— Речь идёт о саботаже? — поинтересовался оперативник.

— Нет, слишком просто. Запрос оформлен чуть ли не открытым каналом. Странно вот, что. Получатель не значится ни в одном реестре, место получения, дикий мирок, но приоритет исполнения, будто там телохранитель императора без ног остался, а это уже сам понимаешь... — инспектор многозначительно поднял глаза вверх.

— Когда вылетать? — подобрался, будто перед прыжком М’Айк?

— Челнок уже ждёт, а на орбите почтовый курьер. И я прошу тебя, не убивай там всех сходу, надо во всём разобраться. Этим делом уже заинтересовались. — инспектор повторно закатил глаза.

Конец интерлюдии

Вышедшего Аркадия поджидал незнакомый мужчина в докторском халате. Он с радушной улыбкой полез обниматься, но в последний момент достал из рукава деревянную линейку и больно ткнул блондина в бок.

— Тебе привет от Кривого, — сказал нападавший и с безумным хохотом убежал.

— Какого ещё Кривого, развелось психов б..ть. — парень ощупал бок и скривился от боли. Будь у психа нож, валялся бы с порезаной печенью.

На этом странные встречи не закончились. За очередным поворотом, Аркадий не раз уже отмечал про себя, что коридоры стали короче, а поворотов в разы больше чем было, стоял каджит. Кошколюд был в персиковой накидке с капюшоном и производил впечатление давнего знакомца.

— Приветствую тебя, человек. — голос оперативника был довольно низким, с хрипотцой, но вполне узнаваем.

— М’Айк! Здорова! Как твои кронциркули? — электрик обрадовался каджиту, как старому знакомому. Что так и было, в определённой степени.

— Ты знаешь моё имя? — опешил кошколюд. Никто не знал о его прибытии на планету. Ни корпорация, ни Система. Хотя, на счёт последней, уверенности не было.

— Конечно. Я тебя ещё по Маравинду помню. И в Облавине встречал, да даже в Скуриме. — по мере того, как парень называл планеты, на которых М’Айк участвовал в супер секретных миссиях, ему становилось всё хуже и хуже.

Оперативник решил, что его «раскрыли» и «списали в расход», а вся эта возня с протезами на дикой планете — не более чем прикрытие ликвидации. Погиб при исполнении, такую запись в личном деле, он себе представил. И естественно не слушал Аркадия, который задавал ему вопросы.

— М’Айк устал. Столько лет одно и то же. — каджит сел на пол, обернул хвост вокруг себя и приготовился к смерти.

— Чего ты ждёшь, человек? Делай то, зачем тебя прислали.

— Эм. Ну , раз устал, то ладно. Пока. — обескураженный блондин оставил кошколюда сидеть на полу и пошёл дальше, на следующий этаж.

Пару зомби спустя, его догнал М’Айк.

— Рассказывай человек, откуда ты меня знаешь и почему я не знаю тебя. — требовательно высказал кот.

И Аркадий рассказал. Про все встречи с персонажем игры и его любовь к кронциркулям. Под конец короткого рассказа, каджит хохотал в голос. Все его предположения оказались случайностью и угрозу своей жизни он придумал себе сам. Насмешка вселенной, от этого он был в прекрасном настроении.

— У тебя странные ноги. — заметил оперативник.

— Протезы, только они странные какие-то. — парень уже и забыл, что технически, теперь инвалид, — я их чувствую как свои ноги.

— Интересно. А где взял?

— Где взял, там больше нет, — ухмыльнулся парень,- после зачистки данжа обнаружил возле себя.

— Вот оно что, — протянул каджит задумчиво.

— Михалыч, — подхватил фразу Аркадий.

— Какой Михалыч? — спросил недоумевающий М’Айк.

— Фраза такая. Вот оно чё — Михалыч. Ей, а ты куда делся? — блондин завертел головой в поисках пропавшего спутника. Однако оперативник, включивший маскировку, успел отойти достаточно далеко. Ему надо было разобраться с тем пресловутым «данжем».

