Послышался очередной хлопок.
— Меняемся калеки! — распорядился Карас. — И быстрее жопами шевелите! Чего вы как сонные мухи? Или хотите пробежать лишний круг? Так это я вам запросто устрою!
Никто разумеется, бежать лишний круг не хотел (тут бы то, что есть добить до конца), поэтому пришлось поторапливаться.
— Фух, давай ты, — Тигран сбросил меня с шеи резким рывком и, разжав руки, уронил недоуздки — древнюю версию гантелей, которые давали дополнительное утяжеление при беге.
— Давай, твоя очередь, — прохрипел напарник, упираясь руками в колени и пытаясь отдышаться. — А то меня сейчас наизнанку вывернет…
Ага, покатай меня большая черепаха. Очень смешно.
— Сначала на канат лезь, — хмыкнул я, разминая все тело, и не давая себе остановиться, зная, что потом будет сложнее.
Сначала нам предложили выкопать яму высотой с собственный рост, с непонятным назначением и смыслом. И остальное мы уже делали заметно уставшие, вдоволь намахавшись деревянными лопатами-заступами, для лучшего результата окованными металлом. А дальше начались «скачки» по кругу с утяжелителями в двух местах.
И я уже прокручивал в голове, как через день (завтра по циклу планировался отдых) мне придется бегать на негнущихся ногах или проводить бой с тенью, молясь всем богам, чтобы не поймать судорогу, а следом увесистую плеть.
— Аккуратнее, работаем! — поддерживал Карас, умудрявшийся видеть всех и все на своей территории.
Тигран кое-как залез на канат, сдирая и так едва поджившие ладони в кровь. Я подсел на полусогнутых, чтобы гладиатор меня оседлал, не успев спуститься с каната на землю. Несмотря на то, что Тигр был ниже меня ростом почти на голову, веса в нем было побольше, и я почувствовав его массу стиснул зубы, едва не прикусив язык.
— Про пахоту ты был прав… — зацедил я сквозь стиснутые зубы.
— Ха! Это еще ускорения не было! — загоготал Тигран.
Играло роль и то, что за пару недель мы заметно раскабанели при таком не простом режиме жизни.
Несмотря на то что мы были бесправными рабами, относились к нам со всей бережливостью, примерно также, как сейчас относятся к дорогим скакунам. Заставляют пахать, но понимают, что и одной пахотой можно коня и угробить. Про массажиста я уже сказал, но огромное внимание уделялось диете и потреблению калорий (если бы тут знали про это слово).
Питались в основном зерном, бобами и сухофруктами. От такой пищи акты, но набирался жир, помимо мышц. Жировая прослойка составляла практически половину от веса мышечной массы, не смотря на все нагрузки и тренировки. И делалось это вполне сознательно. Хотя я был неприятно удивлен, когда у меня рос жирок, но я вспоминал про внешний вид участников соревнований по пауэрлифтингу, где люди, с подобным телосложением, обладали самой феноменальной силой. В древности, как теперь выяснялось, тоже хорошо знали о лучших пропорциях тела для достижения результата. Ну и к тому же, жировая прослойка способствовала защите от ударов. Зачастую, лишний сантиметр такой прослойки, решал — жить гладиатору или умереть.
Хлопок Караса.
И я сильнее стиснув зубы, рванул вперед с Тиграном на плечах. Помимо прочего, хотелось выиграть в сегодняшнем забеге. Карас перед началом упражнения, четко обозначил, что пара победителей получит хорошо прожаренный кусок мяса. С мясными блюдами у нас в принципе складывались особые отношения. Вопреки банальной логике, которая подсказывала, что гладиаторы, как «универсальные солдаты» должны были потреблять горы мяса, чтобы растить мышцы, нас сходу посадили на строгое «вегетарианство». Поэтому кусок мяса воспринималась, как божественная благодать. Умел таки Карас заинтересовать…
Я, таща утяжелители, понесся вперед, моля местных богов лишь о том, чтобы не потерять по пути Тиграна. Тот довольно хрюкал и подбадривал меня.
— Давай! Держись! Я мяса хочу-у-у!
По итогу, мы сохранили разрыв, но на «ленточке» оба благополучно завалились на песок. Спасибо Тиграну, что тот умело перегруппировался и не приземлился мне пятой точкой на голову.
