– Харлад.

Буквально через минуту в дверь постучали.

Вернее, это был сигнал, имитирующий стук.

– Войдите! – разрешил капитан.

Створки разъехались, и в каюту шагнул…

Некто.

Вошедший посмотрел на Энн, а она с испугом и любопытством на вошедшего… Тот усмехнулся – половинкой рта, потому что половину лица скрывала чёрная маска… И прихрамывая пересёк каюту, тяжело опираясь на трость. Роста он был довольно высокого, но скорее худощавый и узкоплечий, хотя одежда на нём, явно не по размеру, словно была создана для того, чтобы скрыть комплекцию и фигуру, замаскировать. Ввести в заблуждение. Старая, местами потёртая, тёмная – неопределённого цвета, но опрятная. А на груди белым символом выведен череп со скрещёнными костями.

Пират?

На голове потрёпанная, подобно хозяину, треуголка. Из-под искромсанных полей торчали нечёсаные космы, такого же цвета, как и одежда, и весь его облик. Однако самым примечательным в нём было даже не это. А… С хриплым криком из коридора вслед за мужчиной влетел странный попугай с длинным хвостом и уселся тому на плечо.

– Боцман Харлоу Харлад по вашему… Зачем, вызывали?

– Не стой на пороге. Дело к тебе есть.

Капитан запер за ним дверь и невольно улыбнулся.

Форму Харлоу не носил принципиально и, пожалуй, слыл крайне экзальтированной фигурой на корабле. Резервники, коими он командовал, прозвали его Хар-Харом или Хар-Харычем и явно не в шутку. Шутить с такими – прогуляться по доске в открытый космос.

– Вот что, Харлад… – Шадор налил и ему. Кофе с ромом. Боцман не отказался и с проворностью, удивительной для хромого, развалился на диване рядом с Энни, приставив трость набалдашником к подлокотнику. А птица примостилась за ним – на спинку.

Эннибет нет-нет да и поглядывала на это чудо.

– А-а, – боцман с удовольствием отхлебнул из чашки и заметил интерес девушки к его питомцу. – Это робот, чёртов биомех. Наполовину… Я нашёл его умирающим, жалко стало. Последний из вида всё-таки. Реанимировал и усовершенствовал. Как мог… Продлил жизнь.

Птиц пронзительно свистнул, будто бы подтверждая.

– Вот что, Харлад, – без обиняков подступился капитан, – отныне ты куратор особого звена.

– Мммм? – боцман вопросительно поиграл бровью, не переставая цедить при этом кофе.

– Поручаю тебе поселить их подальше от казарм куков, где-нибудь поближе к помещениям резервников. Разберёшься сам. Станешь приглядывать и тренировать. Да, и выберешь себе бригадира потолковей… Найдёшь?

– Что, если… Сэм.

– На твоё усмотрение. И Сэму я доверяю.

– Ладно… А как же мои?

– Я найду, кому временно за ними присмотреть.

– Только не Ка-Дуко!

Шадор усмехнулся.

– Так о резерве печёшься? Узнали бы они, не поверили, что зверюга боцман, чуть что хватающий плётку-девятихвостку…

Глаза у Энн расширились до размеров блюдца.

– Не бойся, – заверил её капитан. – С ним тебе ничего не грозит.

Пока что…

– Согласен. И вот что, Рерих. Я справлюсь. Не отдавай резервников никому.

– Ты уверен?

– Уверен.

– Я рад. А теперь допивайте и… Харлоу, покажешь Энн каюту и пройдёшь за остальными. Дор-Гон тебя проводят. Поселишь кондорцев отдельно друг от друга.

– Да, только сперва предупреди этих… хм, связанных одной плотью… Чтоб не выпендривались. А то ведь не посмотрю на Конклав, – он схватил трость и потряс ею в воздухе. – И ка-ак дам больно!

– Хорошо, – Шадор усмехнулся. – Иди с ним, Энн, и ничего не бойся. Отныне ты под моим покровительством. Помни.

– Не тревожьтесь, кэп, – Харлад поднялся и свистнул питомца.

Как только боцман с кадетом ушли, капитан связался с эризийцами. Судя по заплетающимся голосам, смешкам и добродушию, близнецы уже были тёпленькими и готовенькими.

– Мигом трезвей! К тебе идёт Харлад.

– Ик… сию секунду… ик… Ун момент… Ик… Что-о?! Ну, ты и гад, Шадор!

