Капитан переслал ему комьюнитиграмму.

– Координаты… Лети туда, Харлад нас подберет. Полный…

И перед глазами все поплыло…

Казалось, он отключился всего на секунду, и едва открыл глаза со словами:

– Вперед…

Как прямо в лоб ему уперлось дуло старбеллума.

«Какое-то дежавю», – подумал Шадор и машинально отвел ствол от лица здоровой рукой, потому что другая налилась свинцовой тяжестью, и встретился взглядом с Торресом. Глаза дейгарца горели яростью. Он снова направил на капитана оружие.

– Что это значит, пилот? – Шадор нахмурился.

– Терезия Малкольм погибла! Так?

– Ты видел взрыв и не увиливай от вопроса!

– Это вы убили ее? Всех!

– Террористы.

– Черта с два! Это и было ваше задание, а не предотвратить взрыв. И вы нарочно отправили меня к шлюзу. Я умею складывать в уме!

– Разумеется, нарочно. Чтобы уберечь тебя, тупой идиот…

Или при необходимости устранить, бросив на плоту заодно с киберами. То есть и надо было устранить! Со шлюпкой капитан бы управился сам. Но зачем-то уберег этого зеленого дурака от…

– Вы мне расскажете всё, или…

– Что вы себе позволяете, Варгес! – заорал капитан и вышиб у него старбеллум. Тот отлетел, ударился в люк и упал. Торрес дернулся туда всем телом, но капитан ему помешал, хорошенько приложив кулаком в подбородок. Хрустнули костяшки пальцев, клацнули зубы, и дейгарец плавно осел на дно шлюпки, прижав ладони ко рту.

Сержант бы капитаном гордился! Или ему помогли тренировки с Энн.

Рерих усмехнулся, взвыл от резкой боли и ухватился за предплечье, словно пытался ее унять.

«Дьявол!»

Его, похоже, ранили в плечо, и левая рука бессильно повисла вдоль тела. Повезло, что не правая.

– Вот так, пилот, – морщась, проговорил капитан. – А то слишком часто в последнее время меня стращали дулами, и… Все, кто это делал – плохо кончали.

Да-да, начиная с тэйаров и заканчивая шкиперами.

– Так что… Соблюдайте субординацию! Вы подписывали контракт и приносили клятву. И вы затем пришли на КА, чтобы исполнять мои приказы и служить мне беспрекословно. Не задавая вопросов и не наставляя старбеллумы на своего капитана.

– Простите, кэп, – Торрес отер кровь с губ и подбородка, – погорячился… Терезия Малкольм, она как… Старшая сестра для всех нас. Кумир угнетенных… Я рос в бедной семье, благородной, но бедной. Мы еле сводили концы с концами, и если бы не ее пожертвования…

– Все очень сложно, Варгес, – капитан устало провел ладонью по глазам. Скоро действие капель прекратится, а пока веки слегка пощипывало от набежавших слез. – Но сейчас мне не до этого. Я вам позже объясню… Ладно? И подайте аптечку, там, под сиденьем. Болеутоляющее и пенобинты… Надо остановить кровь, – он взглянул на пилота и добавил: – Обоим.

Торрес метнулся к креслу.

– А после проложите курс. Харлад ждет.

И капитан обессиленно откинулся на перегородку.

До госпиталя Мира еле доковыляла, глаза застилали слезы. Ну зачем он так с ней? Что она такого сделала? Она же просто… Просто работала, училась и мечтала! Вот! Уж и помечтать нельзя! Какая кому разница, что у нее происходит в мыслях и на сердце? Она же никогда… Ни словом, ни делом… Что толку?! Девушка с остервенением хлопнула по сенсору входа, двери благоразумно разъехались.

Мира вошла в приемное отделение и огляделась. В кабинете у Ларри горел свет, и еще в одной из операционных возился кто-то из ассистентов. Но больше никого не было.

«Это и к лучшему, – подумала Мира, – никто не увидит моего позора».

Она добрела до своего стола и устало опустилась в кресло.

