Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Женька насупилась. Ух, и выдаст она Грегори за дезинформацию.

— Хотя действительно не одобряю инопланетные контакты такого рода…

Нет, ну как понять этих джамрану!?

— … Но и не осуждаю. Не моё это дело. Однако из-за вас Рокен едва не забыл о своих обязанностях.

— Пообещайте, что не будете его наказывать.

— Постараюсь… Так! Время, время… Вам пора.

— А эти террористы — неотрадиционалисты?

— Самые отъявленные.

— И что вы от них узнали?

Талех нахмурился.

— А вы не считаете, что это как раз не ваше дело?

— Ошибаетесь! Очень даже моё.

Женька негодовала.

— На меня напали! Помните?.. А бомба?

— А, вы об этом, — Талех махнул рукой. — Кое-что мы узнали, но, увы, ничего о взрывном устройстве. Никто из них не знает о взрыве. Подозреваю, что к этому всё же причастны гатраки.

«Обложили со всех сторон», — подумала Женя.

— Всё, пора работать, — напомнил командор. — Да! Можете вернуться к себе. Обыск закончен.

— Что-о?!

— Я любезно предоставил вам свою каюту на время обыска вашей. А вы что подумали?

Нет, он конкретно над ней издевался! А ещё рассуждал о безопасности и доверии… «Мерзавец!»

Женька попыталась хлопнуть переборками, но у неё не получилось. В подавленном состоянии она вернулась в свою квартиру, рисуя безнадежные картины полного развала. К её удивлению, каждая вещь преспокойно лежала на своём месте. Всё выглядело так, как она вчера и оставила. Даже грязная посуда и не вытертый стол, после их с Грегори «пирушки». Опрокинутый стул, смятое покрывало на кровати, где англичанин лежал в коме…

А вдруг Талех пошутил насчёт обыска? С него станется… Да нет, не пошутил. Женя с грустью обнаружила пришпиленный к столу ордер и экспертное заключение: «Ничего опасного не найдено». Сухие извинения от службы безопасности и уведомление в том, что она может и дальше жить на станции…

Всё равно Женька обиделась на Талеха. Посему, вечером после работы, прихватив бутылочку маркафского марочного вина и кило шакренской ветчины, нагрянула в гости к Петровичу с Моисеевичем. Пожалиться на судьбу… Мужики встретили её как родную, и до глубокой ночи они втроём утешались любимым хобби россиян из далёкого не прагматичного прошлого — разговаривали за жизнь.

— Не горюй, девонька, — утешал Женьку Петрович, изрядно приняв на грудь. — Инопланьтяне енти, у них у всех енти…

— Мадагаскарские тараканы в голове, — корректно подсказал пьяненький Моисеевич.

— Точно! Нелюди, они и есть — нелюди, — перевёл Петрович. — Посылай их нах… Куды хошь, туды и посылай, и пусть себе идут! А мы… Выпьем. Наливай!

— Правильно! — подхватил инженер, — Чем слёзы лить из-за какого-то джамранского сноба… Нальём-ка лучше…

— Талех не сноб, — вздохнула Женька. — Он такой… жестокий, нахальный, гордый и у него… У него вместо сердца… Адронный коллайдер!

— Здорово сказано! — отметил Моисеевич, и они чокнулись…

Поскольку слесарь с инженером пили лишь самогонку, то Женька одна незаметно уговорила целую бутылку вина. Но, то ли маркафское вино было слабеньким, то ли Женька хорошо закусывала, — чтобы попасть домой не понадобился даже автопилот. И голова наутро подозрительно не болела. Догадка пришла позже, когда Женька вспомнила сетования Петровича и ощутила расстройство желудка:

«Синтеголь! Это же сколько надо выпить, чтобы торкнуло? Или у неё иммунитет не только к инфо-вирусу, но и к синтеголю?.. Фигово».

Грегори прислал ей открытку с линдри-крюлем. Это он запомнил. Евгения отправила ему в ответ рецепт свекровкиной курицы со специями. Вроде у Алины Матвеевны вкусно получалось и с корочкой. Изучила портрет крюля, а позже стёрла из жалости и этической безопасности… Да уж, бедолаги…

Потом были выходные, и Грегори в благодарность за ужин пригласил Женьку в «Синегарскую Звезду». Она с радостью согласилась, так как давно не видела Хала. Рядом конечно сидела Лиза, но Женька общалась в основном с маркафи. Он на днях получил весточку от Рала с Гранталом. Шторм находился уже на пути к станции. Но сначала друзья собирались зайти на Ролдон. Им снова повезло. По дороге они нагнали коммивояжёра линдри, гружёного под завязку скоропортящимся товаром и намеренного окуклиться. Вот и вызвались оказать ему услугу, за определённую плату, естественно.

