— Нет, не приходилось, но хороший наемник всегда держит нос по ветру. Мы защитим вас от бандитов, даю слово. На кухне еще осталось жаркое, можете поесть, но, к сожалению, сейчас в этом трактире самообслуживание. А сейчас прошу нас извинить, надо избавиться от тел. — Айр кивнул ей в сторону двери рядом с барной стойкой, куда тянулся багровый след от утаскиваемых трупов и ухватил чернобородого за ногу. Лана вздохнула и взялась за вторую и они снова поволокли эту тушу.

— Госпожа, вы верите этому наемнику? — осторожно спросил один из охранников, когда парочка вместе со своим страшным грузом скрылась за дверью.

— Разумеется нет, никакой он не наемник, где вы видели наемников которые не торгуясь принимают заказ? Это граф Айр Лотеринг, этой осенью он проводил оптовые закупки в гильдии. Наш дом к сожалению не был включен в сделку, но я была бы плохой торговкой, если бы не знала крупных покупателей в лицо. — Иоланда чихнула от невыносимой вони стоявшей помещении и хлюпнула чуть не отмороженным носом, — А кроме того вон лежит наш покупатель. — торговка флегматично кивнула в сторону скручевшегося рядом со столами тела.

Оба охранника синхронно повернулись в указанную сторону и вздрогнули едва не завопив от ужаса. Иоланда хлопнула в ладоши, привлекая внимания расширенных глаз своих товарищей и продолжила:

— А мы, ребята, в такой глубокой жопе, что не описать словами. Эти двое перебили пятерых рыцарей и барона. А у нас на хвосте разбойники которых кто-то навел. Но если бы эти двое знали что мы везем сокровища графини Нюрей для предстоящей свадьбы, мы бы уже были мертвы. А значит с бандитами они не связаны и могут быть нашим шансом выбраться из переделки живыми. Так что держите ушки на макушке, а рты закрытыми, мальчики.

— Судя по слухам, граф Лотеринг настоящий герой, Ио. Чего нам тогда боятся? — сняв промерзший полушубок и усевшись к камину спиной спросил один из спутников торговки. Та хлопнула по лбу прежде чем ответить:

— И ты веришь во все эти героически бредни, Кирк? А ну да, ты ведь идиот, разумеется ты веришь! Все эти аристократы одним миром мазаны, когда нам предложили целую сотню золотом за доставку гребанных драгоценностей, мне надо было отказаться. А сейчас мы влипли, если граф поймет что мы знаем кого они тут убили — мы трупы. Все, молчите! Они возвращаются! — сделав большие, страшные глаза, зашипела на охранников Иоланда поворачиваясь к двери на кухню.

Лана и Айр заканчивали забрасывать снегом чернобородого здоровяка, когда девушка внезапно остановилась замахнувшись лопатой. Ее глаза сузились, она как будто принюхивалась к стылому воздуху. Помедлив пару мгновений, среброволосая перевела взгляд на мужа и скорчив огорченную гримасу сказала:

— Все, прибыли смертнички.

— Сколько их? Иоланда мой вопрос или мимо ушей пропустила, или просто не знала. — хмыкнул в ответ Айр, воткнув лопату в лежалый, твердый сугроб.

— Человек пятнадцать, усталые, злые, голодные. Предвкушают скорое веселье. Пойдем напоим их красным вином? — прищурив глаза и зло улыбнувшись ответила Лана.

— Угомонись, ты чего такая кровожадная сегодня? Месячные что-ли? Поговорим сначала. Бандит, бандиту рознь. — потрепал спутницу по плечу рыцарь и кивнул в сторону дома.

— А по мне такие же ублюдки как и этот “барон” со свитой. Когда-то я думала что Свежеватели конченные уроды, а ты сказал что это не так. Ну… Прав ты был. — нахмурившись пробормотала себе под нос Лана и отправилась следом за Айром в тепло. После того что ей рассказал Чарли и бедных, замученных девушек, она дала свободу сердцу. И сейчас не знала как его унять.

Усталые и замерзшие разбойники хмуро шептались за спиной у своего атамана, шагая по колено в снегу. Стрелки которые должны были выцелить возницу на санях, вместо него попали в круп резвой кобылы и та понесла, в итоге разбив ценный груз вина о ствол дерева. Спасти удалось немного, сейчас все мысли мужиков были о теплом укрытии, где можно будет откупорить баронские бочонки с пойлом. А вожак продолжал их гнать вслед за бежавшими купцами, хотя ясно было что с них много не взять. Вот бандиты и тихо роптали.

