Находящемуся рядом с ними представителю управления спецопераций Блохину Кравцов пива не предложил, как и остального. В новой иерархии Конторы Блохин будет ниже Кравцова по статусу, так что генерал с ним уже не церемонился. Да и Блохин — полковник, только недавно получивший звание.

Но Тятя, как в департаменте называли шефа Кравцова, принял решение тянуть Блохина до руководителя УСО, а в будущем и до начальника особой структуры, объединявшей в себе все подразделения спецназа организации. А подчиняться эта новая структура будет только заместителю директора, кем себя видел Кравцов уже в ближайшем будущем.

Когда Степан Аркадьевич вышел из парной, и его массивная туша рухнула в бассейн, поднимая тучу брызг, Кравцов спросил у Блохина, как обстоят дела с его приказом. Ответ ему не понравился.

— Ну ты чё, Толя? — грубо спросил Кравцов. — Я же просил, чтобы мерина не коцали. Новенький же совсем, пригодится. А вы чё, его из пулемёта обстреляли? Ещё бы танк привезли! И вообще, грубо сработали, он уехал. Где его теперь искать? А если он шум поднимет? Не дурак же, знает, кто за ним идёт.

— Вышло так, — оправдывался Блохин, щуплый усатый мужик лет сорока. Волосы после бани встали дыбом, показывая большую лысину, которую тот старательно зачёсывал в обычное время. — Они будто наших ждали и сразу уехали, едва всё началось. У двоих серьёзные переломы остались. И стёкла он заменил. Человек от тебя говорил, что они бракованные, а они…

— Проверять надо было сначала. Чтобы вопрос закрыли сегодня, понял? С остальными что?

— Разбираемся.

— Косячишь ты, вечно косячишь, менять тебя будем, на сговорчивого и умелого. На зама твоего, да? Он поумнее тебя будет, и здоровье получше, и вот такого себе не позволяет! — Кравцов ткнул его пальцем в обвисший живот и засмеялся. — Ну ты чё, обиделся? На обиженных воду возят. Пошли давай!

Кравцов пихнул Блохина в плечо, накинул на себя халат и вышел. Стол уже был накрыт, на нём стояло только свежее тёмное пиво и сушёная рыба, которую уважал Степан Аркадьевич. Сам-то Кравцов любил раков, но начальник не переносил их на дух, так что на стол их не ставили.

Руководитель уже выбрался из бассейна, накинул на себя полотенце и уселся за столом. Взял рыбёшку, внимательно рассмотрел и постучал ей по столу. Но расслабиться он не успел, помощник в форме и с погонами майора поднёс ему мобилу, и тот долго слушал, что ему говорили.

— Толя, — медленно произнёс Степан Аркадьевич и внимательно посмотрел на Блохина, щуря маленькие глаза. — Мне тут коллеги-контрики позвонили, говорят, твои бойцы из Вымпела в Ленинграде разбойничают, стрельбу затеяли на улице, весь город напугали. Что за дела?

— Так товарищ генерал попросил помочь с одним вопросом, — усатый мужичок ехидно посмотрел на Кравцова. — Чтобы быстренько и без лишних…

— Я вам что обоим сказал⁈ — руководитель ударил толстым кулаком по столу. — Чтобы сидели смирно этот месяц! А вы там чуть подпола местного не завалили! А если бы завалили⁈ Да посреди города ещё! Вы совсем уже берега попутали⁈

— Решу вопрос, Степан Аркадьич, — торопливо пообещал Кравцов. — В лучшем виде, уже сегодня. Проблем не будет. Это же тот вопрос с…

— В кого там стреляли из контриков, найди, поговори и успокой, — начальник не стал его слушать. — Предложи ему чё-нибудь, чтобы забыл поскорее. А то вони поднимут, — Степан Аркадьевич взял рыбёху и начал её раздирать. — Не время сейчас для этого, а вы тут устроили.

Кравцов мстительно посмотрел на Блохина и подозвал своего помощника, стоящего в стороне, чтобы раздать поручения

Тем временем, Санкт-Петербург

— Я тут сделал то, что меня не красит, — сказал Олег, убирая телефон в карман.

— Что именно? — спросил я.

— Позвонил конкурентам, чтобы прислали подмогу. Я не думаю, что сейчас кто-то решится на стрельбу ещё раз, Питер всё-таки, все уже подняты по тревоге. Но мало ли, охрана не помешает, а наши всё-то не отвечают. Так что приедут самые надёжные из тех, кто есть под рукой. Начальнику не понравится, но куда деваться? А то я один могу не вывезти, раз вы ещё по всему городу катаетесь.

