Лана вскинула голову и торопливо встала, проигнорировав какой-то заданный вопрос барона. На негнущихся ногах, повинуясь порыву, она подошла к северному окну и, распахнув его, вгляделась в мрачную пустошь, над которой уже опустилась ночная тьма. Порыв ветра растрепал её волосы, она сама не понимала, что надеется увидеть. Гофард осторожно взял её за руку и отвёл от окна, возвращая в чувства. В его холодных жёлтых глазах читалось любопытство вместе с толикой сопереживания.

— Я запрещаю вам прыгать из окна моего кабинета. Это может положить тень на мою репутацию, — с ноткой беспокойства произнёс барон.

— Я и не собиралась, барон. Я ведь не сумасшедшая.

— Никогда не знаешь, чего ожидать от женщин. Поэтому я предпочитаю держаться от них подальше. Вы давно уже вместе с вашим будущим супругом?

— Вместе… Я знаю его больше трёх лет. Но то, что я его люблю, поняла только сегодня. Прошу простить меня, барон, я хочу побыть одна. Если что-то станет известно, сообщите мне, пожалуйста, в первую очередь, —- произнесла Лана и покинула покои под молчаливым взглядом жёлтых глаз.

Барон презирал мужчин, разбрасывающихся будущим, деньгами и своей судьбой ради женщин. Он всегда считал их жалкими тупицами, не способными контролировать свои животные порывы, ставя их превыше логики и рассудка. Но эта женщина… Она была почти мистически обольстительна и интриговала. Покачав головой, барон Гофард оставил в своём дневнике отметку держаться подальше от Ланы Лотеринг и отправился спать.

Вернувшись в комнату и заперев двери, Лана, раздражённо выдохнув, уселась на кровать. Сводящий с ума импульс страха никуда не делся, заставляя сжимать рукоять меча. И бессильно смотреть в единственное окошко, выходящее на север. Когда всё это началось? С каких пор эмоции и страхи стали для неё столь яркими? Настолько, что с ними почти невозможно было бороться.

Девушка кивнула своим мыслям, она знала часть ответа. Похоже, изменив её тело, Ульма Кроу каким-то образом изменила и дух Ланы. Её Эго было ослаблено, а вот Ид, то, что она не умела контролировать, стал куда сильнее. Именно эта часть её личности толкает её на сумасбродные поступки и усиливает все ощущения и чувства. Если бы Ланн, которым она была, просто оказался в женском теле, смог бы он наслаждаться жизнью? Полюбить Айра? Даже задуматься над этим? Разумеется, нет. Перемены, произошедшие с её сознанием, были сравнимы с тем, как изменилось тело. Вероятно, сам Ланн возненавидел бы Ульму за это.

Но Лана была ей благодарна. Она наконец-то жила. Да, будущее её пугало, но она наконец-то смогла понять, что значит любить. Это было почти позабытое чувство, которого Ланн был лишён. Из всех женщин только Ульма смогла немного растопить его холодную душу мертвеца. И то он бы никогда не смог ей довериться и растоптал бы все шансы. Лана так не поступит. Каким бы это ни казалось неправильным, но она хочет сохранить это чувство и пронести через жизнь. Она доверится сотнику, как только он вернётся. А он непременно вернётся. Крепко сжимая рукоять меча, Лана пыталась убедить себя в этом.

За окном начинало светлеть, когда вдали раздались крики людей, беспокойно ходившая по комнате девушка сразу же бросилась к окну. Её чувства сейчас искрили, а створки ворот, медленно ползущие вверх, казались почти недвижимыми. В полумрак замковых стен через них входил отряд солдат. Шестнадцать человек вместо двадцати одного, что отправились на задание. Сердце пропустило пару ударов, пока она пыталась разглядеть их лица. После чего, облегчённо выдохнув и отвернувшись от окна, начала раздеваться, затем залезла в кровать, решив притворится спящей. Нечего ему знать, что она как дура всю ночь сходила с ума. Завернувшись в одеяло, Лана проворочалась ещё какое-то время. Решив, что Айр отправился сразу с докладом к барону, девушка пыталась уснуть, но сон не шёл. Ей нужно было сначала его увидеть.

Наконец она услышала знакомые звуки шагов у двери, несмотря на тяжёлые кованые сапоги, пришедший старался ступать тихо, кто-то потянул ручку снаружи, а потом раздался громкий стук. Вспомнив что она сама заперла дверь, Лана выскочила из-под одеяла и поспешила отпереть заслон. Встретившись с усталым, одетым в пыльный поддоспешник Айром глазами, она радостно улыбнулась, удивляясь тому, как сотник краснеет, а его глаза исполняют стремительный танец между её лицом и чем-то ниже плеч. Шагнув внутрь, Айр остановился прямо перед ней, перегородив вход, и захлопнул двери за спиной. И неловко сказал:

— Лана, чтоб тебя. Тебе мало приключений, что ты уже на свою жопу заработала? Открывать двери незнамо кому, с сиськами нараспашку, в крепости, полной солдат, это уже ни в какие ворота!

До Ланы только сейчас начало доходить, что она, мягко говоря, не слишком при параде. Прикрывшись руками, она убежала к кровати, юркнула под одеяло и, высунув голову наружу, виновато кивнула начавшему снимать поддоспешник другу.

— Не кричи на меня, я тебя по шагам узнала. Как съездил?

— Наткнулись на двух Шепчущих. Повезло быстро к ним прорваться и зарубить, всего пятерых потеряли. Ну и опять же спасло то, что свежей куклы у них при себе не было. Они подойдут к форту на неделю раньше, чем мы ожидали.

— Слишком близко к крепости. В прошлый раз эти твари показались только на последних днях осады. Похоже, в этот раз заварушка будет ещё страшнее, — обеспокоенно ответила девушка, разглядывая спину сотника. Он надел свежую рубаху и сейчас, сняв сапоги, вынимал из дорожной сумки свой памятный меховой плащ.

— Айр, нам нужно поговорить, — наконец тихо произнесла девушка, на что Айр выпрямился и посмотрел в её сторону.

— Барон сказал, что ты чуть не прирезала его охрану, — на что она медленно кивнула.

— А ещё схватила меч и собиралась идти в одиночку гонять Свежевателей.

— У барона слишком длинный язык.

— Лана. Это было глупо. То, что я сказал насчёт семьи, это была правда. Больше таких глупых вещей не делай, — на что девушка взвилась, усевшись на кровати и разглядывая друга большими фиолетовыми глазами.

— А какого хрена ты меня тут оставил дохнуть со скуки, пока сам развлекался?

— Барон приказал. Он сказал по минимуму сократить твоё общение с рядовыми. И хватит сиськами светить!

— Мои сиськи! Кому хочу, тому и свечу!

— Я могу тебя неверно понять…

— Не так уж неверно! Может, мне нравится, как ты на них смотришь! — девушка вздохнула, завернулась в одеяло и, потупившись, добавила тихим голосом:

— Айр, я волновалась. И скучала. Ты мне нужен. Кажется… Кажется, я тебя люблю.

Сотник, опёршись о стену, полез в карман и, выудив оттуда трубку, стал её немного нервно набивать. Молчание затягивалось, Лане стало страшно.