— Карты на стол, значит? Окей. Реальных комплектов готово шесть, помимо уже установленных у нас и в Питере. С учётом резерва… считайте сами. А вот с людьми — хуже, мы пока не готовы оставлять оборудование без присмотра, само оно не работает. Квалифицированного присмотра, в смысле, самодостаточными специалистами. Полноценных бригад у нас три, но часть ключевых людей мы из Долгопы отпустить не можем. В урезанном варианте, без гарантий, с риском в любой момент закрыть выход на неопределённый срок — ещё точки две или три осилим, я думаю. Через месяц будет больше, когда с курсов слушатели выпустятся, там 9 бригад обучается, да и железа подкопится к тому моменту. Но это всё очень сильно от задач зависит, может, вы скажете, что надо?
— М-м-м… Дело такое: тут на меня старый товарищ вышел, из Владивостока. С коммерческим, так сказать, предложением. Мы с ними частенько взаимодействуем, по старой схеме, с твоей помощью пока. Но они очень хотят больше! И я тут ночью сегодня подумал — а не получится ли у нас там пунктик организовать? Поток людей и мелких грузов он готов гарантировать любой, какой скажете. Выход будет на территории действующей в/ч, режимы секретности и безопасности — опять любые, на твой выбор. А то чего мы живых “прыгунов” постоянно дёргаем на окна, если у нас машина есть? Тебе самому-то не надоело? Да и не хватает пропускной способности, если честно, у меня в загран-то очередь, хотя бы от части местных рейсов вас разгрузить — уже стало бы легче… Вот прямо сейчас, в течение следующей недели, можно сразу больше сотни этих моряков прогнать! У них у всех есть квота на авиабилеты — представляешь суммы?
— Ну, нам-то что с этих сумм, — промычал я.
— А вот этот вопрос я берусь решить, — такое ощущение, что генерал на другом конце провода потёр руки. — Обсудите? Три дня у нас есть на организацию, хуже — четыре, край — пять.
— Ладно, — вздохнул я. — Обсудим.
Похоже, придётся ускоряться. Вот чёрт, надо было спросить точную цену на билет! А то вдруг там какой-нибудь “государственный” тариф, три рубля рублями — и ни в чём себе не отказывай…
-*-*-
Я сегодня первый раз “прыгаю” как обычный человек — в автобусе. Вернее, это не совсем автобус: наш новый спец по аэропортовому хозяйству, Иван Анатольич, где-то напряг свои связи и раздобыл смешную таратайку на электрическом ходу. Эдакая Газель-кабриолет! Только длиннее раза в полтора. Видели бы вы, как на неё смотрел Михалыч! Но Либанов ему строго-настрого запретил прикасаться к агрегату — у нас замены нет, а на что способны беспокойные руки, ведомые пытливым исследовательским умом — мы тут все знаем отлично. Но Михалыч не сдаётся, как мне по секрету шепнул Артемьев: в курилке вовсю обсуждается вероятность выхода подобной техники из строя. Чтоб чинить понадобилось, значит.
Самое смешное, что тут на самом деле никаких проблем нет: приди Михалыч с таким вопросом — уверен, генерал бы ему в тот же день похожую дурынду подогнал! Всё-таки, его ровер нас здорово тогда выручил. Да, Михалычу выплатили компенсацию за утраченное имущество, и сыпанули щедро — на три штуки взамен хватит, тут вопросов нет. Только вот уровень занятости наших научных кадров такой, что к постройке нового хоть и приступили, но исключительно номинально, там ещё конь не валялся. Кучка железяк пылится в дальнем углу, а мозги программировать ещё даже не начинали.
Благие намерения генерала на тему поучаствовать в программе перспективных разработок роботизированных систем для армии окончились ничем. Нам довольно вежливо дали понять, что поляна занята, и новых игроков на ней не ждут, зато жаждущих поработать специалистов всегда готовы принять в штат. На индивидуальных условиях, так сказать. Я сначала долго злился, потом решил быть честным до конца и Михалычу предложение конкурентов озвучил. К моему великому облегчению, наш единственный робототехник отказался наотрез, матерно. Ну и слава богам. Да, пока это нам и ни к чему, но кто знает, когда спец такого профиля понадобится? К тому же, Михалыч и так не лишний, он чинит две трети горелой аппаратуры, как минимум. Учитывая темпы уничтожения железа нашими “исследователями” — я даже думать не хочу о сумме экономии, тьфу 333 раза. Плюс, круче него во всяких микросхемных делах у нас никого и близко нет, а вопросы иногда бывают.
