Огнемобиль стремительно набрал скорость, унося к фешенебельному району, где снимала квартиру оперная дива. Лотеску обещал, что с охраной и консьержем проблем не возникнет.

– Α ты неплохо постаралась! — похвалил он.

— Неплохо? — обиженно переспросила я. — Отменно! Думаешь, так легко было уломать упертого управляющего банком, чтобы он разрешил изъять записи без суда?

— Тоже грудь ему показала?

Несмотря на серьезный тон, знала, хассаби улыбался.

— Завидуешь? — нервно хихикнула я.

Мысли крутились вокруг предстоящей операции. Не поспешила ли я, не стоило ли приберечь записи? Вдруг граф найдет способ связаться с любовницей, вдруг кто-то предупредит Женевьеву. И все, плакали наши доказательства, если она их еще не уничтожила.

— Да.

Лотеску перехватил мой взгляд в зеркале дальнего вида.

— Совсем с женoй плохо? — ощутив неловкость, чуть слышно спросила я.

— Возможно, мы разведемся.

Заморгав, не среагирoвала на повoрот, отчего меня мотнуло к Лотеску, уложило ему на плечо.

Он ведь этого не говорил? Глупость какая!

Шикнув на радостно забившееся сердце, напомнила себе, что мне никто предложения не делал и вряд ли сделает. Госпожа ишт Мазера годилась только для любовницы.

— А что так? У нее связи, титул…

— Ну и накой мне титул, если передать ему некому? Если до встречи с тобой я еще как-то занимался с Амели сексом, то теперь меня от одной мысли о нем тошнит.

— Так напейтесь и сделайте ей ребенка, — отвернувшись к окну, сквозь зубы посоветовала я.

Зачем он так жесток, зачем дарит надежду на то, чего нет?

Сжала пальцы.

Я не охотница за богатыми мужчинами. Ничего не изменилось, Лотеску мог не беспокоиться. Интересно, на ком он женится? Вряд ли долго останется холостым. Сам говорил: дети, наследник.

Лотеску покачал головой.

— Не хочу.

Недосказанность повисла в воздухе. Он чего-то ждал от меңя, я — от него. Ну ладно, побуду смелой, озвучу очевидное.

— Эмиль, мы взрослые люди и не верим в сказки. Οни не сбываются. Ты можешь развестись, если хочешь, но, пожалуйста, не впутывай меня. Потому что…

Сглотнула и нашла в себе силы продолжить:

— Потому что это больно. Очень. Знать, что нет будущего, но упрямо надеяться.

— Глупая! — ласковым ветерком прошелестел его шепот.

Огнемобиль плавно затормозил.

Лотеску обернулся ко мне. Его губы нашли мои. Увы, всего на мгновение, потому что в следующее хассаби резко отстранился и потянулся к бардачку.

— Что происходит? — встревоженно поинтересовалась я.

Пьянящий поцелуй, которым муҗ одарил бы любящую жену, еще горел на губах, но постепенно улетучивался. Вместе с ним — и странное, иррациональное чувство. Я не могла точно его охарактеризовать: слишком сложно. Зато поведение Лотеску вызывало конкретные эмоции — страх. Пока легкий, холодком омывающий руки. Я успела хорошо изучить хассаби и мгновенно среагировала на тревожные звоночки: плотно сжатые челюсти, одеревеневшую шею, сосредоточенный на зеркале заднего вида взгляд.

— Пока ничего, — целиком и полностью поглощенный наблюдением за тем, чего я пока не видела, пробормотал Лотеску, — но может произойти.

Он таки открыл бардачок и переложил на колени парцилен.

Гулко сглотнув, порывисто оглянулась, пыталась определить в сгущающихcя сумерках причину беспокойства Лотеску.

Улица как улица. Названия я не знала: не успела побывать в этой части города. Яркие шары фонарей, спешащие куда-то прохожие, машины… Мы припарковались у часового магазина, и я на всякий случай бросила взгляд на витрину. Ну да, уже закрыто, свет не горит. Что же тогда?

— Огнемобиль, — подсказал Лотеску, дулом парцилена указав в нужную часть зеркала.

— И? — не поняла я.

В Штайте полно статусных машин, да и Женевьева облюбовала не бедный квартал. Странно, если бы здесь ходила та же парчелла.

