– Конечно, – горько усмехнулась она. – Я для тебя не женщина, а боевая единица. Так вот! Как боевая единица я отвечаю… Заткнись и не лезь не в свою обойму! – она повысила голос, а это плохой знак.

– Рис, – примирительно улыбнулся капитан и взял ее за руку, она руки не отняла, но напряглась. – Послушай… Я всего лишь прошу тебя быть поотзывчивей к нуждам крейсера…

Она вытаращила на него глаза.

– А мои отношения с Дану тут каким боком?

– Не перебивай, я не закончил. Чтобы крейсер функционировал нормально, тебе придется быть повнимательнее к Дану.

– Повнимательнее? – Айрис вырвала руку. – Да я… да он… я внимательна. Он сам… сам меня отвергает… – она неожиданно всхлипнула и отвернулась.

– Не может он тебя отвергать, – уверенно заявил Шадор.

– Да? Еще как может!

И Айрис сбивчиво рассказала капитану, что происходит между ними ночью и днем. Без подробностей, конечно, но вдруг почувствовала облегчение. А капитан озадачился. Наверное, надо было давно ему рассказать, а не волочь этот груз на себе.

– Понимаешь, Рис, – задумчиво проговорил Шадор, в ответ на ее излияния. – Дело не в тебе, а в Дану. Он – не человек… Поэтому слушай меня внимательно и делай выводы. И пей чай, а то остынет. И слушай…

Капитан рассказал ей о том, о чем никогда не рассказывал. О том, как вытащил полуживого ара из поверженного тэя, как выходил его, и как ар установил с ним связь, и как благодаря этому выжил.

– То есть… – Айрис пыталась осмыслить. – У вас с ним связь как бы эмоциональная?

– Вроде того, – кивнул Шадор. – И более того. Я был для него чем-то или кем-то вроде тэя… Дану лишился своей оболочки и нашел себе замену… неполноценную, но все же это поддерживало его, но я просто оказался рядом, а другого он не знал.

– Постой! Ты сказал – был?

– Да, а теперь, Рис, как бы дико это не звучало, оболочка или тэй для него – это ты.

– Боже мой, – прошептала дейгарка резко побелевшими губами, машинально глотнула чай, закашлялась и дрожащими руками поставила чашку на блюдце. – Б-боже мой… Тарантул! Рерих! А раньше ты мне не мог нормально объяснить?

– Раньше не получалось. Я и сам не был до конца уверен, не умел подобрать подходящих слов, но случай в рубке расставил все по своим местам.

А еще он, наверное, боялся ее напугать. Или дорожил своим единением с Дану гораздо больше, чем готов был в этом себе признаться. Капитан и сейчас порой ощущал, что ему чего-то недостает, какую-то смутную тоску.

– До этого я и сам не очень понимал, что между нами происходило. Это трудно объяснить, но я однажды попытался, как мог, а ты не услышала…

– А что между вами происходило? – насторожилась Айрис.

– Дану воспринимал этот мир через меня. Впитывал мои эмоции, забирал боль, но и отдавал взамен, много, очень много, я… наслаждался его обществом, – признался Шадор, – но и тяготился им. Порой мы так чувствовали друг друга, будто единое целое. Странные и волнующие ощущения присутствия другого с тобой, постоянно… Но это не был физический контакт, хотя Дану и нуждался в прикосновениях…

«Да и я тоже!»

– …для подпитки синапсов, не более того, но я чувствовал, что ему постоянно чего-то не хватает во мне, со мной. А с тобой он полностью обрел то, чего лишился после гибели тэя…

– Черт! – Айрис нервически сжимала и разжимала кулаки. – Я что? Замена тэю, получается… Суррогат? И… О, каракатица! Тэй – это она? Левиафан женского пола?

– Не знаю, – задумался Шадор. – Едва ли мы вообще понимаем, кто или что такое тэй и применимы ли к нему понятия пол, раса, или… род. Мы так мало знаем о природе слияния тэйев и аров, несмотря на исследования. И все мои выводы – это лишь теории.

– Черт! Рерих… Скажи ты мне об этом тогда, я бы сама с радостью уволилась и работала где-нибудь… подальше отсюда.

– Я пытался, но… теперь понимаю. Он бы везде тебя нашел, – убежденно сказал Шадор, – и достал отовсюду. Но после атаки тэйаров я понял, что, не отослав тебя, тем самым решил исход боя. К счастью для всех нас. Если бы не ты…

– Боже, Рерих! – она стиснула край стола. – Так это я виновата в том, что Дану и тэйи, и…

– О чем ты говоришь, Рис?

