– После событий во дворце и после я решил, что лучше, если моя жена будет рядом. По крайней мере, пока что.

– Разве у неё нет телохранителя? Ваш коллега, если мне не изменяет память…

– Мой коллега не справился с заданием, из-за чего Раннвей едва не погибла, – жёстко ответил Делагарди.

Бедный Саша… То ли дракон действительно на него злился, то ли делал вид, что злится и предпочитает теперь сам сторожить свою вторую половину.

– То есть вы переживаете за её безопасность, а не за репутацию? – с долей ехидства предположил Брум. – В утренних газетах писали, что вчера её светлость была замечена с одним небезызвестным лордом.

Всё-таки пронюхали, гады. Следят они за мной, что ли? Иначе как объяснить, откуда журналисты узнали, с кем встречалась всех так интересующая леди Делагарди. Может, я приходила к маме Вольмара? Или к папе… У этого типа вообще есть папа с мамой?

– Вас не учили, что говорить о человеке в третьем лице в его же присутствии невежливо? – одёрнула я наглеца.

– Я просто пытаюсь понять, что происходит в вашей семье, леди. Всё ради девочки.

А может, чтобы накопать грязи и отнести её королеве – главной любительница сплетен?

– Если действительно желаете разобраться в наших с Раннвей отношениях, следите за нами, а не за выходом ложных статеек, – пришёл мне на помощь Эндер.

– Желаю и разберусь. Обязательно разберусь, – водружая обратно на переносицу сползшие было очки, заверил нас Брум.

– Это что ещё за шут? Он теперь постоянно будет за вами таскаться? – с интересом следя за развитием событий, спросила Вильма.

Будучи не в состоянии ей ответить, я лишь махнула рукой и уставилась на неё вопросительным взглядом.

– С Эдвиной всё в порядке, – успокоила меня старушка. – Если не считать чудо-родственничков. Эта жирная свинья Рангель и его старшая дочурка ещё куда ни шло – оба вчера весь день делали вид, что Эдвины в доме нет. Леди Змея пока ещё старается носить маску и любезничает с бедняжкой. Младшая, Кикки, – та ещё гадина. Видно, что вся в мамочку. Насколько я поняла, она не ровно дышит к тому мальцу, которого Эдвина проучила, и теперь делает всё возможное, чтобы задеть нашего ребёнка. Но хуже всех средняя, Агата, – вот в ком действительно вместо крови яд. За ужином она с дюжину раз повторила, что сиротка, то есть Эдвина, всегда была лишней в доме Делагарди и непрозрачно намекнула, что Эндер держал её только из жалости. И что тётя Раннвей в этом плане более искренняя – сразу дала понять, что ей не нужны подкидыши. Бедняжка потом полночи в подушку плакала, пока наконец не уснула, сморённая усталостью.

И это называется: Эдвина в порядке? Да в каком же она, мать его, порядке, если над ней там морально издеваются?! То, что никто не пытался похитить и убить, – замечательно. Но позволять им над ней глумиться…

– Я бы хотела увидеться с Эдвиной, – сказала я «мужу».

И Брум, как назло, тут же активизировался:

– Не положено. На данный момент по приказу его величества девочку опекает леди Левенштерн, а она против…

Плевать я хотела на леди Левенштерн!

Вслух я этого не сказала, как и пары-тройки мелькнувших в мыслях матов. Вместо этого, с трудом сдерживая эмоции, выцедила:

– Вообще-то я её тётя. Самая близкая родственница.

– Вы слишком несдержанны, леди, – хмыкнула пешка короля, раскрывая блокнот и доставая из кармана пальто перьевую ручку. – Так и запишем: леди Делагарди не сдержаны, чересчур импульсивны.

– Можно я его отсюда вышвырну? – процедила Вильма.

А дракон на удивление миролюбиво проговорил:

– Не переживай, любимая, мы ещё с ней увидимся. Уверен, Данна позволит нам встретиться. Но не сегодня. Сегодня у меня много работы и встреча с мейстом Гастфером, разве ты забыла? Сразу после совещания поедем в гимназию.

– Зачем вам её директор? – тут же насторожился Брум.

