— Согласен, — я выдвинул антенну телефона на полную, но сигнал всё равно оставался низким. Снег вот-вот повалит. — Люди там опасные. Да и живым щитом пользоваться умеют.

— А что Череп?

— Пусть ещё помаринуется в неведении.

Одну точку сдал пойманный людьми Яхи Шамана боевик, другую точку СОБР накрыл сам, ликвидировал троих и ещё одного арестовав. Но пока никаких следов Исы и Черепа.

Но всё это я уже слышал плохо, связь совсем пропадала. Чтобы быть в курсе новостей, мы по пути доехали до нашей конторы, откуда я и позвонил Ремезову из своего кабинета.

— Ловим их, — сказал тот усталым голосом. — Ловим, но пока не всех нашли. Я тут тебя как раз искал, дозвониться не мог. Лучше бы тебе самому съездить, а не нашим, у тебя лучше выйдет. Там один человек, я ментам сказал пока его не брать.

— Куда ехать?

— На рынок, кафе Альгамбра, знаешь такое?

— Угу. Отлично знаю.

Скорее всего, Ремезов намекает про Монтёра, который куда-то пропал ещё со вчерашнего дня. Ну, посмотрим, что известно ему, никуда этот урка не денется и расскажет всё.

Я вернулся в джип. Слава слушал нашу радиоволну, а Женя увлечённо чём-то рассказывал, размахивая тлеющей сигаретой. Вокруг кружились снежинки, зима никак не хотела уходить.

— Ну котёнок да котёнок, вот бабка его и взяла. Дикий только, но они все коты такие. Вот она его кормит и кормит, а он растёт и растёт. Как собака вымахал, и всё ещё дикий. Хоть на цепь сади.

— Это что за кот-то такой? — удивился Слава.

— Так манула она прикормила, кхе! — Женя усмехнулся. — Там же они водятся, и вот котёнок к ней пришёл. Говорят, к бабке потом в дом какой-то бич залез пенсию отбирать, так это котяра половину жопы ему оторвал когтями. Куда, Волк? — он посмотрел на меня.

— На рынок, к той кафешке Эдика, помнишь?

— Ещё бы. Погнали. А мне дед твой, Волк, недавно рассказывал, как он на тарбаганов в молодости охотился. Я Серого заходил проверить, покурили в гараже. Они же жирные, суслики эти степные, хвост говорят, полезный для здоровья. Зеки жрут, от тубика вроде как помогает.

— И как охотился? — спросил Слава.

— Так видишь нору, суёшь руку, хватаешь за хвост. Он всеми лапами упрётся, не вытащишь. И тут хитрость, — Женя затушил сигарету и взялся обеими руками за руль. — Надо чуть приослабить хватку, он тогда перехватится, ты его вытаскиваешь, и со всей дури его е***ом об кирпич мочишь! Кирпич только надо положить, не забыть.

— А мне батя рассказывал, как на зайцев охотился, — Слава приоткрыл окно. — Табака, говорит, на кирпич насыпет, заяц подойдёт, нюхнет, чихнет и как башкой о кирпич…

— Ну ты чё, Славян, это в школе пацаны так угарают, никто так зайцев не ловит.

— Батя так рассказывал, — Слава вздохнул. — Он много чего порассказать любил.

— Короче, если чё, — Женя хитро посмотрел на меня через зеркало. — Достанем этого Черепа, и тоже его мордой о кирпич, кхе! А ты, чё, Волк, чё-то придумал уже?

— Я думаю, как использовать этого Платонова против них, — сказал я. — Причём так, чтобы мне поверили.

— Ну ты-то точно что-нибудь придумаешь.

На рынке, несмотря на всю эту нервозность с облавами и достаточно поздний час (основная торговля шла с утра, с обеда многие продавцы сворачивались и уходили домой), было слишком много народа, не протолкнуться. Сам рынок не закрывали, просто трясли подозрительные места, основной торговле это не мешало. Но всё равно многих сегодня прижали.

Я сразу подметил, что нет братков-контролёров, проверяющих места и собирающих дань с торговцев, зато было полно милиции в бронежилетах и без них. Не видел щипачей, которых уже научился выделять из толпы, и прочих, кто был готов нажиться на рассеянных покупателей. Сегодня всё спокойно.

Многие киоски, особенно те, в которых торговали палёной водкой или сигаретами, были закрыты. Не работали и мясные ряды, но мясом торговали чуть ли не из-под полы по завышенным ценам в других местах.

