– Конечно, Рерих, но может, сперва… – ар приложил ладонь к щеке капитана.

– Не надо, иди, я в норме. Буду в норме… скоро…

– Сделаю все, что нужно.

Дану кивнул и вышел из кабинета. А Шадор откинулся на спинку дивана, нервно прихлебывая чай. Но вкуса он не ощущал. Понемногу утихал звон в ушах, и перестало стучать в висках… Рерих наслаждался тем, что его отпустило, когда в ладони завибрировал комьюните. Капитана вызывал Дор.

– А теперь объясни мне, горемычному, кэп, какого Тарантула ты велел разукрасить Ларри чернилами эризийских каракатиц?

– Так было нужно. Я тебе растолкую… Минут через пятнадцать подойду в госпиталь.

Или через час пятнадцать…

– Да, будь добр! А то мне еще Ларри объяснять, зачем я напоил его глюколином.

– Этого я не приказывал, – Шадор озадаченно вскинул брови. – А правда, зачем?

– Для достоверности, – проворчал Дор. Прямо как Гон…

Капитану стало не по себе.

– Ты хоть представляешь, как ведут себя зараженные этой гадостью?

– Нет.

– Так мне уже можно дать ему антиглюколин и отослать в душ?

– Валяй.

Рерих дрожал от слабости. И растянулся на диване, поставив недопитый чай прямо на пол. Все поплыло перед глазами, и стены зашатались…

Тем временем Кассий возвращался из ангарного отсека, где навещал свою ласточку.

«Тарантул!»

Он едва успел отпрыгнуть и спрятаться за причальным пандусом. Из коммуникационного колодца выскочил шкипер, а за ним…

Кассий даже протер глаза.

Не может быть!

Что тут делает Юнас?

Откуда?

Зачем?

Тот был в своей дейгарской маске, но Кассий признал бы его даже с мешком на голове. Хотя сейчас чувствительность притупилась, по некоторым причинам, а Юнас виртуозно экранировался.

Монах подождал, пока он пройдет и скроется в шлюзовом перешейке, а после заторопился прочь из ангара.

«Этого еще не хватало!»

Он понял – больше тянуть нельзя.

Кассий не хотел навредить Юнасу, но мысль о том, что Юнас может навредить Рериху раньше, если только заподозрит (или уже!), безудержно гнала его вперед. Он все бежал и бежал, ныряя в общедоступные колодцы, пока не остановился у входа на капитанский мостик.

– Как хорошо, что ты здесь!

Кассий застал Рериха врасплох. Тот еще не совсем оправился от встречи с Карлосом Гонсалесом и к явлению монаха отнесся с долей раздражения.

– Ты занят? – друг тут же уловил состояние Шадора и проявил участие: – Или болен?

– Ни то, ни другое, – пробормотал капитан. – А что у тебя?

– Рерих… – Кассий постоял немного у порога, прошел в кабинет и сел в кресло напротив. – Нам нужно поговорить. И желательно не здесь.

– Это так срочно? – капитан нахмурился.

– Очень! И… нас не должны подслушать.

– Тут нас не подслушают.

– Смотря кто…

– А кто нас может подслушать? – Шадор сел прямо и уставился на монаха.

– Что ты знаешь о Тезерионе? – в лоб спросил Кассий.

– Гм… не так много, – Рериха озадачил вопрос. – Действительно немного… Он владелец Концерна.

– Насчет этого все в курсе, – кивнул просветленный. – Но кто он, как личность, и откуда… Неизвестно.

– Вот-вот, – подтвердил Шадор. – Насколько я изучал вопрос…

Да-да, он пытался копать под Тезериона, чтобы себя обезопасить, но все без толку.

– …Концерн Тезериона появился примерно гаков триста назад. Долгое время развивался в тени, пока не вышел на галактический рынок и занял сразу все выгодные позиции. На него теперь равняется все производство, он определяет ценовую политику. Ну, это если не брать в расчет влияние КиК, но, по-моему, Тезерион ему не подвержен.

– Думаю, да, – согласился монах.

– И территориально Концерн объединяет два внутренних пояса галактики – Лисиппа и Бравона с зоной Тарантула, в центре которой находится черная дыра. Но и многое остается неясным. Всегда ли нынешний Тезерион владел Концерном или получил его в наследство. Он сам основал его или предок… Притом что никто и никогда не видел Тезериона… Воочию.

Рерих умолчал о том, что до недавнего времени часто беседовал с проекцией этого человека. Но означало ли это, что он живой человек из плоти из крови, а не… уникально мыслящая машина, созданная когда-то человеком? Либо… Существо иного вида и разума, только прикидывающееся гуманоидом?

