Я аккуратно расправил хитон, подпоясываясь, и обворожительно улыбнулся рабыне, стараясь успокоить перепуганную девчонку.

— Все будет хорошо, милая, не беспокойся.

Я успел оправить последнюю складку, чтобы схватить в случае чего клинок, когда грохот раздался уже в дверях. В комнату почти вкатилась куча-мала из троих головорезов. Все бандитского вида, на них висели другие девчонки, танцевавшие вчера в саду. Где-то за спинами мелькал бледный и перепуганный вилик. Раб явно не знал, что делать в ситуации, когда вчера Вейентон меня лично водил по вилле, громко называя хозяином и господином… Ну а сегодня от того же Вейентона пришли люди, чтобы меня арестовать. Хотя, может это великолепная актерская игра? Я же знаю, что вилик сам вчера отправлял меня кататься на ослике.

Невольно, глядя на рабынь, троих воинов и управляющего, я все же задумался. Вопрос — а точно ли все идет по плану, и какой озвучен план для этих троих?

— Вы зачем пугаете девчат? — почти дружелюбно спросил я, находясь в одном движении от того, чтобы схватить оружие. Вчерашняя рабыня, с которой я делил ложе, разрывалась между желанием встать передо мной, и спрятаться за мной же. В итоге я ее э отодвинул в сторону, чтобы не перегораживала обзор.

— Тит Ливерий, вы занесены в списки! — забасил один из воинов, стряхнув с себя пару рабынь, которые начали собираться для нового прыжка. Впрочем, какую цель они преследовали, я так и не понял.

— Отныне вы лишены римского гражданства, ваше имущество конфисковано в пользу государства, а нанесенный Республике ущерб обязаны отработать, — как полицейский, в духе «вы имеете право хранить молчание», оттарабанил второй головорез. Впрочем, тут особо никаких прав и не было предусмотрено — меня же их только что лишили.

Интересно, а он сам в курсе… Что это постановка? Слишком уж все реалистично обыгрывалось… Прямо как я вчера предполагал. Неужели пришли «не по плану» люди?

С другой стороны Марка Вейентона можно понять — нет смысла афишировать задумку низшему звену исполнителей. Вернее идти по плану «меньше знаешь — крепче спишь» и «тайну могут сохранить лишь двое, если один из них мертв».

— Вопросов нет, — пожал я плечами, но не собираясь двигаться с места, все еще обдумывая эту слишком хорошую постановку. Станиславский бы поверил.

— Хватайте его, — скомандовал главарь воинов, жестом отправляя подчиненных в мою сторону, потому что лично я идти пока никуда не собирался.

Девочки заверещали, кинувшись на головорезов, бесполезно ударяя маленькими кулачками, а вилик еще больше побледнел, непонимающе глядя то на меня, то на удалых молодцов.

— Это… — сорвалось с его губ, но продолжения не последовало. Да и что тут можно дальше сказать?

Я молчал. Все пока шло понятно, логично, театрально и соосно с тем, о чем мы договорились с Вейнтоном.

Головорезы решительно двинулись ко мне, не глядя по сторонам. Девчонки взвизгнули и повисли на руках воинов, то ли пытаясь остановить, то ли отвлечь, то ли переключить на себя. Попытка дать мне возможность сбежать зачитана. Даже не знаю, откуда такая преданность за один вечер возникла?

Мужики среагировали жестко — один сбросил с себя повисшую на руке рабыню, а вот второй рубанул по девчонке ладонью наотмашь, и рабыня отлетела на кровать рядом со мной. Застонав, собралась, и вытащила из-за пазухи небольшой кинжал, угрожающе его выставив в сторону головореза.

На что тот просто достал меч, и двинулся на нее. Видимо решил зарезать надоедливую и громкую помеху. А вот это он зря…

Рванувшись на девчонку, он едва не напоролся на мой молниеносно выхваченный гладиус. Я внимательно посмотрел ему в глаза и покачал головой:

— Не стоит. Мне нечего терять, сами понимаете.

Объяснять дважды не пришлось, и дополнительных комментариев не последовало. Буйный головорез просто переглянулся с боссом, получил от того короткий кивок, и отступил на шаг, позволяя мне опустить меч. Опустить, но не выкинуть.

