– Никто из десанта не выжил. Их накрыло взрывом, кэп.

И переключил капитана на новостной канал. Шадор спроецировал изображение в воздух, и посреди рубки в столбе света возникла проекция – бледная дикторша с красными пятнами на скулах взволнованно вещала: «Взрыв прогремел в… Гигантский кратер на месте главной оранжереи… Выдвигаются разные версии – вмятина от метеорита, всплеск магмы, террористический акт… По предварительным данным, погиб директор оранжереи и несколько охранников, взрывной волной выбило стекла и сорвало крыши у близстоящих домов, повалило деревья… И это пока все, что нам известно… Нет, постойте, только что поступили новые сведения. Один из садовников возвращался со смены домой… Сам он чудом выжил, потому что спустился в подвал своего дома за самогоном… Ранее заметил подозрительных личностей и опознал в них «Серые капюшоны». Они дрались с местной группировкой «Золотых клинков». Бандитские разборки? Могло ли это послужить причиной катастрофы такого масштаба и…»

Шадор резко прервал трансляцию и скомандовал Харладу:

– Убирайтесь оттуда! Быстро! Следуйте на ближайший рынок-базу, передаю координаты, встретимся там.

После чего капитан сообщил остальным:

– Задание выполнено. Все погибли. Дану, проложи курс.

Старпом устремился к пульту навигации, а капитан замер, невидяще глядя куда-то в пространство, и произнес, ни к кому не обращаясь:

– Два КуКа… И это только первая операция.

Случайность или нет, но впереди еще две. И на одну из них придется отправить Энн. Он должен выяснить, почему это произошло… А до тех пор нельзя посылать ее туда. Пусть бешеная тяга хоть истерзает его, но он не может отправить Энн на смерть. Только так он сохранит ее…

«Я обязан выплатить долг ее отцу и своему другу».

– Зря вы не позволили мне, капитан, – слова Эннибет резанули ножом, отсекая всякую надежду на понимание.

– Приказы не обсуждаются и не оспариваются, кадет, – отрезал Шадор и спустился с мостика. – Вы мне еще понадобитесь. Жду вас сегодня на ринге, после отбоя. Вы знаете – зачем.

– Так точно, капитан, – бесстрастно козырнула Энн.

– Кураторы второго и четвертого звена – дежурите в рубке. Остальные – вольно. Дану, мостик твой, командуй старт.

– Есть, капитан!

– И объявите по крейсеру вечер скорби и минуту молчания. Пусть куки почтут память павших товарищей.

Дьявол! Даже останков нет, чтобы достойно проводить их в последний космический путь на звезды.

С Тезерионом Шадор связался уже из кабинета, отчитался о выполнении первого этапа и присовокупил к докладу:

– Не знаю, отразится ли это на статусе задания, но двоих из шести я потерял.

– Ничего, – на этот раз Тезерион не пожелал явиться в виде проекции лично, а засел у Рериха голосом в голове. – Издержки неизбежны…

– Издержки?! Я должен разобраться, почему они погибли.

– Главное, ты реализовал часть второго пакета. Прочее – всего лишь случайность.

– Случайность, ли?

– У тебя есть основания полагать обратное?

– Куки не взяли с собой настолько мощного оружия. Я сделал все, как ты велел, не привлекая внимания к КА.

– Так-так, Рерих, ты забываешь, что цель – не обычный человек. Он наверняка защищался и…

– Авторитеты КиК, по твоим словам, все такие… То есть потери неизбежны во всех случаях?

– Этого никто не знает, Рерих. Выполняй и не заморачивайся. Твое дело – второй пакет. Скоро ты почувствуешь новую тягу, будь начеку. Компасу нужно время, чтобы настроиться, и это произойдет в любой момент…

Голос Тезериона постепенно затих. Напрасно капитан снова и снова призывал его к ответу.

«Чертова каракатица!»

Шадор посмотрел на часы и отправился на ринг. До прихода Энн он собирался немного поупражняться с роботочучелом. Хотя бы потешит сержанта!

Этим вечером в спарринге с Энн капитан дрался с утроенной яростью, но кибер-девушка снова уделала Шадора. Ремешок он себе так и не вернул.

