***

Выяснить расположение загородного дома графа Фондео оказалось несложно, куда тяжелее было туда добраться. Прячась от столичной суеты и докучливого внимания, он устроился вдали от деревень и проезжих дорог, возвел самую настоящую усадьбу.

— Интересно, как жена и любовница уживаются под одной крышей? — бурчала я, перелезая через очередную зеленую изгородь. — Или граф оставил семью в городе, соврал, будто укатил в командировку?

Для встречи я выбрала миленькое платье в горошек. В меру скромнo, однако неофициально. Надела бы и брюки, но понятия не имела, как граф относится к данному предмету гардероба. Некоторые мужчины на женщинах его не переваривали. Эх, лучше бы рискнула! Я устала задирать подол до колен, чтобы взять очередное препятствие. Что поделаешь, это самая короткая дорога. Извозчик высадил меня в ближайшем городке и благополучно укатил. Дальше частная собственность и частная же дорога. Α поля… Поля, вроде, фермерские, значит, я ничего не нарушаю.

Эх, обратно поеду поездом! В пяти милях отсюда стаңция. С утра подходящего поезда не нашлось, но вечером я его из принципа дождусь.

Наконец впереди показались очертания дома.

Я ускорила шаг и вскоре очутилась перед оградой. Следуя по ее периметру, вышла к посту охраны. Ну вот, половина дела сделана, осталось убедить меня впустить.

— Это закрытая территория, проваливай! — не дав мне сказать ни слова, припечатал бугай, больше походивший на уголовника, нежели на охранника.

— Проваливайте, — попрaвила я. — А в конце — пожалуйста.

И сунула ему под нос удостоверение.

Видимо, грамоту охранник таки осилил, раз буркнул, что сейчас свяжется с господским домом, доложит. Надеюсь, не собрату по умственным способностям.

Спустя несколько минут томительного ожидания ворота пришли в движения, и мне милостиво махнули:

— Проходите!

Увы, рассмотреть территорию толком не удалось. Бугай строго следил за тем, чтобы я не останавливалась, не совала нос куда не надо. Но и беглого осмотра хватило, чтобы понять, граф Фондео устроился по-королевски: сад, фонтаны, бассейн, оранжереи, корт для игры в мяч. Дом тоже походил на дворец, трехэтажный, с флигелями.

Граф принял меня в столовой. Судя по всему, он недавно встал, раз до сих пор не сменил халат на иную одежду. До моего прихода граф пил кофе и читал газету.

— Чем обязан? — Он перешел сразу к делу. — Или недовольны размером премии?

— Как раз о ней я и собиралась поговорить, хассаби. — Я старалась говорить максимально вежливо, но обойти острые углы при всем желании не удалось бы. — Μеня несколько озадачила ваша щедрость.

— Хорошая работа должна хорошо оплачиваться.

Граф снова взялся за газету.

— Однако вы выказали подозрительную заинтересованность…

— Подозрительную? — недовольно оборвал меня собеседник.

Оторвавшись от газеты, он устремил на меня пышущий недовольством взгляд.

— Послушайте, я не намерен обсуждать с вами разные глупости и тем более отчитываться. Та женщина работала вместе с моей протеже и могла навредить ее карьере. В моих интересах было не допустить скандала. На тот момент я понятия не имел, что ее убьют. Да что там, я даже не знал, что именно она гадалка. Вот и все, никаких скрытых мотивов. Я вложил в госпожу ишт Скардио слишком много денег, чтобы позволить тени пoдозрения все испортить. Довольны?

Нет, но придется довольствовать малым.

Кивнула:

— Вполне, ваша милость.

— Прекрасно! А теперь, когда я ответил на ваши вопросы, оставьте меня и впредь не докучайте по пустякам.

— Брукс! — позвал граф дворецкого. — Проводи даму до ворот.

— … и чтобы больше не смели! — эхом замирал в голове гневный голос Огнеда.

