— Вы что тут устроили, а? Вы охренели, я спрашиваю?! — это заходится "генерал".

Неубедительно — реального гнева не наблюдаю. Скорее так, дежурно, поставить на вид. Но голосок — категорически командный, стекла дрожат. Вон и "хозяин" поморщился, положил руку "генералу" на локоть:

— Спокойно, Дима, ты сам-то зачем кричишь? — интересно — вообще акцента нет. — Тихо, тихо, не нужно ссориться. Зачем это всё? Неужели нельзя договориться по-человечески, Алексей?

Пока Алексей Иванович набирал в рот воздуха, вклинился я:

— Да вы тут вообще знатные договоруны. Вам, наверное, словарь надо подарить? Чтоб могли вырвать страницу со словом "договариваться" и на стенку себе повесить! В рамке! Траурной! — меня опять начинает нести. Ну я ведь прав, чёрт побери?!

Теперь начали багроветь оба эсбэшника, синхронно. Но хозяин ещё раз дернул "генерала" за локоть, и совершенно спокойно произнёс:

— Конечно, я умею договариваться, — плавно обвёл свободной рукой вокруг себя. — Неужели ты думаешь, что вот это всё было бы возможно, если б я не умел сделать правильные предложения правильным людям? Надеюсь, ты — человек правильный. Значит, и за предложением дело не станет! Пойдём, поговорим спокойно. Меня зовут Лев Константинович.

Буквально одним коротким движением руки хозяин заставил одного охранника сесть, второго — уже обеими руками — развернул и выставил в коридор. Потом повернулся ко мне, наклонил голову в свободный проём двери и приглашающе произнёс:

— Идём?

-*-*-

— Простите, Лев Константинович, но я все-таки никак не пойму — что же я должен делать? Какие-то конкретные инструкции будут? — я уже устал повторять одно и то же, честно.

— Ну что ты, Алекс, ты вот сам подумай, в конце концов, ты что — обычный человек? — и Хозяин Всего сделал очередной элегантный приглашающий жест обеими руками сразу.

— Нет, не обычный, — тут спорить трудно.

— Ну вот видишь. Да откуда ж я знаю, что мне завтра понадобится? Заметь — я ведь не спрашиваю тебя ни о чём. Мы просто принимаем как факт некоторые... м-м-м... моменты, да? Ну вот хамон тот же. Ведь может быть что-то другое вместо него?

— Может, — я уже не пытаюсь распутать замысел этого богатенького буратины и просто отвечаю на конкретные вопросы.

— Вот и замечательно. А я хочу иметь возможность по своему желанию эту замену производить. Иногда. И готов хорошо за это платить. Что тут такого? — и опять развел руками.

Он чего, на курсах актерских учился, что ли? Или это он меня гипнотизирует таким макаром? А ведь есть что-то, точно! Какое-то оцепенение... думать не хочется... И я уже минут двадцать как готов с чем угодно согласиться, лишь бы только прекратить этот бесконечный нудёж ни о чём!

Я встряхнулся, сбросил с себя незримый гнёт, выдул из головы туман и чётко, по-армейски рубанул:

— Значит, так! На что я могу согласиться: я оставляю все свои предыдущие договорённости в силе!

— Не вопрос, — успевает вставить Лев Константинович. — Но я надеюсь, что от новых обязательств такого рода ты воздержишься — я готов выкупить всё твоё время. Рабочее.

— Да, кстати: я очень нервно отношусь к переработкам и прочему, у меня есть моя жизнь, и её я продавать не собираюсь! — мелочиться и дипломатничать я не в настроении.

— Конечно-конечно! Личная жизнь — это святое! Тем более, что она, кажется, налаживается, а? — Лев Константинович заговорщически подмигнул.

А у меня внутри вмиг поднялся настоящий шторм: Это что? Это как? Мы же всего один день знакомы? Неужели это может быть неслучайно? Неужели Машу мне подставили?! Зачем? И как? Ну кто мог знать, что я вообще решусь подойти? Именно к ней? Или.. они что, там всех подсадили в этом парке?! Вообще-то, так если повспоминать, концентрация красоты даже для весенней Москвы была запредельная! А всех, кстати, даже и не обязательно — просто выгнал полсотни моделей, рассадил по лавкам — и готова наживка! Кто в здравом уме подойдет к кикиморе какой-нибудь, если на соседней скамейке сидит та же Маша? Всего делов — взять целое агентство и один рабочий день оплатить, у этого богатея и не на такое денег хватит! Ой, мама, вот это я попал!

