Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— А танец зачем? — не поняла Женька.

— Танцующие обмениваются биохимией. Это необходимый ритуал, чтобы понять — подходят они друг другу или нет.

— А могут ещё и не подходить?

— У всех свои особенности. Если в процессе танца идёт правильная биохимическая реакция, то они сближаются в течение нескольких дней. А нет, так расходятся, и самрай-шак ищет другую чарим-вей. У него в запасе одиннадцать дней, до следующего этапа — кладки. Она передаётся через поцелуй самрай-шак и длится в среднем пять-шесть часов. У вас с Сирилом это явно затянулось. Видимо, вы его очаровали, так же, как и он вас.

Женька смутилась.

— А так бывает?

Миритин грустно улыбнулся:

— А вы как думаете? Считаете, что мы бесчувственные машины для оплодотворения? Или для нас рилис только физиология, инстинкт? Разумеется, и самрай-шак, и чарим-вей испытывают эмоции. Удовольствие очень важная часть. По-другому нельзя завлечь чарим-вей. И не всякая чарим-вей способна пленить любого самрай-шак.

Женька попыталась это переварить.

— Далее. Кладка осуществляется через яйцевод, который проходит рядом с пищеводом и ведёт прямо в репродуктивный мешочек, по-вашему — матку. У тебя нет яйцевода, поэтому…

— Не надо! — позеленев, воскликнула Женька. — Я поняла.

Миритин избавил её от подробностей.

— Вот чего я не понимаю, — добавила она, отдышавшись, — желудок — неподходящая среда для созревания яиц. Разве это возможно?

— Иногда, — ответил шакрен, — в сорока процентах случаев…

Надо же было угодить в эти сорок процентов! Такая она везучая.

— … Из-за особого фермента самрай-шак, которым он стимулирует чарим-вей через прикосновения. Он нейтрализует пищеварительные ферменты, и желудок выполняет функцию репродуктивного мешочка, временно утрачивая собственную. Отсюда у тебя проблемы с пищеварением.

Женька припомнила касания Сирила. Наверняка он делал это инстинктивно, не думая о плохом.

— … В течение трёх-четырёх суток яйца созревают. Самрай-шак возвращается и оплодотворяет их.

У Евгении язык не повернулся спросить, как именно. Вместо этого она ляпнула о наболевшем:

— А если он не вернётся?

— Бывает, — согласился Миритин. — Но ещё пятнадцать дней чарим-вей привлекательна для остальных самрай-шак в фазе спериума. Кладка выделяет ферамоны, которые учует любой самрай-шак. Большинство из них совместимы и могут оплодотворить покинутую чарим-вей.

— Как всё запутано…

У Женьки снова разболелась голова.

— А если вообще никто не придёт?

— Тогда яйца просто рассасываются на шестнадцатый-семнадцатый день.

— Так это мне теперь пятнадцать дней не есть, не пить и скрываться от самрай-шак?

— Почему? Пить можно, понемногу, и употреблять жидкую пишу. А лучше — питательный раствор в вену.

Перспектива — радужная! И Женьку она не устраивала.

— Только избегайте самрай-шак. Если не собираетесь идти на близкий контакт. Рилис подействует, и вы потеряете голову.

Так вот оно что! Женя отказывалась это принимать.

— Думаю, на станции вам нечего бояться. Шакрены здесь — я, да учёные и никто из нас, кроме Сирила, не испытывает спериум. В случае чего, могу приготовить угнетающие таблетки.

— Таблетки?

— Подавляют спериум, если рядом нет чарим-вей.

— Ну да, — вздохнула Женька. — А у вас случайно нет таблеток, чтобы побыстрее рассосалось?

— Увы, таких не бывает. Зато таблетки для Сирила есть.

— Где же вы раньше были? — укоризненно спросила Женя.

— А кто знал, что он выбьется из графика?! Его фаза наступила раньше срока.

Женька вспомнила разговор в кабинете главврача.

— Хотя, глядя на ваши танцы, я предостерёг Сирила, но он не послушался. Вероятно, рилис оказался сильнее его и не только вам ударил в голову. Я не знаю, что вызвало у Сирила преждевременный спериум: ваш облик, прикосновение или танец. Пусть вы землянка, но выглядите как чарим-вей, а на шакренов действуют визуальные и тактильные раздражители. У нас сходная биохимия, несмотря на межвидовую разницу. Кроме того, рилис мог вас и не задеть, если бы вы были несовместимы. Но вас затронуло, а это, в свою очередь, ускорило спериум у Сирила.

