Но мы как-то вечером сидели с Лёней, который был в курсе того, чем занимается Цыган, и решили, что это было связано с географией. Пивзавод — одна из самых влиятельных банд на границе с Китаем, а Крюков часто влезал в нелегальную торговлю между двумя странами.

Возможно, ФСБ следило, чтобы ничего такого не приехало с Китая и, главное, чтобы ничего важного и опасного не уехало туда. А что до разгрома банды — я думал, что им пока было лучше иметь дело с тем, кого знают и могут контролировать, чем с теми, кто придёт на освободившееся место, если банду уничтожить. Но со временем займутся, тут я был уверен.

Но это были наши мысли, зато сейчас мне понятно кое-что другое. Цыган просто сказал Адмиральскому забрать заявление, то есть написать встречное. Что хорошо, коммерсанту никто не предъявил за это, он работает дальше. Хотя видно, как он опасался последствий своего поступка, ведь по бандитским понятиям это серьёзный косяк.

А потом или Цыган позвонил Ремезову, чтобы рассказать о случившемся, или ФСБшник сам хотел связаться со мной, а тут подвернулся такой повод. Ну а напрямую с Цыганом я не работал. Всё-таки были у меня опасения, что осторожный бандит просто нас завалит, чтобы никто не узнал о его связях с ФСБ. Всё через Ремезова, как тогда, когда я вытаскивал Славу из неприятностей.

Ладно. Поговорил с ними, претензий друг к другу нет. Ну а я направился к другой стороне конфликта. Торговые площади Шиманова работали, но его самого на месте не было. Неужто, уже увезли и закопали? Быстро они.

На выходе встретил Студента. Сегодня он на своей старой девятке, тёмно-красного цвета, только с водителем. Сменил тачку, опасается чего-то.

— Как оно, Ваня? — спросил я. — Парни говорят, в тебя стреляли вчера.

— А, — он отмахнулся, прикуривая сигарету. — Стреляли, да не попали. Найдём этих чепушил и покараем. А ты, вижу, с Шимановым на разборку приехал, ха-ха.

— Ну, разборки это не мой профиль, — сказал я. — Но и так оставлять не хочу. Ты же помнишь, как под конец обнаглел Родионов. А мои парни вчера чуть не сели, и я вместе с ними. Мне уже второй раз за месяц хотят 210-ю пришить.

— Тут такого не будет, отвечаю. Решили вопрос. А то расширяться он хотел, ха! Адмиральского хотел запугать и бизнес у него отжать, но не вышло. Беспредел, особенно от барыги. Но теперь всё.

— Уехал в лес? — тихо спросил я.

Ну, за такой наезд одного бизнесмена на другого, братва вполне могла убить или забрать всё имущество, оставляя его нищим. Тем более, второй тоже был под крышей, можно сказать, они оба были под одной, просто платили разным людям.

Но в этот раз обошлось без смертей.

— Угараешь, Волк? — Студент снова усмехнулся. — Кто же будет в лес отправлять курицу с яйцами… ну, в смысле, с золотыми яйцами, которая их несёт… ну, ты меня понял. Шиманов деньги зарабатывать умеет. Сейчас время другое, Иваныч говорит, всё меняется. Так что просто штрафы, чтобы неповадно было такие косяки упарывать. А потом — пусть работает. Да и знаешь, для таких барыг потеря денег страшнее, чем потеря здоровья.

Он закурил с многозначительным видом.

— Ну и наступили времена, — задумчиво проговорил я. — Братва подход меняет?

— Мы меняем, — гордо сказал он. — Поэтому все эти Гоши, Захары и Эдики исчезнут, а мы будем.

— Что за Эдик?

— Вылез тут один, — Студент отмахнулся. — Да и это самое, РУОП за нами приглядывает. Но ты это, Волк, я-то признаю, что сам его к тебе отправил, тут уж ничё не попишешь, — он развёл руки. — Короче, давай добазаримся, всё чин-чинарём сделаем. Чё тебе нужно? Купить чё, заказать? Вопрос решим, у него поставщиков — во!

— Хм, — я задумался, потом полез в карман пиджака за бумагой. — Ну раз сам предложил, тогда смотри, Ваня.

— А чё это? — он развернул листок. — Чё такое?

— Камеры наблюдения, пусть закажет такой регистратор, несколько камер и такие провода. Это нам на первое время на важные участки. Нужны именно такие.