— Сорвали куш, — похвастался Хал. — Сорок процентов от прибыли. Как вам?

— Неплохо, — одобрил Грегори.

— А как они сами? — спросила Женя.

— Цветут и пахнут, — заулыбался маркафи. — Привет тебе передавали.

— Им тоже, — улыбнулась Женька. — Передай, как выйдут на связь.

— Обязательно.

Что ни говори, а Евгения обросла друзьями. Через день выпустили Рокена, и они бурно отпраздновали встречу. После чего вместе опоздали на работу и получили нагоняй от Талеха.

Наступил день, когда Женька сделала в календаре пятидесятую зарубку. Недавно она завела себе дерево-голограмму с числами, где отмечала дни своего пребывания здесь. Целых пятьдесят дней и ночей! Всё дальше и дальше в будущее…

Шёл пятьдесят второй день. Женя обедала у себя в кабинете, чем-то вроде земной пиццы, заодно просматривая записи консультаций и строча отчёты Дмитрию. Формально она отчитывалась перед Талехом, но тот редко утруждался личной проверкой ксенопсихолога, поручая это заместителю. Командору и других забот хватало. Евгения с неохотой углубилась в программу, и в самом разгаре её мучений в кабинет заглянул… Моисеевич. Она обрадовалась неожиданной передышке.

— Иннокентий Моисеевич? Рада вас видеть! Вы ко мне? Посмотреть, как я работаю…

И тут же осеклась, заметив его удручённый вид.

— Садитесь.

— Вообще-то я… — он вздохнул и остался стоять. — Интересно тут у тебя…

— Что-то случилось? — спросила она, чуя неладное.

Он кивнул.

— Петрович пропал. Вот, думал, может, знаешь.

Женя покачала головой.

— Когда?

— Вчера не пришёл ночевать. Я решил — задержался после смены и уснул в каптёрке. С ним иногда бывает…

— Ну и?

— Нет его нигде. Ни в каптёрке, ни в цехе… И никто не видел со вчерашнего дня.

Женя встревожилась не на шутку.

— Где же он может быть?

Инженер вздохнул.

— Даже не представляю.

— Я к пяти заканчиваю и сразу к вам. Вместе покумекаем, как сказал бы Петрович. Поищем. А не найдём, сообщим командору. Это его станция, он что-нибудь подскажет.

После того, как расстроенный Моисеевич ушёл, Женя места себе не находила. Было тревожно, как перед бурей. Когда-то в детстве ураган застал её за городом… Примерно такие же ощущения. Как назло посетители задержали Евгению почти до шести. Она выпроводила последнего клиента и рванула в доки, не заходя домой.

Склады и мастерские уже опустели. В главном цехе ещё гремело, из-за глухих переборок доносился равномерный стук. Кто-то работал в вечернюю смену. Женя, не останавливаясь, прямиком дунула в каптёрку… И на подходе ощутила холодок в груди. Дверь каптёрки была распахнута настежь… Пусто! Тихо… Только лёгкое колыхание задвинутой шторы и шорох…

— Моисеич? — неуверенно позвала Женя.

Шорох прекратился. Женька приблизилась и резко отдёрнула занавеску… Никого! Лишь на полу валялись очки инженера… Теперь шуршало за ящиками. Словно по комнате шмыгала невидимая крыса…. Женя в панике вылетела оттуда, выскочила из цеха… и замерла. Посреди коридора колыхалась прозрачная фигура, будто сотканная из воздуха. Женьку внезапно обдало холодным ветром, подхватило, накрыло с головой… И она увидела…

Вселенная в чёрно-белую клеточку, как многомерная шахматная доска. Множество расставленных в боевом порядке фигур. Белые — земляне, чёрные — гатраки. Они по очереди двигались, по определённой схеме, подчиняясь какому-то приказу… Евгения обнаружила, что стоит на белом поле, в окружении разных людей-фигур. Она огляделась и не увидела белого ферзя. А чёрный был так близко… Угрожающе близко. Но Женя не струсила.

«Я — ферзь!» — гордо подумала она и приготовилась шагнуть… И услышала запредельный хохот:

1086
{"b":"871015","o":1}