– Я его оттолкнула! Незадолго до того…

– Вот! – ухватился за это капитан. – И потому во благо КА и всех нас тебе придется наладить с ним отношения. Это приказ.

– Ты не знаешь, о чем меня просишь или приказываешь, – Айрис в отчаянии смотрела на него. – Я бы рада, да он сам… Игнорирует меня, избегает общения. Наверное, его теперь вполне удовлетворяет просто физическая близость.

– Это не так, Рис! – горячо возразил Шадор.

– Тогда почему он так ведет себя?! – дейгарка выразительно обвела глазами зал. – Заигрывает со всеми подряд, а меня будто не замечает. Разве, если твоя теория верна, не я его, хм… тэй?

– Пойми… В его случае это не всегда то, чем кажется. Видишь ли… Когда ара извлекли из тэя, его словно вывернули наизнанку. Или, как бы поточнее выразиться… Представь, что с живого человека содрали кожу.

– Омерзительно! – Айрис скривилась.

– И когда оболочку разрушили, то, что отдавалось тэю, он загнал внутрь. В глубине ара бушуют такие страсти, которые способны сметать все на своем пути, прорвав плотину. А при отсутствии тэя это может опустошить Дану и убить, оттого снаружи он холоден, собран и отстранен… И только со своей оболочкой позволяет чувствам прорываться наружу, ибо возьмет столько, сколько отдаст.

– А зачем тогда вот это всё? – Айрис махнула рукой в сторону преподавательниц.

– Могу лишь предположить, что, когда Дану обрел новую полноценную оболочку и вновь вкусил полноту слияния, ему трудно стало держать все в себе. Иногда это выплескивается наружу, он пытается подстроиться под твои желания, Айрис, как и под нужды тэйя когда-то, но ты продемонстрировала нечто такое, что причинило ему дискомфорт и вынудило искать выхода в другом месте…

– Верно, – вздохнула дейгарка. – Мне не нравилось его назойливое внимание, подавление и… поглощение! Я так ясно дала ему это понять, что…

– Видишь? Он нашел способ тебя не расстраивать.

– Из одной крайности в другую! – вспылила Айрис. – Почему бы не поговорить со мной? Объясниться, выстроить наши отношения иначе, как…

– Это Дану, Рис, он не понимает твоих претензий. Притом что старался исполнить все твои желания. И выполнял.

– Да он вообще не оставил мне шанса!

– В этом его особенность, и надо с этим считаться. Он не такой, как мы. По сути, он и не способен так сразу влиться в нормальные человеческие отношения. Его с рождения готовили к слиянию, он сызмальства в связке с тэйем, пусть и на расстоянии сперва. Помни об этом и будь с ним осторожна.

– Спасибо! Поздновато спохватился. Не находишь? Я уже его оболочка, или как ты там выразился…

– Я не об этом… Теперь он ар, который понял, что тэя можно полностью подчинить себе и управлять им. Познав тебя, он, к сожалению, узнал и это.

«Более того, – рассуждал Шадор, – крейсер может в любой момент стать для него именно таким тэйем».

Но капитан не стал посвящать в это Айрис, чтобы не пугать и не травмировать еще больше. Ей и так несладко. Уж он-то как никто ее понимал. Связь с Дану делала его в некоторой степени чувствительным и к настроениям Айрис.

Дану привел Джину в небольшую прохладную комнату. Шторы здесь были наглухо задернуты, полумрак расслаблял.

«Ничего, сойдет!» – решила Джина, оценивая обстановку – столик и два глубоких кресла.

Она увлекла Дану к креслу, усадила его и сама бесцеремонно устроилась на коленях у ара. Старпому не понадобилось еще одно приглашение, и через секунду они уже вовсю целовались. Ар действовал умело, ласкал ее губы, проникал дальше языком… Джине понравилось, и даже слишком. Они целовались бесконечно долго. Дану отпускал ее на миг, а затем снова приникал к губам и терзал их, пока они не начинали саднить. Джина стонала и отодвигалась, но он не позволял и настойчиво удерживал, положив ладонь ей на затылок. Она закрыла глаза, задыхаясь от страсти и нетерпения, и принялась расстегивать пуговицы на рубашке мужчины. Тот в свою очередь сжал ее талию и потихоньку задрал платье…