Неизвестный сектор необитаемого космоса, покинутая планета Крез, древний заброшенный храм-лаборатория высоко в горах на пике Нибиуса

В отверстие на потолке небо отсвечивало бордово-красным и набухало, подернутое порохом золотистых пылинок. А вид с террасы простирался до самых горизонтов туда, где линии ощутимо закруглялись и терялись в размытом свечении окантовки планеты…

Но он не для того явился сюда, чтобы любоваться мертвыми красотами некогда живого и гостеприимного мира. Он ждал, прислонившись к медному изваянию посреди круглого зала. Раньше это была тарелка древнего звездолета. Корабль сел на плоской вершине, предварительно сплющив макушку энергией сопел, да так и остался, а позднее лабораторию расширили вглубь горы, проделав ходы в спекшихся минералах, и возвели террасы по склонам. Это место было им домом множество гаков и лет… Теперь же пришелец с трудом вспомнил, что вместо фигуры вымершего астронавта в шлеме с окулярами очков тут возвышался мостик.

Он ждал… Долго. И они явились. Две мерцающие проекции. Ктуор узнал их, хотя они не встречались друг с другом десятками, сотнями лет и гаков. Когда-то они не разлучались. Все изменилось с тех пор…

– Дункан мертв, – голос Ктуора многократно усилился эхом, и это был единственный звук в царящей вокруг тишине.

– Нам известно, – откликнулись оба его собеседника. – Ты за этим позвал нас сюда?

– Чтобы предостеречь.

– Напрасно.

– Мы уже приняли меры.

– Вы готовы последовать за мной?

– Нет. Мы экранировали синтауры.

– Надеюсь, это поможет, пока что-то не прояснится.

– Или выяснится, что смерть Дункана – случайность.

– А может, он сам ненароком убился. С его-то тягой к разрушению…

Разрушение – обратная сторона созидания. Как ни крути.

– Как бы там ни было, заклинаю вас звездным светом… Будьте осторожны!

Проекции одна за другой испарились, а он задержался в пыльном безмолвии храма и похлопал статую первопроходца по окисленной ноге.

– Я скучал по тебе, Квентин.

Крейсер КА-11, где-то на пути следования в пересечении поясов по Q-пространству

После отбоя рувы зеленого взвода разбрелись по своим койкам, но почти никто не спал. Трудно после такого уснуть! Особенно тем, кто косвенно участвовал в операции. Возвращаться на крейсер, зная, что кто-то уже не вернется… А ведь в следующий раз это может быть кто-нибудь из твоих друзей и даже ты сам.

Гай отвернулся к переборке и хандрил, притворяясь спящим. Он не хотел ни с кем говорить. Даже с Сэмом. Да и тот куда-то ушел на весь вечер, отказавшись от ужина, а вернулся перед самым отбоем. И глаза у «мелкого» покраснели. Даже Бенси его не задирал. Джон вообще в каюте не появлялся, после посадки в ангаре его не видели. Наверное, где-то нес вахту. Ка-Таго медитировал, сидя на кровати, или молился какому-то своему ка-маргскому богу. Только Ярим еще не ложился. Он устроился за столом с блок-нотом и чатился в киберсети с нынешней подружкой из куков. Даже будучи рувом, Вжик своим привычкам не изменял.

Вжик: Не спишь?

КошКА: Нет.

Вжик: Скучаешь?

КошКА: Грущу…

Вжик: А-а… Вечер скорби.

КошКА: Это так ужасно!

Вжик: Поплачь. А я их не помню, но все равно не по себе.

КошКА: Жутко… Но хоть не мучились… У бригадира из первого девушка осталась. Рыдала не переставая, пока доки ей успокоительное не вкололи.

Вжик: Повезло, у Доргадов успокоительное что надо, глюки словит. Мне бы сейчас тоже…

КошКА: Ой, а у меня есть!

Вжик: Травка?

КошКА: Не, глюки. Лови! БарабашКА прислала *веселый смайлик*. Та-акой бред первокурсницы. Астросю.

На экране блок-нота высветился файловый конверт с пометкой: «Только никому!»

КошКА: Покайфуй перед сном, а я спать, глаза в кучку…

Ярим погрузился в чтение и поначалу кривился, мол, фу, слезы, сопли и девичья фигня, а потом втянулся. Персонажи были весьма узнаваемы. Ярим забылся и от души рассмеялся…