Видимо, охватившая меня буря эмоций отразилась на лице достаточно явственно, и Лев Константинович сделал обеими руками отстраняющийся жест:

— Спокойно-спокойно, ничего страшного не происходит! Мы никак в это не вмешивались, не вмешиваемся и не будем! Могу я за тебя просто порадоваться?

— Очень хотелось бы в это верить, — процедил я, пытаясь обрести хоть какой-то баланс. — И, кстати, тут у меня будет ещё одно условие.

— Слушаю внимательно, — каким-то неведомым образом опять успел вставить хозяин. Вот как он это делает? Вроде бы, я достаточно гладко говорю, без пауз на обдумывание, но он постоянно успевает воткнуться со своими комментариями посреди моей фразы!

— Я не хочу иметь с вашей СБ никаких общих дел, — припечатал я. — И больше всего не хочу, чтоб они за мной следили!

Лев Константинович сцепил пальцы в замок перед собой на столе.

— Следили — это неправильное слово. Они не следят, они присматривают. За всеми важными для концерна людьми, и за мной тоже. Понимаешь разницу? — ого, а взгляд-то как потяжелел!

— Разницу — понимаю. Но никаких дел с этими солдафонами иметь не хочу! — упрямо повторил я.

— Да, по большому счету, никаких совместных дел с ними тебе вести и не придется, — он сделал очередной жест, как будто сметая рукой все со стола. — И — да, я поговорю с ними. Ты должен понимать, что у них свой менталитет, с такими людьми, как ты, они никогда раньше не встречались, им тоже непросто, — опять он меня забалтывает, чёрт.

Хотел было уже что-то сказать, но Лев Константинович знаком попросил меня подождать:

— Я предлагаю не спешить. Уверен, что все возможные вопросы мы решим в рабочем порядке. Давай лучше поговорим о нашем взаимодействии! — он весь так и лучился какой-то прямо благостью — точно на актерские курсы ходил!

Очень хотелось съязвить что-то навроде "только этого уже 2 часа и жду!", но я сдержался и произнёс нейтральное:

— Да, это было бы неплохо.

— Тебе подберут кабинет в одном из наших зданий — не здесь, это слишком... — тут он почему-то замялся.

— В центре? — пришёл ему на помощь я.

— Да, пожалуй. Слишком много глаз и ушей. И не всегда наших! — он опять подмигнул. — Тебе выдадут телефон — айфон обычный, в принципе... Постарайся всегда быть на связи. Всегда — это всегда, батарею запасную купи, — он заметил, что я набираю в грудь воздуха, и быстро добавил, — Да-да, я помню, и обещаю, что без существенной необходимости никто по этому номеру звонить не будет! Но — мало ли, ты сам должен понимать.

Я начинаю внутри себя посмеиваться: вот всегда так — всё про работу! Про оплату же — ни слова. Или он считает, что он меня за айфон купил? Но тут хозяин мимоходом, как о чем-то незначительном, проговорил:

— Что ещё? А, да — деньгами не обидим. Ну это там уже потом помощник тебе всё доведет — карточку там выдаст, трудовую, всё такое прочее. Как закончим — познакомитесь, его зовут Иван. Точнее, Иван Сергеевич, он тебя постарше будет. А пока... — тут он немного отодвинулся, полез в ящик стола, достал оттуда что-то. — Пока вот тебе на первое время. Это просто так, подписной бонус, зарплата будет отдельно.

На стол легли четыре банковские пачки пятитысячных купюр. Лям-лям. О-хре-неть.

-*-*-

День сегодня — такой же как вчера. И позавчера. Всё одинаково — ясное небо, приятная прохлада, солнышко, ветерок, зелень вокруг... Живи и наслаждайся жизнью! Но вот настроение у меня сегодня совсем не то. Даже вчера в обед, после разговора с Арменом получше было, честное слово. Как-то уж очень тяжело мне дался этот бой — и с эсбэшниками, и с шефом потом. Вот же умеют люди мозги выворачивать! Хотя... первый раз в жизни у меня такое — деньги положить некуда!