— Ладно, пойдёт, — я кивнул.

На пейджер только что пришло сообщение: «Купили огурцы, Петька сразу их засолил». Должно быть, от Жени, или, скорее всего, от Славы, у него лучше получалось делать подобные намёки.

Значит, взяли у Петрухи взрывчатку, вернее, уже готовую к работе бомбу. Тем проще. Надо теперь передать её людям Григорьева, чтобы наш рискованный план продолжился.

Подполковник как раз перестал искать деньги в траве и пошёл ко мне, собираясь что-то сказать. Но его телефон, который я до сих пор держал в руке, зазвонил снова. Я протянул его владельцу.

— Московский номер, — тот нахмурил лоб, посмотрев на экран. — Наши это, — он нажал кнопку и ответил: — Слушаю. Да, товарищ генерал, я!

Григорьев пытался протестовать, но я нагло встал ближе, чтобы слышать разговор.

— Ну ты чё, подполковник, обиделся? — доносился громкий голос из трубки. — Вышло так неаккуратно, кто же знал, что ты там будешь? Чё ты вообще там забыл? Дела какие-то? Шучу. Ты лучше, не в службу, а в дружбу, помоги этот вопрос закрыть, а мы тебя не забудем. Глядишь, скоро не полканом, а целым генералом станешь.

— Соглашайся, — шёпотом предложил я. — Я бы на его месте тебе тоже позвонил и делал вид, что не при делах. Соглашайся, а мы сделаем, как нам надо.

Этот звонок не для того, чтобы замириться, а чтобы перевербовать подполковника на свою сторону. А сейчас Григорьев сделает выбор: новое звание от человека, из-за которого он едва не погиб, или наличные деньги, которые он может получить от меня.

Для подполковника этот выбор очевиден. Такие деньги плачу ему только я.

— Разумеется, товарищ генерал, какие обиды? — он даже вытянулся ровнее. — Жду инструкций. А тот, с кем я был, уже ушёл.

— А куда?

— Не могу знать.

— Ну ты выясни и подскажи. Шум не поднимай, из-за тебя и так всё чуть не сорвалось.

Не поднимать шум? Не, скоро такой шум поднимется, что генерал уже пожалеет, что решил закрыть вопрос именно так.

— Уже в курсе? — спросил я, когда Григорьев отключился. — Кто-то пожаловался.

— Да, только странно, что мой начальник сначала не мне позвонил, а…

Руководитель позвонил ему прямо сейчас, Григорьев ему ответил. Ну, тревога начальства понятна, но дело не в том, что Григорьев так им полезен и что они беспокоятся за его жизнь.

Дело в том, что какие-то московские чуть не убили их человека в какой-то своей операции, которую вообще проводили тайно, не ставя местных в курс. Так у них не делается, и сейчас разные управления и департаменты начнут вспоминать друг другу старые обиды.

Только вот это всё может ограничиться одними воспоминаниями. Надо добавить ещё огня…

Когда работал на железке, часто видел, как двигатели старых тепловозов шли в разнос. Причин у этого много, но выглядело очень эффектно: из труб выхлопного коллектора вырывались снопы густых искр, а то и целые столбы яркого пламени.

Так вот, вся их система не пойдёт в разнос из-за одного подполковника, ведь даже зимнее покушение на Ремезова хоть и вызвало много проблем, но обо всём быстро забыли. Даже когда Латыпов застрелил полковника Шелехова, все встали на уши, но недостаточно сильно, и мало кто посторонний это заметил.

Григорьев не такая большая шишка, чтобы всё пошло в разнос из-за него. Поэтому все думают, что несколько звонков помогут им замириться. Целью должен стать кто-то крупнее, конфликты обострятся, и тогда оставшийся месяц для Кравцова будет крайне тяжёлым. А я ещё добавлю сегодня ему других проблем, покрупнее.

А интересно, что начальство Григорьева узнало обо всём не сразу. Похоже, Ремезов как-то повлиял со своей стороны, чтобы негодующие звонки в Москву начались как можно раньше, ещё до того, как местное управление обо всём узнало.

Но чем больше палок вставляют в колёса Кравцову и его союзникам, тем выше у нас шансов пережить этот бардак.