Ряд крыш резко уходил вправо, впереди перекресток, по ту сторону точно такой же квартал. Толчок правой от конька крыши и я перелетаю над двумя тротуарами и проезжей частью, приземлился в метре от края, даже немного с запасом. Воодушевленный своим полётом, я сделал рывок и перепрыгнул на ту сторону улицы, воспользовавшись куполообразным выступом, выходящим на фасад на одном из домов.

По чесноку, думал, что сейчас вмажусь в стену. Расстояние было больше, чем предыдущее метров на семь. Поджав ноги, я кувыркнулся по скату крыши, вскочил и побежал дальше. На ходу оглянулся назад. Ага, произошёл хороший отсев, за мной бежали только двое, остальные неслись по крышам на той стороне, на такой прыжок не решились. Значит надо повторить.

Дома начали увеличивать этажность, к следующему более крупному перекрёстку я приближался уже по крыше столетней пятиэтажки, а это уже почти двадцать метров в высоту. Незадолго до края крыши оглянулся назад. Лысый отставал метров на двадцать, его напарник вдвое больше. Главный упырь медленно приближался. Ещё два шага и прыжок.

На высоте полёта мельком глянул на едущие по улице машины, увидел ту самую «Венеру», откуда она, интересно, на этой старой окраине? Глянул вперёд и понял, что до крыши не долетаю. Прямо по курсу мансардное окно и я летел прямо туда. На подлёте сгруппировался в комок и с грохотом вынес раму, ввалившись в комнату, докатился до стеллажа и на меня посыпались книги. Было очень больно, похоже я сломал пару ребер, насчет позвоночника не уверен, но возможно.

Когда боль начала отпускать, открыл глаза, надо мной склонилась симпатичная темноволосая девушка. Выражение её лица в равное мере выражало любопытство и страх. Она увидела, что я открыл глаза и отпрянула назад.

— Вы кто такой? Как вы оказались в моей квартире?

— Неужели непонятно, как оказался? — я хмыкнул и ребра слева пронзила боль. Значит всё-таки сломаны. Я перестал рассматривать девушку и теперь оценивал ущерб, нанесенный раме. — Как Карлсон, через окно.

— Как кто? — девушка забавно скривилась.

Я вздохнул и снова зажмурился от боли. Я же совсем забыл, что в истории этой России Шведы потерпели в своё время поражение и стали частью Империи. Жаль, что это послужило причиной не появления на свет этого замечательного шедевра, любимого всеми детьми в СССР.

— За мной гнались хулиганы, я прыгнул в ваше окно, дальше вы знаете, лежу помираю.

— О, Боже! — девушка всплеснула руками и тут же прижала их к груди. — Давайте я вызову лекаря!

— Спасибо, прекрасная незнакомка, я сам справлюсь. Вы только осторожно выгляньте в окно, на крыше дома напротив есть кто-нибудь?

— Да, сейчас, — она вдоль стены подкралась к окну и аккуратно выглянула. — Там на крыше какой-то лысый мужик смотрит вниз и держится руками за голову. Смотрит в сторону тротуара возле нашего дома.

— Не высовывайся пока, подожди пока он уйдёт.

— Ушёл.

— Глянь, что там внизу, — попросил я. Окно мансарды было недалеко от плоскости фасада дома и увидеть тротуар вполне возможно.

— На тротуаре лежит молодой человек в луже крови! — вскрикнула девушка. — Ох, на стене под окном всё в крови! Вы что, руферы, которые бегают по крышам?

— Может и так, — хмыкнул я и опять рёбра прострелила боль. — Простите, что разбил вам окно, я заплачу за ремонт, плюс моральная компенсация.

— Ну что вы, — девушка кокетливо улыбнулась. — За ремонт вполне достаточно. Такие симпатичные парни в шикарных костюмах в этой комнате ещё ни разу не бывали. Кстати, давайте ваш пиджак, похоже рукав по шву оторвался, я пришью.

— Хорошо, спасибо большое.

Я покряхтывая приподнялся и смог сесть. Тубус с шашками закатился под тахту, за ним тянулся оторванный ремешок. Снять пиджак она мне помогла, левую руку я не мог поднять из-за боли. Когда девушка вышла из комнаты, я занялся самолечением.