Замкнутый круг!

— Так или иначе, а с вами это случилось. Возможно, невольная стимуляция. Вспомните, что вы ели или пили в последнее время.

— Ничего такого, только… Джамранский тоник!

«Какой, к чёрту, тоник! Она просто влюбилась в этого мужчину. Вот и вся биохимия»…

— Выдающийся случай! Впервые за мою практику. Чтобы самрай-шак и землянка так подошли друг другу?

— Всё когда-то бывает впервые, — грустно заметила Женя, а сама подумала, что докатилась она таки до ручки и теперь больше подходит инопланетянину, чем землянину. Что же делать, если с землянами у неё не получается?..

Миритин сочувственно посмотрел на неё.

— Знаете, Ева. Есть и другой способ, чтобы столько не мучиться. Я конечно помогу вам с диетой…

— Говорите! Какой?

— Видите ли, у чарим-вей тоже бывают, — как вы это называете, — внематочные беременности. Хотя кладка и тогда выделяет ферамоны, её невозможно оплодотворить. Ферменты самрай-шак просто растворяют яйца в течение последнего этапа.

— Исключено, — сухо ответила Женя.

— Подумайте.

— Сирила нет на станции.

— Знаю. Полагаю, он сбежал, боясь навредить вам, и корит себя за несдержанность. Но я могу связаться с ним и поговорить…

— Нет!

Миритин грустно улыбнулся.

— Подождите здесь. Я приготовлю питательный коктейль.

И в этот момент в смотровую влетел Грегори.

— А, вот ты где?! Почему не на работе?

— У меня ещё полчаса, — хмуро ответила Женя.

— А, как раз кстати. Возьму у тебя кровь на анализ.

— Не стоит, — предостерёг его шакрен.

— А что такое? — всполошился англичанин.

— Я уже проверил. Ева нездорова.

— Да, — подхватила Женька. — И на работу сегодня не пойду.

— И ещё некоторое время, — подтвердил Миритин. — У неё постельный режим.

Евгения взглянула на доктора с благодарностью. Он кивнул и вышел в препараторскую, вогнав Грегори в ступор. Женька не хотела оставаться с землянином наедине и проводила шакрена тоскливым взглядом.

— Так! Что происходит? — накинулся на неё Грегори, едва за Миритином закрылась дверь.

— Ничего, — быстренько ответила Женя. Не собиралась она перед ним отчитываться.

До Грегори начало доходить. Всё-таки он был ксенобиологом, а не хухры-мухры.

— Так я и знал!

— Что?!

— Не прикидывайся овечкой. Связалась с этим Сирилом. А я тебя предупреждал!

— Не твоё дело! — огрызнулась Женька.

— Ещё как моё! Я за тебя отвечаю перед дмерхами. Они же с меня голову снимут, — вопли Грегори перешли в жалобные стоны.

— Да идут твои дмерхи туда же, куда и ты, дружным строем! — разозлилась Женька. — На кой было меня сюда тащить?!

— Да кто ж знал!? От тебя одни неприятности! Ещё путаешься с этим Рокеном…

— Я не путаюсь! Мы слушаем рок.

— Теперь это так называется!? — съязвил англичанин. — Что у тебя с этим самрай-шак?

— Ничего. Мы только целовались, — нарочно сказала Женька, чтобы его позлить.

— Поздравляю, Женечка, с первым контактом! До тебя самрай-шак избегали трогать землянок, а умные землянки сторонились самрай-шак.

— И зря, — дерзко ответила Женька. — Столько потеряли.

— Это же теперь начнётся настоящий бедлам, если кто узнает и захочет попробовать.

— А вдруг я совершила прорыв в ксенопсихологии? — гордо заявила Женька.

— Это не прорыв, Женечка, это… Это… Отрыв! — Грегори так разволновался, что Женя попробовала его «успокоить»:

— Не бойся, я расскажу им о последствиях.

— Совсем обалдела!? Молчи лучше. Если дойдёт до Талеха, я первый же заработаю по шее, а ты вылетишь отсюда в два счёта. Командор не одобряет межрасовых половых контактов.

Физиономия у Женьки вытянулась.

— Ты не знала? Честно? Вот теперь знаешь, так не болтай. И Миритин не скажет. Я за него ручаюсь. А кровь я у тебя не возьму, слишком много там шакренских ферамонов. Счастливого тебе оплодо… э, выздоровления, Женечка!

1071
{"b":"871015","o":1}