Идущий впереди отряда широкоплечий и седой как лунь разбойник, с блеклыми голубыми глазами прекрасно знал о чем говорят люди у него за спиной. Мужичье просто не знало что самый ценный куш торгаши утащили с собой. И он был позарез нужен Седому. Репутация для разбойника — непозволительная роскошь. Но у атмана она была и он не хотел ее потерять. К тому же баба-торговка всего с двумя охранниками вряд-ли представляла угрозу для его ватаги, а жители местной деревушки были слишком малочисленны чтобы ему помешать.

Когда из за деревьев показалось погруженное в ночной сон поселение, Седой оглянулся за спину, на бредущего позади него молодого парня с повязкой на глазах. Он держался за веревку привязанную к поясу атамана и мелко дрожал, его изъеденный молью полушубок был множество раз залатан и неважно защищал от царившего вокруг мороза. Дважды потянув за веревку, Седой вскинул руку, приказывая всем остановится. Не нравилось ему это дело, хотя и куш обещался немалый. Стоило подстраховаться.

— Кидай кости, скажи что видишь, Куд, — сиплым, надтрестнутым голосом он приказал пареньку, который спешно полез в привязанную к поясу, небольшую сумку.

Высыпав на длинную, тонкую, длань куриные, расписанные рунами кости, ворожей поднес их к лицу и что-то быстро и очень тихо зашептал, а затем взмахнул рукой и бросил их на сугроб. Падающие костяшки подхватил поток ветра и засвистел узкими прорезями. Когда звуки стихли, а кости упали на белую кромку снега, парень быстро нагнулся и несмотря на слепоту быстро их собрав, убрал в свой мешок.

— Ну что там? — бросив взгляд на нетерпеливо притоптывающих бандитов, спросил у парня Седой.

— Трактир, торговцы там. И еще двое. Парень и девка. А еще Смерть. Опять она Седой. Давай уйдем? Я уже дважды ее видел на нашем пути. — забормотал ворожей, сжимая и разжимая посиневшие, длинные, тонкие пальцы.

— Ты так и не сказал, чья это смерть? Наша или их? — нахмурившись переспросил главарь ватаги.

— Ничья, она своя собственная. В прошлый раз она промелькнула, а сейчас затаилась и ждет. А кого заберет мне не ведомо. Человека узреть я могу, но не это… — запричитал ворожей, кривя лицо. Из под повязки по бледному лицу побежали слезы. Седой нахмурился, его сын весь пошел в жену, такая же размазня. Бросить бы его здесь в лесу… Но тот был его единственным ребенком оставшимся в живых.

В прошлый раз он затрясся и едва не обделался, когда мимо их засады промчались на лыжах двое путников, пару часов назад. Наверное как раз те парень и девка, что сейчас с торгашами в трактире. На благородных они были не похожи, даже их засаду не засекли. Да и не слышал матерый разбойник чтобы эти кровопийцы передвигались на своих двоих, по-простецки и без охраны. Атаман поднял руку, готовясь скомандовать продолжать путь, а потом нахмурился и переспросил у сына:

— Ты сказал что там пятеро всего человек. А трактирщик с прислугой? Никого больше нет?

— Нет… никого. Никого больше нет. Смерть уже всех забрала. Она пирует, смеется и скалится. Ей весело жить, когда все вокруг умирают. — покачиваясь словно в трансе, заголосил замогильным голосом парень, заставив Седого заскрипеть зубами, а потом одним быстрым движением вмазать крепкую пощечину сыну, приводя того в чувство. На него порой накатывало такое. Нужно было что-то решать.

— Хрен-ли встали, жопы морозим, а голова? — раздался резкий голос позади. Атаман сразу узнал говорившего, это был Лерк, молодой и дерзкий приблуда с северных окраин. Слишком наглый чтобы уважать чужие авторитеты, он был пока нужен банде, так как был первоклассным бойцом.

— Заткнулся. Когда решу, тогда пойдем. — голосом даже более холодным чем северный ветер произнес атаман.

Две бабы и три мужика, против его пятнадцати парней, семь из которых вместе с ним служили на южных рубежах когда-то. Да и деньги на кону стояли не маленькие, плюс еще это проклятое обещание. Кивнув своим мыслям, Седой взмахнув рукой вперед, скомандовал: