«Это чтобы диспетчера иногда отдыхали», – догадалась Мира.

Периметр комнаты занимали плоские сенсорные экраны-пульты на стенах и… Мира насчитала восемь крутящихся и ездящих по магнитным рельсам-дорожкам стульев с круглыми сиденьями. Сразу промелькнула мысль, что ровно по числу куков звена-корвета.

– Работа не бей лежачего, – бодро заверил девушку бригадир. – Весь процесс автоматизирован. Умные машины из кибертека Кондора. Посадка, прополка, сбор урожая, переработка, упаковка и подача в трансгрегаторы – всё это делают они. Твоя задача следить, чтобы не возникало заминок и сбоев. Иногда система не учитывает всего, да и предусмотреть нереально. Вдруг какой лимон упадёт не туда, или помидор созреет раньше времени и лопнет. Случается корректировать и вручную. Но такое бывает редко… Смотри внимательно, – Ярим прикоснулся пальцами к экрану. – Здесь схема… – пролистал. – Если какая-то задержка и необходима корректировка, то в месте аварии зажигается красный огонёк-индикатор и раздаётся звуковой сигнал. От тебя всего-то и требуется – нажать на пульте вот эту кнопку, и неполадка автоматически устранится. Усекла?

– Так точно!

– Ладно, расслабься, такое случается крайне редко, примерно раза три за суточную смену. Присядь, отдохни на диванчике, это ненадолго. Перед обедом тебя сменит кадет из восьмого звена. Но помни, если лампочка всё же загорится, у тебя всего две минуты, чтобы исправить. Иначе какой-нибудь фрукт попадёт не туда, возникнет цепная реакция и последствия будут необратимы.

Ярим состроил зловещую физиономию, и Мира пропищала от страха:

– Какие?

– Ну-у, например, весь экипаж останется без сока или овощного рагу… Брось, кадет, – бригадир хлопнул девушку по плечу, – не парься! Успеешь всё сделать, как надо! А пока дуй направо – яблочек поешь, яблоневый сад на схеме, найдёшь по табличкам.

С этими словами Ярим подмигнул Мире и ушёл, предоставив ей свободу самой во всём разбираться.

Бригадир оказался прав. Первые полчаса ничего не происходило. Мира полистала журнальчики, посидела по очереди на всех стульях, развернула схему, изучила и отправилась за фруктиками.

Наслаждаясь яблочным духом, девушка набрала полные руки спелых, румяных, сочащихся ароматом плодов, набила карманы, потом завернула концы кителя на манер подола и набрала туда… Смачно похрустывая самым большим яблоком, она вернулась в диспетчерскую как раз в тот момент, когда восемь сенсорных экранов наперебой верещали аварийными сиренами…

– Ооооой! – Яблоки раскатились по полу, и то, надкушенное, сахарное и душистое закатилось под диван.

Мира заметалась от пульта к пульту, еле успевая нажимать кнопки.

– Ааааа!

Когда это началось?! Она была в гидропонном саду не меньше пятнадцати минут. А если первый сигнал поступил сразу после её ухода, то… Дело дрянь! Труба!

– Ааааа!!!

Весь крейсер останется без рагу!

Всё новые и новые звуки оглашали и раздирали диспетчерскую. Мира аж взмокла и ничего не соображала, разрываясь между пультами и сенсорными кнопками… Теперь-то она поняла, зачем тут так много экранов и стульев.

«Дьявольская каракатицааааааа!»

Как ругался каждый уважающий себя кадет, например, Тони Колхони.

– Ыыыыыыыыыыы…

«Да я сдохну до прихода сменщика!»

«А если не сдохну! То…»

«Убью Ярима!»

«Никогда не буду есть яблоки!»

«Напялю овощное рагу на уши Ка-Дуко!»

«И укушу капитана…».

«Пусть меня выгонят!!! Я на замуж согласнааа-я! Ааааа…»

* * *

То, что с его нарядом не всё чисто, Кортес понял уже на десятой минуте выполнения задания. Предохранители в щитках сгорали подозрительно часто и быстро. Как прожжённый опытный разведчик, Кортес Аньес быстро осознал, что это какая-то подстава, и особо не парился, из шкуры не лез, благо куратор снабдил его целым мешком сменных предохранителей. Хотя дейгарец, конечно, пошумел для порядка, дабы изобразить рвение и соблюсти легенду.

