— А они? — подначил я его — вдруг чего выболтает?

— Да они тоже, конечно — диверы же, куда им против брони... Но армейские. Покрутились мы, как жук на спине! Патронов нет, жрать третий день нечего, нормальная рация разбита, чурки со всех сторон... повезло, колонна местных мимо проходила, дотянулись связью. Они и пособили: этих шуганули, нас всех вытащили.

Артемьев опять замолчал.

— Я вот всё же не пойму, в чем разница между вами?

— Ну, во-первых, я — действующий сотрудник, а они нет, — я только хмыкнул. — Ну да, это не очень важно. Хотя... я вот видишь — смело как с автоматикой по городу рассекаю! И попробуй мне кто слово скажи. А им — шалишь, нельзя! На территории только, ну, или уж совсем какой форс-мажор. Если по специальностям — то мы скорее антитеррор, на ближней дистанции, наше дело — человечка нужного поберечь или выкрасть, а они — что-то вроде дальней разведки зафронтовой.

— А у нас тут это как сочетается?

— Да отлично всё. Если что — на Скипе "дальняя" война где-то снаружи, первый круг обороны, бей, ломай, круши всё, до чего дотянешься! А уж потом — мы, внутри, рядом с объектом... — и тут же перескочил: — Кстати, "объект", давай без самодеятельности сейчас — ладно? Кто его знает, чего они на эту встречу притащат? Так что, ты вперёд меня не лезь! Договорились?

А я что? Я ничего — хлопнул по подставленной ладони.

Вот и место рандеву... ничего себе, какой машинкой Потапченко обзавёлся! Неужели и правда — отжали бывшую генеральскую, как я хотел тогда?! Вот кто умеет устраиваться! И это, к сожалению, не мы.

Когда мы с подполом приблизились метров на двадцать, из машины полезли люди, двое сразу разбежались в стороны, третий сделал пару шагов навстречу. Фигура показалась какой-то странной... уж не Потапченко точно. А когда парламентёр замерцал и начал перемещаться на метр влево-вправо, я сразу понял: нас почтил визитом сам Мастер. И поэтому даже почти не вздрогнул, услышав тот самый глубокий баритон:

— Здравствуйте, Алекс, давненько не виделись!

Неожиданно в разговор влез Артемьев:

— И вам не хворать. Не представитесь?

Реплика подполковника прозвучала настолько резко, что Мастер на мгновение остановился, и, кажется, даже мерцание зависло. Только вот черты лица разглядеть всё равно без шансов. Впрочем, опомнился гильдейский довольно быстро и двинулся в свой неровный челночный бег снова, только небрежно махнул рукой в мою сторону:

— Он знает, — и тут же, без перехода: — Алекс, я рассчитывал, что вы меня пригласите в гости! Ответно, так сказать. Пообщаться спокойно, без чужих ушей...

— Они мне не чужие, — меланхолично ответил я. — Да и договаривался я с Потапченко, а к нему у многих наших отношение... неоднозначное.

— А почему так — неоднозначное? В конце концов, это ведь именно вы нас подставили с тем прибором, разве нет?

— Вы хотели сказать — "с тем вашим прибором", ведь правда? — поддел его я.

— Вашим, нашим... есть разница? Вы были нашим подразделением тогда!

— А теперь нет, — и я сделал шаг назад.

— Секунду! — торопливо выкрикнул мастер. — Ведь вы даже не выслушали, что я предлагаю!

— А зачем? — глянув исподлобья, уронил я. — У нас здесь есть всё, что нужно. Да и веры вам нет больше...

Достали они оба — мало того, что Мастер плавает туда-сюда, так ещё и Артемьев взялся его отслеживать! Нет, я понимаю, что он стремится постоянно быть между мной и одарённым, но вот почему-то чудится мне, что случись чего — толку от фсбшника будет немного. Подумав, я сделал шаг вперёд:

— Хорошо. Что конкретно вы предлагаете?

— Возвращайтесь в Институт. Всем коллективом. На прежних условиях. Потапченко вами руководить больше не будет, будете работать непосредственно со мной. У Гильдии есть что вам предложить, — и тут же подсыпал тошнотворного пафоса, разом перечёркивая все свои шансы: — Гильдия нуждается в вас! А вы нуждаетесь в Гильдии!

