Молча опустившись по правую руку от «мужа», потянулась за ароматной булочкой. Дракон убрал газету и, окинув меня взглядом (каким — без понятия, я в тот момент старательно фокусировалась на булочке), сказал:

— Доброе утро.

Разрезав пополам сдобную радость, потянулась к серебряной пиале с вареньем. А вон и тарелочка с маслом…

— Раннвей…

— Со вчерашнего дня ничего не изменилось. Я всё ещё не хочу с тобой разговаривать.

— Боюсь, не разговаривать со мной сегодня будет сложно. Предлагаю отложить детские обиды до завтра.

Детские обиды? Может, швырнуть в него булочкой? Тут же отказалась от этой затеи. Жалко переводить такую вкуснотищу на такого твердолобого изверга.

— А я в свою очередь предлагаю тебе отложить командирские замашки до следующего года.

— Женя…

— Раннвей, — поправила его холодно, после чего не менее прохладно поинтересовалась: — Так что там с даром?

Видимо, решив, что развивать тему детских обид может быть чревато ссорой, Делагарди заговорил с примирительными нотками в голосе:

— Скажем, что в тебе проявились способности к травничеству. В роду Фарморов рождались неплохие целители. Просто, скучно, безопасно. Никто не станет просить тебя приготовить зелье в разгар праздника.

— Но любой, кто маломальски разбирается в растениях и знает об их свойствах, только заговорив со мной на эту тему, поймёт, что никакая я не травница.

— Я буду рядом и помогу тебе избегать подобных вопросов.

— Весь вечер будем не разлей вода? — тихонько хмыкнула я.

— Как муж и жена, — дёрнул уголками губ в некоем подобии улыбки ультор. — Супруги, которые безумно скучали друг по другу.

Обман на обмане и обманом погоняет.

Представила, как буду весь вечер виться ужом, стараясь избежать каверзных вопросов, и покачала головой:

— Лучше скажем, что я могу силою мысли двигать предметы.

— Но ты ведь не умеешь, — нахмурился Эндер. — И я таким даром не владею, поэтому помочь тебе не смогу.

— И не надо. — Откусив от булочки небольшой кусочек, с независимым видом добавила: — Сами справимся.

— Сами? — удивлённо переспросил ультор.

Не было ни малейшего желания делиться с ним подробностями моих взаимоотношений с Вильмой, поэтому коротко объяснила:

— Есть у меня знакомая душа, которую смогу призвать. Она и поможет.

Удивление на лице дракона сменилось мрачным, скептическим выражением.

— Духи бесплотны и не способны оказывать воздействие на воодушевлённые предметы.

— Это ты сейчас учебник по магии процитировал? — С удовольствием расправившись с одной половинкой булочки, я взялась за другую. Увы, Делагарди продолжал прожигать меня взглядом, вопросительным, выжидающим, поэтому нехотя добавила: — Эта душа особенная. Не такая, как… эмм… все остальные.

— Кто-то из родственников Раннвей?

— Просто хорошая знакомая.

Понимая, что дракон не успокоится, продолжит докапываться, быстро проглотила последний кусочек и поднялась.

— Всё, я пошла. Сам понимаешь, подготовка к приёму, всё такое…

Он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но я быстро продолжила:

— И пожалуйста, не делай из меня целителя. Я ничего не смыслю в медицине, не могу отличить петрушку от кориандра и так далее. Сделаем по-моему. — И быстро зашагала к выходу, пока дракон не опомнился и не вспомнил, что он здесь главный, всё решает и всем заправляет.

Почти коснулась дверной ручки, почти сбежала. И тут, к моей немалой досаде, он позвал меня. Пришлось оборачиваться.

— Что тебе сказал Стенбок?

Неожиданный вопрос.

— Что я бессердечная стерва, решившая подзаработать на чужом горе.

Немного помедлив, Эндер уточнил:

— Другой Стенбок.

Надо же! Нам стало интересно, какие плоды принесло моё расследование?

— Ты ведь смогла его призвать?

Кивнула и со вздохом призналась:

— Призвать смогла, но толком ничего не выяснила. Кайден его спугнул.