Если честно, то ехать через ворота пассажиром мне несколько страшновато. Да, уже почти все наши скатались хоть по разу, даже Рыжая с Георгием мотаются в Питер как на работу. Впрочем, почему “как”? Именно на работу и мотаются. Я был удивлён тем, что Лина не пользуется возможностью почаще общаться с мамой, даже спросил как-то при случае, но она только отшутилась, из чего я сделал вывод, что не всё там так уж чисто. Я сам с “тёщей” пересёкся буквально пару-тройку раз, и не могу сказать, что мы полюбили друг друга с первого взгляда — есть какая-то соринка в глазу, есть… И у неё, похоже, та же история. Но ведём себя прилично, не подумайте чего! Вот, сегодня еду в гости, если можно так выразиться. Рыжая уже там, может, и нагрянем с визитом к вечеру ближе.
За водителя у меня сегодня не абы кто — Лексей, цельный зам Либанова. Обернулся, подмигнул, сказал чего-то… У меня Queen в наушниках, я не слышу, просто махнул ему рукой. Хватит разговоров, трогай, водитель электрической кобылы.
-*-*-
— … да уже давно можно!
Пока мы шли от ворот извилистыми коридорами, Алексей всё пытался меня убедить, что надо запускаться прямо так, свернув программу тестов. У них там в лабе борьба: Либанов за то, чтоб работать строго по плану, не отходя ни на шаг. Вот сказано “1000 переходов с 10 разными обслуживающими группами” — значит, и надо делать тысячу. Неважно, сколько это займёт времени. А если обслуживающих групп пока только три — прекрасно, значит официальная программа тестов и вовсе ещё не началась!
Но есть и оппозиция, главные лица которой — Либановский же зам, Алексей, и, как ни странно, самый возрастной участник — профессор Одинцев. Впрочем, странно, пожалуй, не очень: профессор — тот ещё хулиган по жизни. Не удивлюсь, если и возражает он исключительно из вредности…
Главный упор диссиденты делают на то, что число переходов уже близится к двум сотням, и ни одного сбоя пока не зарегистрировано. А по плану уже должны быть! И вся лаба — согласно Либановским ожиданиям — уже должна героически эти проблемы превозмогать. Но превозмогать нечего, Либанов нервничает, нетерпеливая оппозиция интригует. Как мне после шепнул Артемьев, Лёха даже к генералу подкатывал со своими надеждами — тогда, в пятницу, под пиво.
Кстати, а не это ли стало триггером предложения Ивлева по Владику?
— Так, стоямба! — я резко развернулся, шедший сзади Алексей от неожиданности среагировать не успел, пихнул меня в грудь плечом, сбил с ног и сам же кинулся ловить. Поймал.
— Слушай, друг мой ситный, а ну-ка, расскажи: о чём ты генералу тогда пел? Не вот это же самое? Какие-то конкретные идеи рекламировал?
— Да ты что, Алекс! — Лёха аж побелел, смешно. — Да я... ничего такого! Я просто рассказал! И он сам ко мне подошёл, спрашивал, сколько у нас комплектов готовых! Ну — рассказал, как тесты идут, похвалился, что без сбоев… но я ему ничего не предлагал, вот те крест! Просто разговор, трёп ни о чём!
— Да? Ну смотри… сам понимаешь — такого плана вопросы хотелось бы решать самим. По-прежнему. Если пустим кого-то со стороны — мигом ототрут!
Алексей тут же закивал китайским болванчиком. Мне стало смешно:
— Да не нервничай ты так! Но и голову иметь надо. И уж точно — я не то, чтоб настаиваю, но всё ж мне хотелось бы узнавать про такие заходы от, скажем так, участников. И до того, как начальство ЦУ спустит, а не после.