— Я так не думаю, — и отступил назад, уже окончательно.

Шумно выдохнув через нос, Мастер опять остановился и ткнул в меня указательным пальцем:

— Думается мне, вы заблуждаетесь. Вы выбрали решительно неверный путь, стратегически неверный! А я, без ложной скромности скажу, ни разу в жизни не ошибался в стратегиях. Желаю вам, молодой человек, всё тщательно обдумать и принять такое решение, чтобы я своё мнение о вас мог поменять!

Артемьев тут же оживился:

— Поменять?! Эт мы всегда! На что менять будем? Рваные вонючие носки подойдут? У нас этого добра есть — сразу на десяток мнений хватит! Да что там десяток — два! Чем расплачиваться собираетесь, папаша? Ну же, давайте, формулируйте свои "мнения", носки сейчас принесут!

Я, удерживая взгляд на Мастере, врезал коленом куда-то в мягкое, не глядя. Подпол тут же заткнулся, но перемещаться по линии не бросил.

Остановившись и поджав губы — о-па, а теперь лицо проглянуло сквозь мерцание! — Мастер укоризненно покачал головой.

— Молодые люди, где ваши манеры?

Помолчав, я саркастически ухмыльнулся:

— Вероятно, в одном из чемоданов — переезжать пришлось в спешке, до сих пор не разберёмся, где у нас что. Считаете, стоит пойти поискать прямо сейчас?

— Нет, думаю, этот раунд мы отыграем как есть. Но к следующей встрече я на вас рассчитываю!

— Вряд ли она скоро... произойдёт, — договаривал я уже в спину Мастера.

-*-*-

— Да мне плевать! В чём проблема вообще — закажи сейчас, завтра привезут! Самое позднее — послезавтра! Вы сдурели — из-за такой ерунды график рушить? Я и так с трудом договорился, они, может, прямо сегодня будут большое окно открывать! — Либанов решил устроить сеанс воспитания персонала — плохое утро, бывает.

— Андрей... Андрей! Погоди, не кричи, — вмешался Лёха. — Всё заказали уже. Ведь заказали? — повернулся он к молодому — тот кивнул. — Вот видишь — всё сделано уже!

— А чего он тогда мне голову морочит — "десять дней, десять дней"! — уже отходя, пробурчал завлаб.

Присутствующие переглянулись, кто-то хихикнул. Либанов резко вскинул голову в готовности высказать всё, что он думает про разговорчики в строю, но Лёха подошёл, обнял его за плечи и успокаивающе проговорил:

— Так это — Новый Год же.

— Какой ещё новый... — Либанов сбросил Лёхину руку, дёрнулся, замер, повернулся... — Новый Год?!

— Новый Год, — с улыбкой подтвердил парень, — тридцать первое завтра.

На лице Либанова единовременно отобразились все страдания мира с его сотворения до наших дней. Он поднял очи горе, открыл рот, чтоб явно лишними страданиями поделиться, но тут из-за двери послышались голоса: Артемьев и Тумин.

— Так, всем тихо! — резко выдохнув, рыкнул Либанов и показал кулак для верности.

— Считаешь, неправ? — проговорил Тумин через плечо, входя в лабораторию.

— Тебе виднее, — дипломатично отбоярился фсбшник. — Ты же тут, больше никуда не собираешься? Побежал я тогда.

Алекс махнул невидимому собеседнику, прикрыл дверь, повернулся, задержал взгляд на Либанове:

— Так, а чего это вы такие встрёпанные все? У меня к тебе дело есть, кстати, потрещать бы...

— И тебе привет, — откликнулся учёный. — Встрёпанный потому, что у нас все проекты встали.

— Как это — встали?!

— Дней на десять, как минимум, — усугубил Либанов, и остальные тоже закивали.

— Да как так-то? Какие десять дней? Ты же говорил — через неделю второй в общих чертах покажешь?! Я и генералу сказал уже...

— Даже не 10 — все 12 бери, не ошибёшься, — присутствующие стали потихоньку приближаться, заключая начальство в неровное кольцо.

— Так. У меня сегодня и без вас настроение паршивое. И если вы мне тут... крутить будете, я вам его тоже испорчу. За компанию! — рявкнул Тумин, уже не сдерживаясь.