— Ну вот, вечно все исчезают. А где Пятница? Пятница! Пятница! — закричал парень и услышал топот. Топот становился громче и приближался. Вскоре показался и источник шума, зомби слуга быстро перебирал короткими ножками от чего сильно топал.

— Ну хоть ты со мной. — обрадовался Аркадий, развернулся и обомлел.

— Семёныч, ты? — Аркадий не верил своим глазам.

— Я, кто же ещё. — усмехнулся охранник и мужчины обнялись.

Интерлюдия

(Я знаю, что они никому не нравятся, но таков путь.)

Время и место не определены.

Павел Семёнович Игнатюк висел в непонятном пространстве. Вокруг было сплошное молочного цвета марево. Полностью отсутствовало чувство верха и низа, при этом было ощущение твёрдой опоры под ногами. Он провёл тут дни, а может недели. Чувства времени тоже не было.

Потом что-то изменилось. Будто сквозняк подул. Молочная дымка сменилась желтоватой. Запахло корицей и цедрой лимона. Рядом с охранником появился диванчик с сидящим на нём мужчиной, похожим то ли на Ланнона то ли на Хлепса, из-за круглых чёрных очков. Он держал руки на подлокотниках, раскрытыми ладонями вверх, а на них были таблетки. Красная в зелёный горошек и синяя с белой полосой.

— Правая или левая? Тебе выбирать. Правая вернёт тебя обратно в твой скушный мирок к твоей обычной жизни, а левая наделит невероятными силами, но пути назад уже не будет. — незнакомец говорил неспеша, будто знал результат заранее.

Семёныч с подозрением покосился на мужчину, на таблетки и на дымку, которая курилась за диванчиком. Резким движением схватив обе таблетки, он двинул незнакомцу лбом в лицо и проглотил таблетки. Показав кулак, вопящему , окровавленному очкарику, который теперь не очкарик, Паша рванул к двери, появившейся после приёма неизвестных препаратов. Рванувшиеся следом тентакли, лишь ухватили пустоту. Дверь пропала сразу, как только в неё прошмыгнул охранник.

Конец интерлюдии.

— Вот такая х..ня Аркаша. Вот такая х..ня. — мужчины снова сидели в прозекторской. Она чудесным образом восстановилась, как и восстановились запасы спирта. Только закуску пришлось покупать.

— Круто ты его, а способность какую дали? — восхитился изрядно набравшийся электрик.

— А то. Гляди. — Семёныч поднял руку и над ней загорелся огненный шар. — я теперь маг огня. — шар сильно уменьшился, и сменил цвет с желтого на синий и ощутимо повеял жаром, затем схлопнулся, стоило сжать ладонь.

— Кру-уть. За это надо выпить.

— Лей лей, не жалей.

Через пол часа

— А что мы одни сидим, давай к бабам сходим.

— А давай!

Через пятнадцать минут возле женского корпуса.

— Семёныч, а нам точно туда? — блондин показал пальцем на настенный плакат с перечёркнутым членом.

— Точно, точно. Там такие девочки... мне знакомый рассказывал.

Мужчины браво ввалились внутрь с центрального входа и очень удивились

Логово Матки

Внимание

На данной территории запрещено использование огнестрельного оружия.

Внимание

Тип рейда изменён на групповой.

Сложность повышена до максимальной.

Увеличен шанс получения редких наград.

Логово представляло собой столовую, где возле столов толпились жуткие мутанты, ранее бывших женщинами, что было очевидно, из-за свисающих на животы грудей, а за прилавком раздачи стояла четырёхметровая бабища с жучиным яйцекладом, растущим сзади и бывшим едва ли не больше бабищи.

— Лёня, рамштайн! — скомандовал Аркадий и Пятница достал из рюкзака магнитофон, вставил диск, включил трек и запрыгнул на ближайший стол со стойкой с физраствором пока играло вступление.

— Getadelt wird wer Schmerzen kennt. — зомби скорчил суровую рожу и подпевал под фонограмму.

— Vom Feuer das die Haut verbrennt. — прифигевшие мутанты прислушивались к песне.

— Ich werf ein Licht. — неожиданным концертом заинтересовалась матка.

— In mein Gesicht. — на пару с Тилем, пропел Аркадий.