– Он хотел поговорить со мной по поводу предпраздничных взносов, – ответил Эндер. – Или леди Левенштерн будет столь любезна, что возьмёт на себя не только воспитание девочки, но и все связанные с ним расходы? Может, мне стоит передать директору гимназии, что ему стоит встречаться не со мной, а с Данной. Что скажете, Брум?

Брум ничего не ответил. Только черканул что-то в своём блокноте и с явным недовольством его захлопнул.

До сих пор мне не доводилось бывать в полицейских участках, ни уж тем более в следственных управлениях, где работали ульторы и следователи, сумевшие продвинуться по карьерной лестнице. В основном это были те, кто не побоялся рискнуть жизнью ради магической силы. Вроде Рейера, который встретил нас в коридоре управления. На молодом следователе был дымчатого цвета пиджак в крупную рыжую клетку и из той же ткани брюки с наутюженными стрелками.

При виде нас Таубе тихонько присвистнул. Правда, тут же опомнился и поприветствовал меня лёгким поклоном, а на наш дотошный хвост лишь вопросительно покосился.

– Тебя, напарник, сегодня как-то… эмм… много.

– Вынужденные меры, – коротко ответил Эндер.

Таубе кивнул и жестом предложил следовать за ним.

– Начальства сегодня нет и в ближайшие дни не предвидится. – Понизив голос до шёпота, чтобы плетущийся за нами Брум не слышал, продолжил: – Говорят, Экеблад вчера полдня провёл у короля. Тот чихвостил его и в хвост, и в гриву. Довёл чуть ли не до инфаркта. Поэтому с сегодняшнего дня наш любимый шеф на больничном.

– Хвала Великому дракону, – весьма нестандартно отреагировал Делагарди. Заметив мой вопросительный взгляд, добавил: – Не будет утреннего совещания, а значит, не придётся объяснять, почему я с компанией.

Пока шли по длинному, выкрашенному в светлый цвет коридору, нам повстречалось всего двое мужчин в более скучных, чем у Рейера костюмах. Драконы или просто люди с даром – непонятно. На нас они едва обратили внимание, машинально кивнули Делагарди с Таубе и пошли дальше.

Возле одной из многочисленных дверей мы остановились. Обернувшись, «муж» бросил Бруму:

– Ждите здесь. Вон там возле окна есть кресло.

– Но как же… – начал было возмущаться этот банный лист.

Но Делагарди его резко перебил:

– У нас расследование, мейст Брум, в детали которого мы не имеем права посвящать посторонних.

– Тогда и леди Делагарди следует подождать в кресле!

– От жены у меня нет секретов.

И прежде чем Брум опомнился, дракон скрылся за дверью. Мы с Таубе последовали его примеру.

Комната, в которую вошли, оказалась кабинетом напарников. Два письменных стола по разным углам, большое окно, из которого в помещение проникал тусклый свет пасмурного осеннего дня. Камина здесь не было, но в кабинете было тепло. Я даже расстегнула пальто и стянула перчатки, пока не стало жарко.

– У меня для тебя две новости: хорошая и плохая, – не теряя времени, заговорил Таубе. – С какой начинать?

– С плохой, – мгновенно помрачнел Делагарди. – Что опять стряслось?

– Мисти не-Ливен повесилась в своей клетке. Скрутила себе удавку из своих же панталон, представляешь? – усмехнулся Рейер и тут же, видя, что напарник нахмурился ещё больше, продолжил: – Но я успел с ней поговорить до того, как она… того… – Опустившись в кресло, он потянулся было за оставленным на столе портсигаром, но взглянув на меня, сунул вещицу в карман пиджака. – Она была не в себе и это ещё мягко сказано. Всё твердила про то, что ей холодно и очень страшно. Я так и не понял, кого она так испугалась…

Мы с Эндером переглянулись, после чего он поинтересовался:

– Она хоть что-нибудь ещё сказала?

– Поначалу сидела, сжавшись в комок, и твердила только про этот самый мертвенный холод. А потом как будто ещё больше обезумела. Стала кричать, что ей подарят новую жизнь. Он подарит… Я пытался от неё добиться, кто же это у нас такой загадочный и всемогущий, что готов дарить своим пешкам новые жизни, но она лишь продолжала твердить, что он за ней придёт. И… за Эдвиной Польман.

Рейер замолчал, давая нам возможность переварить услышанное, а потом тихо произнёс: