Но сильнее всего изменился его взгляд. Робкий неуверенный взгляд пришедшего в солидную контору мальчика на побегушках, который не знает, где и как ему встать, в какую дверь постучаться, кого и о чем спросить. И искра дара горит в нем так же тускло и несмело. Ни дать ни взять – мажонок начальной степени, чудом попавший на стажировку во ВРО и ежеминутно дрожащий от страха сделать что-то не то и загубить на корню едва начавшуюся карьеру. Адалинда видела таких в управлении. И Фредерик видел. Видел, изучил, запомнил и скопировал с потрясающей достоверностью.

– Хорош, – похвалила она сдержанно.

Он хмыкнул, на минуту становясь собой прежним. Со значением провел пальцем под носом.

– Надеюсь, моя жертва не будет напрасной.

– Надеюсь, ты не нарвешься на Мейлан.

Поднявшись из-за стола, Адалинда приблизилась к мужчине. Всмотрелась во вновь изменившееся лицо, поправила воротник пальто.

– Возвращайся, – приказала тихо и строго.

– Поспи, – велел он в ответ. – Вернусь – разбужу.

Она так и сделала. Проводив Фредерика, пошла к себе в комнату, разделась, легла в постель и почти мгновенно уснула, не думая более ни о чем.

Фредди вернется – разбудит.

Как ни жаль было Фредерику расстаться с усами, но результат того стоил. Не хватало одной детали, не столько для полноты образа посыльного, сколько для дела, и, пройдя три квартала, эмпат остановил мальчишку-газетчика и показал тому сложенную банкноту:

– Беру все. Вместе с сумкой.

Сумка у пацана была добротная, из плотной, крепко сшитой ткани, вместительная и достаточно чистая. А газеты, кроме одной, маг бросил в ближайшей подворотне. Через лабиринт проходных дворов вышел на широкую торговую улицу, взял у почты коляску и поехал к набережной.

Дорогой пролистал газету, не нашел ничего интересного и задолго до пункта назначения велел извозчику остановиться. Прогулялся еще с полчаса по малознакомым улицам, нашел другой наемный экипаж и назвал уже точный адрес.

Подъехав к серому двухэтажному зданию, ничем не выделяющемуся из длинного ряда таких же однообразно-унылых строений, велел ждать.

Задумка была рискованная, но, если повезет не столкнуться непосредственно с Эллой или кем-то из высших чинов местного управления, не сложная.

Фредерику повезло.

«Охранка» входных дверей пропустила его без проблем. Какие-никакие фотографии, образцы почерка и слепки ауры его и Адалинды у бывших коллег имелись, и те могли бы ввести ряд параметров для опознания в защиту, но то ли еще не успели, дело это долгое, то ли просто не рассчитывали, что агентам в бегах хватит наглости заявиться в управление.

В коридорах встречались какие-то люди, и эмпат неизменно с ними здоровался, выдавливая угодническую улыбку и опуская взгляд или, напротив, заискивающе заглядывая в глаза. Ему самое большее отвечали кивком, но чаще равнодушно проходили мимо.

Дежурный в архиве дольше смотрел на приказ, чем на подавшего его курьера, а на приказ он смотрел не больше трех секунд.

– Жди, – вздохнул устало, демонстрируя, как утомляют его всякие порученцы, являющиеся, как назло, в обеденный час, и побрел в глубь заставленного шкафами помещения. Минут за десять нашел все нужные дела и с еще более страдальческим вздохом сгрузил их на стол перед Фредериком. – В журнал запишись. Номер папки, роспись, дата, номер, роспись, дата…

В экипаже Фредди достал часы. Семнадцать минут, и все сделано.

Хотя еще не совсем.

– К университету, – приказал он извозчику. Похлопал ладонью по раздувшейся сумке. – И быстрее.

Технический университет Салджворта располагался на другом берегу разделяющей город реки. Бегущая вода размоет след и унесет сброшенные с моста пустые папки с печатями ВРО, а мэтр Валье успеет снять метки с самих документов. После сменит еще пару раз экипаж, купит каких-нибудь сладостей и поедет будить Эдди…

Она уже не спала.

Еще до того как переступить порог дома, Фредерик почувствовал, что что-то произошло, но в комнатах было тихо, Джек на своем месте в гостиной, Роксэн, чуть нервно подергивающая хвостом, – на софе рядом, Блэйн, должно быть, в своей комнате, а Адалинда – в своей.