— Все в порядке, — сказал я девчонке, коротко окинув ее взглядом. Даже имени не знаю… Хотя, может, оно и к лучшему. В этом мире ни к кому не стоит привязываться. Меня мотает которую неделю, из огня в полымя, и такие краткие моменты передыха просто не дают остановиться и подумать что-то больше, чем развлечение на одну ночь.

Не исключаю, что свою роль в том, что мужик остановился, сыграло мое имя… Ну, или приказ Вейентона доставить меня в целости и сохранности куда бы то ни было.

— Пойдем, — скомандовал главный из этой троицы, и я поднялся с кровати, одарив его красноречивым взглядом. И медленно выпустил из рук гладиус, показывая пустые ладони. Рискованно, но рад я ввязался в игру, то сыграю до конца. Тем более ножичек, брошенный впопыхах рабыней, я все-таки припрятал. И в случае чего, он будет вполне мило смотреться в горле одного из этих недружелюбных ребят.

— Куда пойдем? — буднично поинтересовался я.

Никто не ответил, а стоило подойти поближе, как один из мужиков ударил меня под дых, заставив резко выдохнуть и попытаться вздохнуть.

— Ничего, скоро ты по другому запоешь, сын шлюхи, — проскрежетал он над самым мостом ухом.

Удар я видел, но в целом все контролировал, напомнив себе, что игру следует играть до конца. И ничего сверхъестественного сейчас не происходило. Косвенно мои мысли подтвердил тот факт, что пока мне заламывали за спину руки и полуволокли к выходу, девчонок и других рабов никто трогать не стал. Еще один факт заключался в том, что для моей транспортировки выделили повозку. Никто бы и никогда не тратился на транспорт для раба.

— Веди себя тихо, — предупредил головорез.

В вонючей повозке меня повезли в город, я быстро смекнул куда — на рабский рынок. Маршрут был известен, хотя в прошлый раз я покидал его в комфортабельных носилках за приятной беседой. Сейчас же руки были связаны за спиной толстой веревкой… ее я ослабил первым дедом. Хотя интуиция, которой я доверял, молчала. Но готовым надо быть ко всему.

— На выход! — скомандовал головорез, когда поездка остановилась.

Меня выволокли и на пинках погнали в сторону рынка.

— Быстрее ногами шевели! — в поясницу последовал тычок кулаком.

Привели в один из загонов, и поставили среди других рабов, очередными тычками заставляя занять нужное место.

— Встречайте еще одного, — презрительно фыркнул головорез. — Денал, дальше соберешься сам?

Деналом оказался работорговец, собственно хозяин загона. Он смерил меня взглядом, обошел с разных сторон и удовлетворено кивнув, сунул головорезам горстку монет. Видимо оплату за услуги. Те сращу ушли, перекидываясь фразами про будущий обед. Желудок напомнил, что и от завтрака бы не отказался. Но такой услуги в этом месте предусмотрено не было.

— Салют мужики! — я поприветствовал остальных рабов, которых тоже загнали в «стойло». — Не против, если я здесь побуду?

Те посмотрели на меня агрессивно-подозрительно.

— Рот закрой… без тебя тошно.

— Хорошим манерам не учили? — я резко повернулся в сторону довольно крепкого мужичка, который счел, что может разговаривать за всех. Он стоял по правую руку от меня. — Мои уроки обойдутся очень дорого, но для тебя могу дать скидку.

— Да ты…

Я не дал ему договорить и чуть подшагнув съездил плечом по челюсти. У раба щелкнули зубы, он опустился на колени и застонал. В новом месте надо сразу себя ставить, чтобы никому не повадно было. Надсмотрщик лениво обернулся на звук, но только зевнул, никак не реагируя.

Умников больше не нашлось. На долгое время установилась тишина, только раб, которого я угостил по челюсти, то и дело бросал на меня косые взгляды и шипел себе под нос что-то угрожающее.

По ощущениям прошло около получаса времени. Солнце уже достаточно поднялось, чтобы начать припекать, а я все так же стоял на том же месте. Мимо нашего загона периодически ходили люди, потенциальные покупатели, спрашивали ценник, а когда надсмотрщик отвечал, шли дальше. Дорого похоже, но и признать надо, что мужики в загоне были собраны, как на подбор.