Что теперь? Собирать вещи? Или же попробовать завтра поговорить с Дором? Может, он не будет против, чтобы она осталась? Ведь голос Гидеона не решающий? Кроме того, есть еще капитан. Обратиться напрямую к Шадору? А что она скажет? Ведь по сути, и Дор-Гон ей об этом говорили, у нее нет подтвержденной квалификации, чтобы работать в госпитале. Пока нет! Но будет же! Будет! Через лейт она выйдет на базовый уровень. И что сейчас…

Мысли у Миры лихорадочно метались. Она пыталась ухватить за хвост ускользающие возможности. Ведь если у нее не будет работы и практики в госпитале, то имеет ли смысл учеба в университете? А если Гон отзовет свою протекцию? Ее и оттуда выкинут? И что тогда? Резерв? Если год назад девушка была готова на все, лишь бы слинять с Дейгара, то сейчас служба в РуВе не казалась ей такой уж заманчивой. Тем более после того, как угроза в лице господина Аньеса устранена. А ведь Торрес ей говорил во время их последней встречи, что стоит задуматься о возвращении домой. Тогда Мира отмахнулась… Но в чем-то он прав. Она по-прежнему не знает реальной жизни. Насочиняла себе особенное отношение – и получила по полной. Сплошное разочарование!

Может, с Ариссой посоветоваться? Или с Цайлой? С Торресом, наверное, рановато. Ведь Мира так гордилась своими успехами! Стыдно теперь плакаться…

Девушка смахнула набежавшие слезы.

Ну почему все так несправедливо? У нее было столько планов! И столько воспоминаний, связанных с этим местом… Мира огляделась. Вон в той операционной она несколько раз ассистировала Дор-Гону и пару раз Ларри. За этим столом выполняла задания и писала свои курсовые, прислушиваясь к тому, как что-то обсуждают или спорят между собой братья. Однажды она даже придремала на кушетке, а с утра обнаружила себя укрытой теплым пледом. И ее никто не наказал за неявку в казармы, док-доки все объяснили командиру взвода производственной необходимостью. Тогда она хоть и порадовалась, но сочла это рутинной ситуацией. Думала, дура, что так будет всегда. Что она теперь неотъемлемая часть госпиталя! И что очень важна для него и… И для них!

Внезапно медчасть огласилась сиреной. Мира вздрогнула и завертела головой. В соседней операционной вспыхнул яркий свет и включилась автоматическая дезинфекция. Из своего кабинета вылетел Ларри с выпученными глазами и тут же исчез в коридоре. Дейгарка вскочила с кресла. Уволили, не уволили, какая сейчас разница? Явно что-то случилось! Может, потребуется ее помощь? А вдруг это ее шанс все исправить? Она будет очень стараться.

Девушка бросилась к умывальнику, ополоснула лицо, но только успела вымыть и вытереть руки, как двери в госпиталь распахнулись, и Ларри с медбратьями втолкнули носилки… На раздвинутой до предела платформе лежали Дор-Гон…

– Состояние тяжелое, – Ларри нервно отчитывался перед Дану, который прибыл в госпиталь, через минуту после самого Ларри.

Док-дока подключили к аппаратам диагностики и жизнеобеспечения, замдоков взял себя в руки и собрал материал для анализов. Дежурный ассистент контролировал дыхание Дор-Гона, а Мира и Ларри изучали первые полученные результаты.

– Внутривенно обоим – лактат рамираза и агротакс. Ищем повреждения, раны.

Медбратья деловито срезали с док-доков одежду.

– Левое тело – повреждений нет, правая-левая рука – повреждений нет, левая-левая рука повреждений нет, Левая-левая нога – повреждения отсутствуют. Средняя нога – чувствительность отсутствует…

– Правое тело, правая-правая рука, правая-левая рука, правая-правая нога – повреждений нет. На верхней части правой-правой стопы обнаружен след от укола. Укол нанесен дротиком, который уже отправлен на экспертизу. Вокруг места укола кожа гиперемирована, наблюдается синюшность, отек с уплотнениями.

– Прогноз? – хмуро осведомился старпом, наблюдая за действиями медиков. – Почему он-он не приходят в сознание?

– Эээ… Я не совсем уверен…

– Точнее!

– Неблагоприятный в целом. Офтальмоплегия, парезы, парестезии, фасцикуляции, в итоге – общий паралич всех групп мышц, включая сердечные и дыхательные. Также коагулопатия… Геморрагические проявления… При сохранении… динамики.

– А если не сохранять динамику?

– Пока нам удалось приостановить процесс, но это временно. Налицо признаки отравления, предположительно яд нейротоксического действия. Требуется вколоть противоядие.