Ещё было очень много детей. Сегодня в паре школ отменили занятия, в одной, в той, где учился Кирилл, из-за аварии, в другой из-за вспышки гриппа, а это значит, что скоро закроют и другие. И дети, конечно, предпочтут провести время на людном рынке, чем дома.

Рядом с кафе «Альгамбра» дежурили милиционеры, но меня они знали и сразу показали на вход. Вывеска не горела, окна изнутри завешаны шторами, кафе не принимало посетителей со дня ареста Эдика. Из-за этого казалось, что даже здание стало ветшать, да и мусор давно не убирали, бутылки уже высыпались из чугунной урны.

Я вошёл внутрь. Обычно здесь всегда были люди из банды Эдика и персонал заведения, но сейчас в главном зале за самым большим столом сидел всего один человек и пил грузинское вино. При виде меня он поднял голову.

— А вот тебя я здесь увидеть не ожидал, Волк, — шепелявым голосом сказал Мишаня и улыбнулся. Двух передних зубов не было, один глаз заплыл от удара. — Кого-кого, но только не тебя. Ты это в городе такое устроил? Подтянул знакомых чекистов?

— Я тебя тоже не ожидал здесь застать. Думал, Монтёр здесь.

— Про него забудь, — Мишаня усмехнулся. — И советую в ближайшее время колбасу с мясокомбината не брать, мало ли чё, вдруг ноготь там попадётся, или зубы золотые. Да шучу я, — он засмеялся и вздохнул. — Они свою продукцию не портят.

Его сильно избили, но почему-то не прикончили, а вообще выпустили живым. И это странно, должен быть весомый повод, чтобы Череп отпустил человека, который устроил против него самого столько покушений. Это всё из-за того звонка?

— Меня бы тоже на ливерную колбасу пустили, — Мишаня взял бокал вина и с трудом отхлебнул. — Да вот, вписался за меня Эдик, можно сказать. Большого человека поднял, походу. Так бы Череп меня убил, да ты его так прижал, что ему пришлось с чехами договариваться. Но как всё устаканится, добьёт сразу.

— Мы ищем Черепа и Ису, — я сел напротив него и отодвинул бутылку вина, чтобы он не наклюкался раньше времени. — Расскажи всё, что знаешь о них. И о звонке Платонову не забудь.

— В смысле? — Мишаня удивился. — Мы чё, тому самому звонили? Ну да, — он потёр старый шрам от ожога на лице. — Понятно, чё чехи так всполошились, он же их спонсирует, гад. Тогда смотрел одного журналюгу, он про это говорил… пропал потом куда-то, с концами.

— Ты не знал, чей это номер?

— Нет. Там Витёк Крюков пришёл с этим номерком, он с Эдиком на зоне скорешился. А Эдик почти всех воров знает или хотя бы слышал про каждого. И других, много кого, тоже знает. Короче, — он посмотрел на меня. — Я не знаю, где Череп и Иса, отвечаю. Меня они вот час назад из багажника выкинули. Думал, в ментовку загребут, а там мужик какой-то пожилой, на чекиста похожий, сказал меня отпустить. Тебе походу звонил потом.

— Что дальше?

— Короче. У Черепа какой-то новый боец появился, особист, похоже, бывший, по-чеченски шпарит, как на русском. Слышал я краем уха, как он договорился с Исой, что Череп поможет им свалить, но при условии, если они от тебя избавятся. Вызлил ты его, я слышал. А Иса опять про меня, — Мишаня усмехнулся. — Будто бережёт, нахрен. В общем, гляди в оба, Волк, там и когда особист ушёл, они про эту бомбу говорили. В бэху твою заложат, походу.

— Уже гляжу. И я не на бэхе сегодня.

— Ну и хорошо, — он покрутил в руках почти пустой бокал и поставил на стол. — А я тут подожду… знать бы, где Череп.

— А ты не знаешь? — спросил я, глядя ему в глаза.

— Знал бы, приехал бы к нему с особым чемоданчиком, — Миша усмехнулся. — Так бы его подорвал, что он бы до Китая с горящей жопой долетел бы. Я ж в сапёрном деле понимаю.

— Учту, — сказал я. — Но если есть мысли, где их найти…

— Скажу сразу, — он кивнул. — Но я слышал только про бомбы.

— Бомбу или бомбы?

— Не знаю, — Миша пожал плечами. — Я не так хорошо на чеченском понимаю, как Димка Чунга-Чанга, так только, команды знаю немного. Руки вверх там, лежать, стой. Но я тебе позвоню, если чё выясню. Но это опасные люди, Волк, я таких навидался. Они на всё готовы, им терять нечего. Их в угол загнали, поэтому на что угодно пойдут.