Вот и сейчас Кортес запросто отпинывал в сторону отработанные предохранители и с отборными ругательствами ставил новые. Он знал, что за ним наверняка следит киберсистема, и полностью входил в роль и в раж. Ни дать ни взять проходимец Макферсон, как-никак… А на самом деле занимался попутно сразу двумя вещами. Во-первых, сигналы о неполадках, которых на самом деле и не было, поступали к нему на комьюните не просто так, а в определённом порядке, и глава дейгарской разведки вычислил маршрут на раз-два. Во-вторых, параллельно искал возможность подключиться к схемам корабля, тайком, разумеется. Увы, проектировщик кибертека, кем бы он ни был, оказался крепким орешком, и код доступа, зараза, покуда взлому не поддавался.

Но мало-помалу, благодаря продуманной слежке, Кортес вскоре установил истинную причину мнимых поломок, прибыв на место преступления, то есть к очередному щитку раньше самого преступника… Аньес спрятался за поворотом, слившись с внутренней обшивкой, и отследил, как мимо него вразвалочку прокрался Тони.

«Да!»

И Колхони, пожалуй, единственный на КА это умел – красться вальяжно и ускользать незаметно.

И вот Тони как ни в чём не бывало открыл щиток, сунул туда левую ладонь с комм-передатчиком и динамическим импульсом спалил к чёртовой каракатице целый предохранитель.

– Попался! Гад! – Кортес даром времени не терял и обездвижил нарушителя, прижав его к переборке особым локтево-запястно-затылочно-глазным захватом. Этому с азов обучали в разведшколе Дейгара. – Теперь ты, голубчик, пойман с поличным.

Лже-Тони только раз трепыхнулся и затих, а потом выдал, чуть насмешливо:

– Не козлись, Д-джонни. Это моё задание.

Кортес и так это понял, с первого взгляда, но продолжал набивать цену и гнать лажу… Тьфу! Даже этих словечек блатных от своего подставного образа нахватался.

– Дьявольская каракатица! – воскликнули разом оба и замолкли.

– На кого работаешь, скотина? – первым опомнился Лже-Макферсон.

– А тебе случаем не примерещилось? – нагло заявил Макферсон настоящий. – Призрака увидел?

Сказано это было весьма дерзким тоном для того, кому угрожали поломкой рук и потерей зрения в результате затылочной и лицевой травмы. Кортес даже невольно восхитился, против своего обыкновения.

Тёртый, видать, калач – этот якобы Колхони. Недаром он сразу его заподозрил. А с этого момента почти что и раскусил… Явственно ощущая коленом выпуклый зад Тони и улавливая так близко лёгкий акцент неизвестного выговора, Кортес с уверенностью определил, что парень никакой не дейгарец. Мутный тип! И стопроцентно мошенник и ублюдок. Осталось лишь выяснить доподлинно его личность, и прямо сейчас разведчик считывал гумо-рецепторами, встроенными под кожу подушечек пальцев, биоматериал подозреваемого. Не исключена, конечно, и химомаскировка. Но для того и существуют клеточные анализаторы. Теперь бы найти способ переправить эти данные в центр для идентификации… А для этого необходим код внешней передачи, как ни верти.

– Что тут происходит, кадеты? – строгий голос куратора Бринэйнна вынудил Кортеса немного ослабить захват. Джон немедля воспользовался этим, вывернулся из рук Лже-Джонни и невозмутимо вытянулся перед командиром.

– Так точно!

– Что так точно? – нахмурился Бринэйнн.

– Меняем предохранители! – отрапортовал Кортес и незаметно подмигнул Колхони.

– Вольно, куки, – усмехнулся куратор, прощупывая знающим взглядом одновременно кадетов, щиток и мешок с предохранителями на полу. Кортес его отшвырнул, когда захватывал Тони. – Молодцы! С заданием вы справились, освоили работу в паре, а потому вольно. Можете быть свободны.

Парни в недоумении переглянулись, и Кортес открыл было рот, чтобы спросить, а что такого особенного… Но в этот миг из бокового прохода выскользнул Хумфа и, поначалу никого не замечая, побрёл опустив голову, разглядывая ворсинки пола и бормоча себе под нос что-то там про белки, жиры и биомассу…

– Стоп! – рявкнул Бринэйнн. – Что ты здесь делаешь, кадет?! Почему не в наряде!?