— И сколько всё это стоит? А вот, цены вижу, — Студент потёр затылок. — Ну, он закажет, чё теперь, пусть отвечает. Ещё легко отделался.

Договорились на этом, камеры и торт для морально пострадавших сладкоежек, Жени и Славы. Студент свалил по делам. О покушении на него я слышал утром, но деталей не знал. Говорят, кто-то расстрелял его машину из калашей. Гоша, возможно, хотя учитывая, как много тут банд, никогда нельзя сказать наверняка. Особенно, когда новые появляются чуть ли не каждый день.

Ну а я поехал дальше, продолжать вчерашний разговор. Получивший повышение Ремезов уже не будет сам ездить в поле и контролировать каждую операцию, у него для этого появились подчинённые. Ну что же, пора познакомиться с одним из них и узнать, что им понадобилось от меня, и как этим может воспользоваться наша контора.

Этим вечером, ресторан Фатима, Новозаводск

Лука торопливо забежал по ступенькам на второй этаж. Вход ему преградили два человека из бывших богатовских, уставившиеся на шефа в упор странными взглядами.

— Вы чё? — взревел Лука. — Попутали чё-то? Это мой ресторан!

Эти двое переглянулись между собой, но отошли. Лука зашёл в зал, и увиденное ему не понравилось.

За столом сидел Эдуард Волгин, он же вор в законе Эдик. Когда он не играл роли уголовника, то выглядел очень представительным мужчиной, вполне себе респектабельным бизнесменом. Только остатки стальных зубов немного портили лоск, но Эдик постепенно их удалял, заменяя керамикой, а татуировки с пальцев сводил.

А рядом с ним сидел подчинённый Луки, Миша Дунаев, тоже из бывших богатовских. Несносный и упрямый парень, но в оружии и засадах понимал. Сейчас он был доверенным человеком Луки…

Вот только эти двое увлечённо беседовали, как старые друзья, несмотря на разницу в возрасте и положении.

— Эдик, слушай, — поддатый Миша держал в руке бокал красного вина. — А почему столько воров в законе из Грузии? Читаешь криминальную хронику, а там если вор в законе, то почти всегда грузин.

— А, ну тут дело такое, Мишаня, — спокойным голосом сказал Эдик, подливая ему и себе вина. — В Грузии ещё со старых времён всё делается по знакомству и блату. Пробиться куда-то невозможно, все должности чуть ли не по наследству передавались. Зато можно было пойти другой дорожкой…

— Отсидеть?

— Там полно апельсинов, кто короновался за деньги, — Эдик поморщился. — Но много и уважаемых людей. Например…

— Эдуард, — Лукин, запыхаясь, остановился перед столом. — Я только что узнал… мы так не договаривались!

— О чём ты, Иннокентий? — Эдик улыбнулся и показал бутылку. — Садись, вина выпей с нами. Мы тут с Мишаней интересный разговор ведём. Умный парень.

— Я-то умный? — Миша засмеялся. — Лука, смотри, какую тему не начну, Эдик про всё знает и разговор поддержать может. А я думал, на зоне сидел, и всё, пропал.

— Ну что ты, Мишаня? Там времени много, читаешь книги разные, у людей умных учишься. Таких людей, Мишаня, на воле днём с огнём…

— Да какое вино, какие базары⁈ — вскричал Лука. — Не до вина сейчас, когда…

— Сел и заткнулся, — тихо, захрипевшим голосом, сказал Эдик.

Лука сел, чуть ли не против воли, глядя на гостя. Теперь тот напоминал не седовласого бизнесмена, а матёрого уголовника, который большую часть жизни провёл на зоне. А разница заключалась только во взгляде и тоне.

— Варежку не разевай без спроса, — продолжил Эдик, откашлялся и тон сменился. — Дело такое, Иннокентий, ты же сам меня позвал, чтобы твои проблемы решить. Вот я и их решаю, вместе с Мишаней. А ты нет бы нам спасибо сказать, в мои-то годы таким не занимаются.

— Да ты же Гошу приказал убить, — прошипел Лука. — А потом Душмана со Студентом! Мы говорили об этом, но не так же быстро! Ты же Захаром сначала должен был заняться, пока он здесь, чтобы Гоша расслабился, потом им самим.

— Думать ты не умеешь, Кеша, — сказал Эдик. — Вот за тебя раньше думал Богатов. Падла, говорят, та ещё, но воевать умел. А ты? — он сморщился и показал на Луку рукой, потом махнул ей.