– Вернулся, – выдохнула тихо, когда эмпат вошел без стука. – Как?..

– Без проблем, – ответил он, не дождавшись окончания вопроса. – Что у вас?

– Эби.

– Что – Эби?

– Не знаю. – Адалинда поморщилась. – Точно не знаю. Я дала Лотте сигналку – браслет, который она должна порвать, если что-то случится…

– И она его порвала, – понял Фредерик.

– Примерно четверть часа назад.

– Собирай вещи. У тебя есть незасвеченные квартиры, кроме этой? Если нет, переберемся на одну из моих.

– Но мы даже не знаем, что там. Девочка была в таком подавленном состоянии, может быть, она…

– Перерезала себе вены? – Эмпат скептически усмехнулся. – Эдди, поверь моему умению разбираться в людях. Эта девочка сильнее, чем кажется. Из-за чего бы твоя Лотта ни забила тревогу, с подавленным состоянием Эбигейл это не связано.

– Нужно разобраться.

– Разберемся, когда уедем отсюда. Джеку, как я понял, ты ничего не сказала. И не говори. Вот он-то как раз нестабилен… Ты же не отпустила Эбигейл просто так? Установила блоки?

– Поверх твоих? – сердито ощерилась Адалинда. – Или думал, я не замечу?

– Прежде, случалось, не замечала, – пожал плечами маг.

Настроения бывшей супруги он не разделял: стандартная мера безопасности, нельзя позволить важному свидетелю болтать о своих, и не только своих, приключениях на каждом шагу, и он подстраховал не только Эбигейл, но и Эдди, которая могла забыть о таком – слишком эмоционально она воспринимала все связанное с этой историей.

Магиня недовольно поджала губы.

– Блоки – не спасение, – продолжил Фредерик. – Максимум – день форы, если их не сломают раньше. Но даже если наша девочка каким-то образом попала прямиком к Мейлан, что она может рассказать? Ничего, о чем Элла уже не знала бы или не могла догадаться.

– Мы должны выяснить, что случилось, – упрямо повторила Адалинда, заставив эмпата поморщиться: нет ничего хуже, чем перспективный оперативник, сломавшийся на личных привязанностях.

– Естественно, мы все узнаем. Но сделаем это осторожно. И прости, милашка Эби не в приоритете. Есть более важные дела, поэтому собирай вещи.

– А если… Если она расскажет о Джеке?

– И? – насторожился Валье, уловив что-то тревожное, но пока непонятное. – О Джеке ведь и так известно.

– О Джеке с памятью Эйдена Мерита.

Все равно он не понимал. Не совсем понимал…

– Помнишь, ты говорил о провалившихся экспериментах по переносу сознания? О том, что невозможно пересадить душу и разум человека в новое тело? А вот искусственное сознание перенести в живое тело, по мнению Дориана, можно. И если это искусственное сознание сформировать, не частично, как у Джека, а целиком и полностью, скопировав в него чью-либо память…

– Это не одно и то же, что перенос души, – неуверенно выговорил Фредерик, внутренне досадуя на себя за то, что сам не подумал о таком. Все же Эдди, при всех ее недостатках, умница.

– Не скажи, – не согласилась она. – Если кто-то считает себя господином Брауном, ведет себя, как господин Браун, и помнит все то же, что и господин Браун, кто он, если не господин Браун? Хотя вопрос сложный, конечно. И я сейчас не об этом, а о том, что пока даже Дориану неизвестно, что настройка зрения дала побочный эффект. И если ты не ошибся насчет намерений его похитителей, все, что он сможет для них сделать, – заменить живое сознание на искусственный разум-заготовку, который нужно будет еще обучить, вложить в него цели и задачи. Это потребует времени, да? А если они узнают, что возможно внедрить в кукол чей-то конкретный разум? Сразу?

Фредерик угрюмо кивнул, принимая ее доводы. Мыслить здраво Эдди не разучилась, и это радовало. А вот он в данной ситуации сплоховал: Эбигейл не следовало отпускать. Но когда это обсуждалось, эмпат не увидел возможной угрозы, даже порадовался, что избавится от этого отвлекающего фактора. Да ее и не должны были найти. Но все же нашли каким-то образом…