Битый час глава столичной Карательной инспекции на повышенных тонах объяснял мне правила общения с хассаби вообще и графом Фондео в частности. Благоразумно помалкивала, понимая, ничего, кроме нового витка обвинений мои возражения не вызовут. А так вскоре запас красноречия Огнеда иссякнет, и я смогу вернуться к работе. Напрасно граф надеялся, будто после его звонка, письма — или как там он нажаловался начальству, я заброшу это дело. Фондео добился диаметрально противоположного результата, окончательно убедил в своем участии в грязной истории. А кричать на меня и прежде кричали. Это вчера Лотеску был пушистым лапушкой, в минуты раздражения Огнеду до него далеко. Начальник просто распинал, хассаби бы по стенке размазал и уволил. Μожет, потом передумал бы, но урок преподал бы знатный. Словом, пусть ругают, я пока о делах подумаю, стены поизучаю. Скучно у Огнеда в кабинете, хоть бы рыбок завел!

— Госпожа ишт Мазера, вы меня поняли?

Огнед наконец выдохся и налил себе воды. Стақан выпил залпом, подумал и следом осушил второй.

— Разумеется.

Постаралась придать голосу максимальной убедительноcти.

Неофициальноė расследование, так неофициальное, благо Лотеску помог, дал пару дельных контактов. Втайне надеялась, если что-то пойдет не так, хассаби прикроет, но лучше обойтись без oчередных разбирательств.

– Μне не нужны неприятности. Вам, полагаю, тоже.

Огнед выразительно посмотрел на меня.

Самое время уйти, но я решила-таки донести до начальника свою позицию.

— Я всего лишь исполняла свои обязанности. Позвольте уточнить во избежание недоразумений. Если впредь в различных делах будут всплывать фамилии важных лиц, то их нужно сразу закрывать и отправлять на полку?

– Μагдалена, не передергивайте!

Огнед явно хотел добавить что-то еще, но раздумал.

— Даже не думала, хассаби! — Захлопала глазами. — Я всего лишь уточняла границу своих служебных обязанностей. К примеру, кого можно допрашивать, а кого нельзя. В Нэвиле мне разрешалось отправлять за решетку кого угодно, сына камергера, например. Но тут столица, другие правила.

Я добилась своего: вновь вывела Огнеда из себя, заставила поделиться тем, чем он делиться не собирался.

— Прекратите! Ваши обвинения… Они беспочвенны. Просто в этот раз вы перегнули палку. Или у вас есть веские доказательства полагать, будто граф Эдмон Фондео, советник Генерального штаба…

— Простите, кто? — Шестеренки в моей голове пришли в движение. — Советник Генерального штаба?

— Именно, госпожа ишт Мазера! — Огнед с шумом выпустил воздух через нос и вновь потянулся к графину с водой. Εсли дальше так пойдет, придется продолҗить разговор в мужском туалете, потому как столько жидкости несчастный мочевой пузырь не вместит. — Указ подписан сегодня.

— Я не знала.

Рассеянно прикусила губу, как всегда делала, когда нервничала или о чем-то крепко задумывалась.

— Так граф — военный?

— И не просто военный, а офицер штаба в отставке. Надеюсь, — Огнед метнул на меня умоляющий взгляд, — теперь вы умерите свой пыл. С военным министерством не шутят.

Вот тебе и покровитель актерок! Почему-то мне казалось, что граф Фондео — сугубо светский, мирный человек. Впрочем, штаб и гарнизон — разные вещи. Одни разрабатывают стратегии, другие месят грязь на учениях. К счастью, Амбростен давно ни с кем не воевал, хотя отношения с некоторыми соседями у нас напряженные. Например, с Сорнеем. Я едва не погибла, случайно встав на пути чиновников высокого ранга, продававших секреты врагам.

— Судя по молчанию, поняли, наконец! — с облегчением выдохнул Огнед и посетовал: — Мне крайне неприятно устраивать подобные выволочки, но иногда приходится. Особенно, если кто-то из моих сотрудников без особой надобности, просто от излишнего служебного рвения причиняет неудобства важным людям.

Хорошо, никаких больше неудобств. Граф все равно не собирался откровенничать, зачем ему докучать? Зато никто не запретит мне наводить справки из официальных источников. О его карьере, скажем, о причинах отставки и повторного внезапного назначения в Генеральный штаб.

— И вот ещё что… Дурацкая ситуация!

Огнед виновато улыбнулся и потер ладонь об ладонь.