Закрыв глаза, я начал налаживать связь со своим организмом, общаться с поврежденными тканями и сломанными рёбрами. И мне удалось их успокоить и уговорить потерпеть! Боль начала отступать. Направив свой извращенный телекинез внутрь себя, я совместил отломки ребра, второй перелом был без смещения.

Вторым этапом было «уговорить» их срастить, что оказалось не так легко. Я взмок, как в бане, но оно того стоило, я почувствовал, что края крепко сцепились друг с другом и процесс медленно, но верно, продолжался.

Еще пришлось пообщаться с надорванной мышцей левого плеча. Здесь получилось быстрее. Ссадины и гематомы сами пройдут, на них уже не было сил. Ощущая себя выжатым лимоном, снова растянулся на полу.

В этот момент девушка вернулась в комнату, гордо неся перед собой зашитый пиджак, я видел это, так как прикрыл глаза, но не закрыл. Потом она увидела, что я лежу бледный и мокрый, бросила предмет своей гордости на тахту и рухнула на колени возле умирающего. Похоже именно так и подумала. Видели бы вы, как она отпрянула, когда я открыл глаза и улыбнулся.

— О, Боже! — вскрикнула незнакомка. — А я уже подумала, что ты умираешь!

— Вот ещё, — буркнул я, поднимаясь с пола. Правда тут же пришлось сесть на тахту. — Со мной всё в порядке. Ну почти. Есть что поесть? Восстановиться надо.

— Да, конечно, — моя спасительница засветилась аки солнце. — Я только полчаса назад борщ с плиты сняла, очень наваристый! Будешь?

— Самое то.

— Тогда пойдём.

Я поднялся с тахты, подхватил пиджак и направился вслед за ней. Ребра ещё немного ныли, но болью это уже не назовёшь. На полке частично разломанной этажерки оставил более чем достаточно купюр на ремонт мебели и окна. Красный тубус под мышкой согревал мыслью о том, какое крутое его содержимое, являющееся теперь моей собственностью. Жаль только использовать это можно не везде, этой погони могло и не быть.

До общежития добрался ближе к ночи. Сытно поужинав у незнакомки (её имя умышленно не стал спрашивать, ни к чему мне это), я тут же ретировался. Даже успел освятить новые клинки в ближайшей церквушке, уже после вечерней. В общаге жизнь кипела, несмотря на то, что завтра первый учебный день. Яркий кожаный тубус я укутал в купленную по пути рогожку, чтобы привлекать меньше внимания, фокус вполне удался.

Сегодня я открыл для себя новые горизонты своих возможностей. Я практиковал бег и прыжки в учебке в Семеновском, но в таких условиях применил их впервые. Книга, подаренная мне Войно-Ясенецким, согревала сердце, находясь в левом внутреннем кармане пиджака. Мне удалось применить на практике то, что я оттуда вычитал, и очень успешно. Ножевые раны, переломы рёбер, всё заросло на ура. Вот только я со своим организмом договаривался, а получится ли с чужим? Это я узнаю только на практике. С одной стороны не терпится, с другой — ни малейшего желания нет, чтобы появился повод спасать своих друзей. Зато в следующий раз при необходимости я смогу сделать то же самое, что и именитый целитель сделал для Антона. Но это пока неточно.

Когда разделся и залез под одеяло, заснуть не давала мысль, сегодня за мной гнались равные мне по силе наемники. Вопрос — откуда наниматели узнали о моих новых способностях? Выходит, что кто-то из тех, кто видел меня утром на стадионе, донес эту информацию до заказчика, но кто? Нельзя исключать и Платова, надо быть с ним поосторожнее, пока не выясню всех обстоятельств и причастностей. Прежде всего необходимо выяснить, с кем он общается, отсюда уже можно сделать определенные выводы. С этой информацией мне поможет Витя, но не сегодня, скорее всего он уже спит. И мне пора спать, завтра построение за полчаса до начала занятий.

Как же всё это сложно и заморочено. Попав в этот мир и узнав, что я граф, решил, что жизнь удалась и всё будет в шоколаде. Именно так я представлял себе когда-то жизнь высокого сословия. Большие имения, куча денег, море удовольствий и никакой побочки. А ни хрена подобного! Всё совсем не так. Чем выше статус, тем больше проблем. И хорошо живёт только тот, кто обзаводится полезными связями, заручается поддержкой власть имущих и подминает под себя других, кто этим всем не обладает. Впрочем, как и везде, картина та же, только рама с позолотой.