— Закончили! — распорядился Карас. — Сегодня у нас есть победители! Хорошо поработали, парни.
Хоть речь тренера и шла про нас с Тиграном, мы оба не могли заставить себя поднять головы с песка. Тигран вовсе умудрялся лежать лицом вниз. Остальные гладиаторы встретили объявление прохладно. Как и мы, даже толком пошевелиться не могли.
Когда после тренировки нас повели кормить на убой, все воротили нос от осточертевшего рациона.
— Опять ячмень… — аналогии с конями проскальзывали в моей голове все чаще и чаще…
Карас, как и было обещано, приволок большой шматок мяса, с пылу с жару. Тигран было набросился на него, но я заставил своего напарника поделить мясо на всех. Надо было видеть с каким вожделением и каким голодным взглядом, смотрели на мясо остальные мужики. Карас возражать не стал, только загадочно хмыкнул, когда мясо поделили поровну. Получились чисто символические порции, но зато досталось каждому. Тигран было начавший спорить, что раз он выиграл, то ни с кем делиться не будет и сам сожрет свой кусок, осекся, лишь на секунду пересекшись со мной взглядом.
— Ладно… — вздохнул он и мечтательно протянул. — Вот бы еще к мясу вина хотя бы кувшинчик…
Распространенное мнение в моем веке, что гладиаторы перед схваткой, и во время подобных тяжела сборов, для повышения рвения и притупления боли употребляли алкоголь, оказалось в корне неверным. Мы не пили даже разбавленное вино. Даже в выходной, и это снова меня возвращало к обещаниям Мантула — ничего, что он говорил, не сбылось. Или я не так его понял, и надо три года так просидеть и выжить? Но мысли в голове крутились вяло от высокой степени усталости.
Раздел мяса на всех, восприняли на ура. Я никогда бы не подумал, что буду получать столько удовольствия от поедания шашлыка. Мясо было приготовлено умело и буквально таяло во рту. Ну и у овса стал совершенно другой вкус. Я весь ужин слушал хвалебные речи гладиаторов в свой адрес.
— Что надо сделать, чтобы поесть мясо в следующий раз? — Тигран уставился на Караса, облизывая пальцы.
Карас в свойственной ему манере лишь усмехнулся. Но ответа не дал.
После приема пищи мы пошли отдыхать, благо, уже без Караса, просто под присмотром нескольких охранников.
За тишиной во время отдыха тоже тщательно следили, и за посторонние звуки после отбоя наказывали по всей строгости своего закона.
Отдых и сон играли ключевую роль в восстановлении всего организма, и также, как диета и тренировка, являлись необходимыми для гладиаторов.
Спали мы на деревянных нарах с небольшой соломенной подстилкой для тепла. И никакой подушки. Это обусловлено было тем, что только ровная и жесткая поверхность позволяет в полной мере выпрямить позвоночник, расправить плечи и дать как следует отдохнуть. Но даже привыкать к таким условиям не пришлось — нагрузки были такими, что порой я просто падал и спал, даже не замечая, на чем именно.
И вот в это время отдыха, пока еще никто не ложился спать, то самое «свободное время», я использовал, чтобы погреть уши — узнать, кто о чем говорит и что у кого на уме. Благо, если в обычной школе гладиаторов жили по два человека в небольших каморках, то здесь жили в больших палатках, и разумеется, если место возле стенки, то и соседняя палатка спокойно прослушивалась при желании. Разговоры здесь ходили разные. Если первые дни народ был не особо разговорчив, то чем дальше, тем больше раскрывались гладиаторы. Я по тихонько узнал краткие истории каждого из них и оказался осведомлен, каким образом они оказались в гладиаторской школе. Истории были разные, некоторые — душещипательные, от которых даже у меня щемило в боку и пробивало на скупую мужскую слезу. Все до одного (кроме безумца, записавшегося в школу добровольно) гладиаторы имели тяжелую судьбу. Но не отменяло факта, что среди них оказались достойные люди с понятными принципами и широкой душой. Большинство народа были военными пленными… К примеру, Алар, фракиец, отдал армии больше двадцать лет и в один из вечером, выдал одну любопытную историю.