– Нет, гад – это ты. А я твой благодетель. Завтра с утречка составлю приказ, и ты его получишь по комьюните. Отныне звено Кондора на особом положении. Я включил его в программу стратегического обследования.

– Опять?!

– Это нестандартный случай.

– У тебя все нестандартные!

– И Конклав не должен об этом знать, как ты понимаешь. Финансирование выделю из бюджета от кибертека.

– Так, ик, точно, ик… С чего ты такой лояльный? Ик! К преступникам.

– Они не обычные преступники, как выяснилось. А тебе… В общем, попробуй установить, какие в них заложены биомодификации и какой функционал.

– Н-да, это уже серьёзно… Биосфера…

– А я о чём!

– Ладно, капитан, сделаем.

И доктора отключились.

– Завтра, – сказал Шадор, глядя в иллюминатор на всполохи Q-пространства. Отчего-то без раздражения.

– А сегодня…

Налил себе ещё чаю, прошёлся с чашкой вдоль дивана. Представил глаза Энн, её судорожно сжатые пальцы и внезапно… Улыбку! Она ведь умеет улыбаться? Просто, наверное, забыла как… И вдруг Рерих с удивлением обнаружил, что сегодня его совсем не тянет на ежевечернюю выпивку. Неохота ни капли. Впервые за годы службы на крейсере Тезериона ему не хотелось напиться!

* * *

Проснулась Рис оттого, что с нее сдернули одеяло.

– Озверели, что ли, капитан? – она вытянулась и выгнулась, мило улыбаясь и глядя в глаза старпому. Миленькая маечка и небольшие трусики, и так толком не сошедший загар недавнего отпуска, в общем, нормальному мужчине было на что среагировать. Только вот старпом остался невозмутимым.

– Ромеро, подъем! И марш на дежурство!

– Прям так? Даже одеться нельзя? – Рис еще раз попыталась привлечь внимание к своему внешнему виду.

– Да хоть голышом! В данный момент я не вижу смысла следить за тем, как вы одеты. Здесь кроме нас никого нет, а при внезапном нападении врагов ваш мундир отсрочит вашу смерть не больше чем на секунду.

Айрис оскорбилась и подскочила с кровати.

«Какая же сволочь! Хам! Урод!» – ругалась она, натягивая мундир.

Хотя последнее слово было не совсем верно. Старпом разделся почти полностью, оставив только нижние короткие штаны, которые облегали тело, как вторая кожа. Девушка невольно залюбовалась его точеной и гибкой фигурой. Она никогда не видела голого ара, и сейчас была поражена гармонией линий и правильным развитием мускулов, без этой мужланистой перекачанности, как, например, у Ка-Дуко или Вилиама Кабука, который любил оголять торс на командных тренировках, но ему, как выяснилось, до старпома было как до звезды.

«Ой! Что за мысли!»

Айрис скривилась.

– А я думала, – произнесла она вслух, – что у вас, как у всех примитивных рас, должны быть какие-нибудь татуировки или инициационные шрамы.

– Что вы имеете в виду? – уставился на нее старпом.

– Ну, инициация. Посвящение в мужчины.

– Меня никогда не посвящали в мужчину. А ваш интерес к моему телу непонятен. Забота о теле – забота об его правильном функционировании, поэтому нанесение специальных знаков, украшений, шрамов – бессмысленно. Гораздо важнее то, что происходит внутри!

«Девственник-зануда! – открыла для себя Айрис. – Тем интереснее!»

И куртку надевать не стала.

Старпом тем временем устроился на кушетке и отвернулся к стене. Сжался весь и замер, даже не потрудившись укрыться одеялом. Дейгарка пожала плечами и пошла к экспресс-кухне. После сна требовалось взбодриться.

* * *

Во время ее дежурства ничего не происходило. Она сидела, пялилась в космическое пространство, чуть увлеклась расчетами, но потом надоело. Посмотрела последний выпуск КА-сводки, а потом ее внимание привлекло дыхание старпома.

Он словно постанывал с прерывистыми всхлипами. Айрис не смогла сдержать любопытства и подошла к кушетке. Ар вроде бы спал, но очень странно. Зажал ладони между ног, весь напрягся и подрагивал. Кожа была словно покрыта потом.

«У него температура, что ли? Заболел? О, космическая каракатица!» – Айрис протянула к нему руку, а потом отдернула ее и метнулась в технический отсек, там была полка с диагностом и набором первой помощи.