейчас, то почему врала вчера?!

– Когда-нибудь, когда станешь старше, ты всё поймёшь. А пока… Если тебе сложно доверять ей, верь мне. Обещаю, я заберу тебя.

С грустью поджав губы, она кивнула. Обняла дракона, а на меня взглянула уже не зло, а скорее настороженно.

– Брум идёт по вашим следам, – вынырнула из-за плеча дракона Вильма.

– Нам пора, – тихо сказала я, и Эндер поднялся.

– Его величество разрешил приставить к тебе охрану. Мои коллеги из управления будут забирать тебя из дома Левенштернов и отвозить в гимназию. Это тоже временно. Пока ведётся расследование.

Кивнув, Эдвина чуть слышно произнесла:

– Я буду ждать тебя. – И снова, пытаясь скрыть слёзы, крепко обняла Делагарди.

Не уверена, что такой ответ Эдвину удовлетворил, но продолжать разговор времени всё равно не было. Быстро попрощавшись, мы поспешили вниз, опасаясь, как бы Брум не застал нас с племянницей. Обязательно ведь настучит потом их величествам, а тем только дай повод настучать уже нам. Всем, чем можно. И Левенштерн наверняка этим воспользуется.

Я чувствовала себя отвратительно! Вроде и не я в который раз разочаровала ребёнка, но почему-то предательницей чувствовала себя именно я. Вот Раннвей, когда в следующий раз снова «включится», даже не подумает мучиться угрызениями совести.

От мысли о неминуемом «включении» драконицы настроение испортилось окончательно. Поэтому когда Брум с воплем: «Ну где вы пропадали?!» метнулся к нам, я едва не зарычала.

А вот «муж» остался невозмутим и в ответ прохладно так высказался:

– Вас можно спросить о том же самом. Мы вас по всей гимназии искали! У меня нет времени на подобное времяпровождение, мейст Брум. В следующий раз не теряйтесь.

Королевский соглядатай явно собирался ещё что-то добавить, но после выговора Делагарди захлопнул рот и с мрачной миной поплёлся за нами.

Следующие несколько дней как будто слились в один. Я ошибочно считала работу следователей невероятно захватывающей, интересной, но всё оказалось более чем прозаично. Много времени уходило на разъезды по городу и поиски людей, которые тем или иным образом могли быть связаны с Кристой и нашими искажёнными. Теперь, когда стало очевидно, что все они – звенья одной цепи, стало немного проще. Эндера больше не мучила совесть, что всё своё время он посвящает проблеме с Эдвиной и поискам дракона, уготовившего ей роль жертвы. А его величество, узнав, что похититель наследницы Фарморов и тот, кто приказал убить лорда Карриша, – одно и то же лицо и что поисками нечестивца занимается лично Делагарди с напарником, неожиданно смягчился. Заявил, что если Брум посчитает, что мы в состоянии заботиться о ребёнке, наши шансы вернуть Эдвину значительно повысятся.

Брум… Замкнутый, ворчливый и вечно чем-нибудь недовольный. Казалось, его раздражает один лишь мой вид и звучание моего голоса. Бальдер по сравнению с ним был просто лапочкой, хоть и с дворецким не всё шло гладко. А точнее, наши отношения испортились окончательно.

После сцены с Толем его мнение о хозяйке опустилось до уровня местной Марианской впадины, если не ниже. Дворецкий встречал меня и провожал такими взглядами, после которых впору было застрелиться или последовать примеру Кристы. Он и раньше был уверен, что леди Делагарди отнюдь не леди, а после появления ещё одного мужчины, заявившего права на эту самую, прости Господи, не-леди…

В общем, по моей репутации продолжали ползти трещины.

Мне так и не удалось вспомнить, где я видела типа с фото. Дракон тоже с ним знаком не был, но горел желанием это исправить. Найти его и «пообщаться».

Кастен обналичил чек и пропал. Оставалось надеяться, что навсегда, и больше он не станет усложнять нам жизнь.

Но что радовало ещё больше – это исчезновение Раннвей! Прошла уже неделя с её последнего пробуждения, и больше она не появлялась. Уснула, исчезла, отправилась на перерождение?

Ответа на этот вопрос у нас не было.

Мы с драконом по-прежнему были не разлей вода, только по вечерам он ненадолго уходил к себе в кабинет, а я в это время принимала ванну, готовилась ко сну и делала всё возможное, чтобы к его возвращению уснуть. Чаще притворялась: оставаясь с ним наедине в спальне я превращалась в совершенно незнакомую самой себе девицу. Краснела от его взглядов, смущалась от улыбок. Прикидываться спящей было проще, чем вести себя с ним как малолетняя влюблённая идиотка.

Вот и сегодня я отправилась к себе с твёрдым намерением уснуть как можно скорее, а Делагарди заперся в своём кабинете. Пару дней назад он вручил мне колечко с маленьким красным камнем. Обычная на первый взгляд безделушка, а на самом деле артефакт, способный в случае чего известить Эндера, что я в опасности или же мне плохо. Точно такое же украшение он передал и для Эдвины. Теперь, если девочка окажется в беде, мы сразу узнаем. Равно как и будем в курсе, если Раннвей снова решит проснуться.