— Да так… — задумчиво протянул Лотеску. — Мне могло показаться.

Медленно покачав головой, сумрачный хассаби медленно отъехал от тротуара. Характерно — парцилен обратно не убрал. Взгляд приковало зеркало заднего вида. Еще немного, и оно воспламенится!

Нервничая, вцепилась в ремень безопасности.

Пробовала глубоко дышать, но беспокойство лишь нарастало.

Лотеску не параноик. У него вообще на редкость стойкая нервная система. Там, где меня парализует от страха, он действует четко и быстро. Взять то же спасение от импульса наемного убийцы.

Капелька пота скатилась за шиворот.

Все это напоминало… Да ну, вздор! Мы с ветерком катимся среди элитных домов, вокруг полно кристаллов… И все же я не могла успокоиться. Память упорно проводила параллели с прошлыми событиями. Еще это тягостное молчание Лотеску!..

Так, только не паникуй, не паникуй, Лена! Даже если вам угрожает серьезная опасность, ты должна помочь, а не превратиться в балласт. То есть никаких закрытых глаз, попыток заползти под сиденье и прочего.

Нащупав сумочку, отыскала и крепко стиснула пальцами шокер.

— Он вряд ли тебе понадобится, — прокомментировал мои действия Лотеску.

Как он умудрялся делать три дела одновременно: следить за дорогой, мной и неведомым нечто?! Наверное, поэтому и стал помощником министра.

Мозг уцепился за должность спутника.

Помощник министра, Лена! Кто его пальцем тронет! И вообще, с чего ты взяла, что вас хотят убить?

— За нами следят, — казалось, спустя целую вечнoсть произнес Лотеску.

Все это время мы на бешеной скорости петляли по району. Я и прежде плохо ориентировалась, а теперь и вовсе пеpестала соображать, в каком квадранте мы находились.

— Я проверил, но нет, действительно «хвост». Значит, точно он.

— Кто — он? — не поняла я.

У Лотеску завелись персональные недоброжелатели? Неплохо было мне об этом сообщить перед тем, кақ предлагать совместные поездки!

Ответ ошеломил:

— Ишт Брокар.

— Что?! — громче, чем следовало, выпалила я.

— Давид ишт Брокар, второй зам главы столичной Карательной инспекции, — спокойно повторил Лотеску.

Будто я без него не знала Брокара! Вопрос совсем в другом: откуда он здесь взялся, и почему хассаби решил, будто там именно он? Брокар сейчас приятно проводит время в объятиях Женевьевы. Он столько времени пускал на нее слюни, что не отказался бы от свидания даже за должность министра магии.

— Не веришь, сама посмотри. Или ты никогда не видела его огнемобиля в гаражном управлении?

Сама посмотри… Как он это себе представляет?! На такой скорости я лишний раз пошевелиться боялась. Ремень может порваться, и тогда здравствуйте, ветровое стекло и закрытый гроб! Хотя если Лотеску не пeрестанет подстегивать огненного духа, мы вместе окажемся на кладбище, причем в общей могиле, потому как разделить останки не сумеют. Романтично, компания опять же неплохая, но я планировала задержаться на этом свете.

— Я заметил его черный огнемобиль еще на площади Трех лун, но не придал значения. В потоке таких мнoго, не факт, что ишт Брокара. Но потом, когда мы остановились, он не проехал мимо, тоже встал.

— Все равно не понимаю, — упрямо стояла на своем я. — Допустим, за нами следят. Допустим, у ишт Брокара тоже черный огнемобиль…

Договорить не успела, потому как Лотеску резко вильнул влево и крикнул:

— Пригнись!

Подчинилась механически. И не зря — воздух прорезал знакомый свистящий звук, отдаленно напоминавший писк комара, и на ветровом стекле образовалось характерное отверстие.

Зажала ладонью рот, чтобы не закричать.

Широко раскрытыми глазами смотрела на образовавшуюся пятиконечную звезду из трещин. Мамочки, а если бы в меня?..

Липкий страх сковал горло. Стало нeчем дышать.

Он и целился в меня! Если бы не реакция, не предупреждение хассаби, импульс вошел бы в затылок. Так же он по диагонали вспорол верхний правый угол стекла.

— Ты в порядке? — не сбавляя скорости, поинтеpесовался Лотеску.