— Значит, ничего… — В глазах дракона, таких же зелёных, как и цветочная вышивка на моём домашнем платье, отразилось разочарование. И, как мне показалось, усмешка. Он явно боролся с желанием поинтересоваться: ну вот и зачем рисковала?

— Дух успел произнести только одно слово: Польман.

Усмешка исчезла, вместе с разочарованием. Он даже привстал от удивления и ошеломлённо пробормотал:

— Нильс? При чём здесь он?!

— Может, он имел в виду какого-то другого Польмана? — Я пожала плечами. — Не знаю, сколько их здесь у вас водится.

Бросив на дракона последний взгляд, выскользнула за дверь и отправилась наверх. Платье для сегодняшнего приёма доставили вчера вечером, вместе с несколькими другими нарядами, над которыми последние дни не покладая рук трудились нанятые Делагарди портнихи: мистис Стина и мистис Мерит. От них я узнала, что в гардеробе леди, особенно если леди замужем за местным Крёзом, обязаны присутствовать туалеты на все случаи жизни. Платья домашние и утренние (так и не поняла, какая между ними разница), платья чайные и платья дневные, а ещё для визитов и для конных прогулок. Между платьями для ужина и для приёмов также имелись различия, которые я, хоть убейте, не видела.

Самым фривольным и торжественным считалось бальное, но при этом было ещё и вечернее, для походов в рестораны с театрами. Последние два типа мы ещё даже не обсуждали, но судя по тому, что бальный сезон не за горами, не за горами и долгие часы в обществе столичных кудесниц. Вильму такие прогнозы приводили в восторг, а я банально не понимала, зачем одной женщине столько шмоток. У меня и в прошлой жизни был скромных размеров гардероб и всё устраивало. Всё было замечательно.

Вздохнув, толкнула дверь в спальню и увидела… Эдвину, стоящую перед моим вечерним платьем. Ну то есть для приёмов, но… Короче!

— Что ты здесь делаешь?

Вздрогнув, девочка обернулась. Завела руки за спину, невинно улыбнулась. Последнее, эта невинная улыбка, особенно насторожило.

— Просто хотела посмотреть, в чём ты сегодня будешь. Такое красивое… — Она бросила взгляд на наряд, свисающий с бархатных плечиков, зацепленных за ширму.

Приблизившись, я бегло осмотрела платье: кружева на месте, драпировка вроде цела.

— А ты уже определилась с выбором? — перевела взгляд на девочку. — Если нужна помощь…

— Помощь не нужна!

Подхватив юбки, Эдвина бросилась к выходу, на ходу бросив:

— Дядя уже позавтракал?

— Должен быть ещё в столовой.

Больше ничего не сказав, «племянница» выбежала из комнаты, а я, хмурясь и готовясь к самому худшему, приступила к тщательному осмотру. От Эдвины ведь можно ожидать всякое… Просканировала взглядом каждый шов, каждый крючок, но никаких сюрпризов не обнаружила. На всякий случай даже понюхала! От ткани веяло лёгким ароматом фиалок. Всё в порядке, как и было, когда его доставили.

Ладно. Может, действительно просто детское любопытство.

В который раз скользнув взглядом по золотистому шёлку платья, стала дожидаться Вильму. Надеюсь, она скоро появится и покажет, до чего дотренировалась.

К счастью, долго ждать её не пришлось. Вильма понимала, как сильно я переживаю из-за праздника, и решила не заставлять меня нервничать ещё больше.

— Ну что, душа моя, готова всех облапошить? — вынырнула из зеркала, весело мне подмигнула.

— Скорее стоит спросить, готова ли ты? — заметила я.

— Всегда! — беспечно отозвалась Вильма. Пристроившись на краешке туалетного столика, заявила: — Вообще-то я не только о демонстрации дара. Ты уже вжилась в роль Раннвей? Полностью и безоглядно.

Я неопределённо пожала плечами:

— Раннвей не было больше четырёх лет. Не думаю, что все прямо так хорошо помнят, какой она была. Главное, избегать её близкого окружения.

Лейфа с Шанетт, например. И того красавчика, от мыслей о котором с этим телом начинает твориться какая-то чертовщина. Голову даю на отсечение, тип, о котором упоминал вчера Бальдер, и тот, что запечатлён на фотографии, — один и тот же мужчина. И получается, сегодня я с ним увижусь…