– Я могу ответить на некоторые вопросы, – Кассий озирался, как будто где-то поблизости мог затаиться Тезерион или его соглядатай. – Но это только между нами, – он понизил голос до шепота. – Хотя я до сих пор полностью не уверен… Тезерион способен нас подслушать, не связываясь с тобой?

– Он контролирует КА через киберсистему. Однако не думаю, что все видит и слышит. Хотя может связаться со мной в любую минуту.

– Не нужно, чтобы он увидел меня с тобой.

Кассий подумал, что вряд ли тот, кто назвал себя Тезерионом, его сейчас узнает, но перестраховаться не помешает.

– Тогда пошли отсюда.

Капитан открыл коммуникационный колодец в коридор, ведущий к резервуару. И разговор продолжился в гроте.

– Ты извини, – сказал Шадор, – а я выпью… Травяного чаю с ромом. Слишком много всего свалилось.

– Да пей на здоровье! – поддержал его Кассий. – И я с тобой за компанию, но чего-нибудь покрепче.

Так они и сидели молча какое-то время. Капитан пил чай, с капелькой рома, а монах потягивал кьянти с кофейным сиропом. В гроте у Шадора хранился целый бар-арсенал. Преимущественно нетронутый, так как обычно здесь капитан бывал редко. За прошлый год ни разу.

– Так что ты хотел для меня прояснить?

Кассий сделал еще глоток и начал издалека:

– Я расскажу тебе историю… Это случилось давно. Гаков этак… точно не считал, но примерно и относительно человеческой жизни и вращения планет в орбитальном диапазоне времени…

– Касс!

– Ладно, допустим тысячу лет назад. Или чуть меньше… Нас было пятеро.

– Нас?

– Потом все поймешь. Не перебивай!

– Продолжай.

– Итак, нас было пятеро. Пятеро отважных путешественников, капитанов и ярых исследователей. Мы стремились за пределы галактики, а в итоге нашли планету… На первый взгляд планета как планета с кислородно-азотной атмосферой. Красивая, зеленая, полная жизни. Мы несколько дней кружили на орбите, изучали, и не планировали туда спускаться, но внезапно забарахлил двигатель. Посадка была вынужденной, на аварийниках. А чтобы не тревожить аборигенов и никому не причинить вреда, мы сели прямо на вершине самой высокой горы, сплющив ее соплами и увенчав аки гнездо орла.

Кассий ненадолго умолк, чтобы налить себе еще кьянти.

– Наш бортмеханик провел диагностику и с удивлением обнаружил, что двигатель в полном порядке, никаких технических неполадок. Внешне, по крайней мере… Не буду всего пересказывать, но, как выяснилось, причина неполадки в излучении. Терес зафиксировала его источник в недрах той самой горы, что приютила наш звездолет…

– Терес? – перебил его капитан.

– Да, единственная женщина среди нас и медианка.

Шадор старался не выдать смятения, но пальцы нервно сжали ручку чашки.

– Мы с Юнасом и Квентином спустились в пещеры и нашли его… Поначалу толком не поняли, что это такое – субстанция или чистая энергия. Она выплескивалась из широкой воронки протяженностью до самого ядра планеты. По нашим предположениям. Квентин, как более смелый и пытливый из нас, предположил, что это ход в другое измерение. А позже, после многочисленных опытов, мы установили, что в ядре находится энергия, давшая начало этой вселенной… Первозданное вещество. Как оно оказалось в глубине той планеты, питая и обновляя ее, непонятно. Аборигены жили там как в раю. У них не были развиты технологии, но они в них и не нуждались. Эта земля кормила их, обеспечивала всем. Некоторых, наделенных сверхспособностями, называли жрецами. Их слушались, им поклонялись. Особенно провидцам. Когда мы впервые спустились в деревню, нам были не рады. Потом провидцы все в один голос предрекли гибель мира и нашу в этом вину. Нас изгнали, мы вернулись обратно в горы и продолжили эксперименты… Мы прожили на планете довольно долго, но никто из нас не уподобился жрецам. Однако Юнас был одержим идеей сверхспособностей. Терес желала вечной молодости и долголетия. Среди аборигенов мы не видели стариков и немощных. Однако с этой энергией не получалось взаимодействовать напрямую. Мы не могли ее даже потрогать, она проходила сквозь нас и не давалась в руки… Будто темная материя, только видимая и светлая. Квентин пропадал в пещерах дольше всех. И вот однажды мы услышали крики. Квентин упал в источник, и воронка почти засосала его, но Юнас с Дунканом подоспели вовремя и вытащили друга. Но он пробыл там достаточно. Потерял сознание, болел, его трясло в лихорадке несколько дней, а после… Очнулся, выздоровел, но изменился…