Битву Лаур выиграл, но кресло проиграл — догадалась по поведению короля. Он подозвал секретаря и что-то быстро нашептал, косясь на главу столичной Карательной инспекции.

Когда баталии стихли, всех нас запечатлели вместе с монархом, даже портативную голограмму сделали. Потребовалось несколько дублей, чтобы придворный репортер остался доволен.

Ну вот, с речами покончено.

Собравшиеся разбрелись, продолжив беседу за фуршетным столом.

Мое маленькое выступление привлекло внимание пары чиновников. Они поинтересовались, приеду ли на вечерний прием, и попросили оставить для них по танцу. С радостью, от деловых связей не отказываются.

Лотеску говорил с его величеством, поодаль от меня.

Любопытно наблюдать за человеком, когда он об этом не подозревает.

Вот король, хассаби рядом. Склонил голову, но не в поклоне, а как бы давая понять: «Я само внимание». Начальник говорил тихо, медленно, чтобы монарх мог обдумать его слова. Пальцы сжимали бокал, но к вину Лотеску не притронулся. Он не жестикулировал и старался как можно меньше двигаться — только подчеркнутая заинтересованность, желание угодить. Значит, существует-таки человек, ради которого начальник наступит на горло собственной гордости.

— Госпожа ишт Мазера?

Вздрогнула и, обернувшись, увидела министра магии. Абель Бернард смотрел недобро, с прищуром, словно догадывался о подозрениях. Стало не по себе. Если игра пойдет в открытую, куда мне деваться?

— Вижу, вы скучаете.

Ну да, конечно, именно поэтому буравите взглядом.

— Вам показалось, хассаби, — режим кокетки включен. — В таком месте не бывает скучно.

От улыбки сводило скулы, ресницы соперничали с древними опахалами. Старательно изображала, будто мне льстило высочайшее внимание, и я всеми правдами и неправдам рвусь провести вечер в приятной компании.

— Это ваш первый визит в столицу?

Министр предложил руку, и мы двинулись по периметру зала, копируя поведение книжных героев из великосветского общества.

Бернард молчал и явно не верил. С каждой минутой ситуация нравилась все меньше, но паниковать не собиралась. Скорее всего, он рассчитывал получить некую информацию или предложить денег за молчание, помощь — словом, услугу. Нужно заготовить вежливый обтекаемый ответ.

Следи за мимикой, Магдалена, внимательно следи!

Абель Бернард — матерый волк, как и Роджер Лаур. Такой не выдаст себя лишним жестом. Его интерес показателен: копаем в верном направлении. Интуиция вопила: вот он, преступник!

М-да, как бы со сладкой улыбочкой не выкопал и не извратил какие-нибудь факты из прошлого, а то и вовсе велел передать Лотеску персональное приглашение на прием. Куда с таких уходят, понятно: либо в отставку, либо в тюрьму.

Мысленно подобралась, прикинула, что могла знать о грязной истории секретарь. Если министр спросит, я готова.

— Да, хассаби, прежде мне не доводилось бывать в Штайте.

Славила столицу и продолжала анализировать ситуацию.

Бернард полагает, будто напал на провинциальную дурочку, которая выболтает подноготную начальника, не сообразит, кто кукловод. Вроде, все просчитал, только вот мы видимся в третий раз, и прежде я оставалась для него пустым местом. А тут вдруг повышенное внимание. Преподнести под соусом «ах, какая женщина!» не выйдет. У него жена и секретарь, достоинств которой хватит для удовлетворения любого мужчины. Нет, милый, «жучки». Стоило их частью уничтожить, частью сдать полиции, как ты зашевелился. В совпадения не верю.

Продолжаем цепочку. Бернард боится. Опять же либо торговал секретами, либо опасался потерять кресло. Пусть Лотеску назначили не на ту должность, на которую он рассчитывал, меня не проведешь, догадываюсь, из списка претендентов на роль помощника хассаби вычеркнул сам министр. Только вот начальника все равно повысили, переводят в столицу. Тут-то и опасность: следующий шаг — министерское кресло. Лотеску добьется, даже не сомневалась. Мотив? Еще какой!

То есть в любом случае Бернарду выгодно опорочить хассаби, устранить опасного соперника. И неважно, вел министр дела с сорнейским послом или ими баловался Лаур, Лотеску собеседнику как кость в горле. Судя по характеристике, данной начальником потенциальному работодателю, тот конкурентов ненавидел. Таких людей, как Абель Бернард, из кабинета выносят только после смерти.

Эх, как бы раскрутить, понять, какая версия верна!

— Тяжело вам, наверное, было уйти на понижение, — министр намекал на переселение в приемную.

— Каждая работа почетна, — выдала очередную общую фразу.

Может не надеяться, слова дурного о начальнике не скажу, о Карательной инспекции — тоже. Если на кого-то и затаила обиду, поделюсь с подругой.

— Но вам, наверное, хотелось бы вернуться к прежней? — не унимался Бернард.

О нет, он не волк — лис. Обволакивает словами, подталкивает в нужном направлении. Смысл разговора прозрачен — заманить наградой. Мол, вы выступали со знанием дела, глаза блестели, есть вакансия, взамен выполните маленькое поручение. Уверен, записки Лотеску мне не показывал.

— Уже нет.

Конечно, хочу и вернусь.

— Полагаю, это связано с хассаби Лотеску, — министр двусмысленно улыбнулся.

Ах ты!.. Не с одного бока, так с другого. Но не надейся, не вспылю, в инспекции тоже шептались за спиной. Сколько там нашей мифической связи с начальником? Да за столько лет он давно бы охладел.

Сама себе поражалась: ни один мускул не дрогнул.

— У нас чисто деловые отношения.

Образ кокетки рассыпался, но Бернард в него и так не верил, зачем наигранно ахать, обиженно выпячивать губки?

Хм, похоже, министра озадачило мое спокойствие, однако он не думал отступать:

— Тогда вы, наверное, как никто другой, знаете, какой он человек.

— Хассаби Лотеску — великолепный руководитель.

Определенно, выпытывал сведения и собирался купить. Что на кону, раз министр не гнушался общаться с секретарем главы какой-то Карательной? Миллион, два? Или вовсе жизнь?

Лотеску с королем. Далеко, не видит, придется справляться самой.

— Признайтесь, госпожа, — министр перешел на доверительный шепот, — показатели завышены? Начальник попросил «нарисовать», чтобы скрыть оплошность. Не бойтесь, я не первый год на посту, все понимаю. Увы, махинации всегда всплывают, а отвечать придется исполнителю, то есть вам. Несправедливо, верно?

Ага, новый метод. Глупость не прошла, лесть тоже, пряник отвергла, теперь припугнет.

Ну да, процент завышенный, кто ради хорошей статистики не мухлюет? Только Лотеску ничего на меня не сваливал и уж точно трусливо не подставит под удар. Если на то пошло, я всего лишь оформила отчет, а с цифрами возился он.

— Увы, у меня нет других цифр. Полагаю, вам лучше поговорить с хассаби Лотеску, я не занимаюсь аналитикой.

Раздосадованный министр откланялся. Проводив его настороженным взглядом, отошла к фуршетному столу, дожидаться, когда освободится Лотеску. Оставалось только гадать, чем обернется сегодняшний разговор.

Роджер Лаур обнаружился неподалеку. Не один — со своим вторым заместителем Лоджером ишт Сонером. Глава столичной Карательной взял его вместо секретаря. Прежде мы виделись мельком, в то самое злополучное утро похмелья, поэтому, пользуясь случаем, рассмотрела, благо Сонер входил в расширенный список подозреваемых. Высокий блондин, тонкий, напоминавший человека искусства. Мелькнувшие запонки окончательно убедили — метит высоко, этакий Эмиль Лотеску, только моложе. Хрупкость обманчива, я способна понять, у кого под рубашкой пусто, а кто спокойно отожмется от пола. Так вот, Лоджер ишт Сонер мог приструнить ликвидаторов. И улыбочка такая гаденькая, едва заметная, змеиная. Шайтан, так это он мне!

Огненными буквами вспыхнули слова последней записки, мои изобразительные карточки, выпавшие из конверта.

Второй зам столичной Карательной инспекции, как Алард. Как Алард, Лена! Иногда прозрение накрывает внезапно, как и осознание, что именно нужно искать.