— Вы видели его? — облегченно выдохнул Степан. — Значит он жив! Это отличная новость. Родители так вообще давно его похоронили. А теперь и знать ничего не хотят, мол не вернется, так мы и так свыклись с этим, а закончит службу, вернется, вот тогда и будем знать, что жив.

— Да уж, вот это подход, — задумчиво произнесла Настя, сидящая рядом со мной и слушающая разговор.

— Вот так вот у них, — словно оправдываясь произнес Степан. — Как он вообще?

— На польской границе, — ответил я, — теперь служит в моей армии. Отличный парень! Кремень! Как все соберутся расскажу подробней, но он действительно молодец.

Степан кивнул, соглашаясь подождать дальнейшего рассказа.

В этот момент в комнату маленьким ураганом, сметающим все на своем пути, ворвалась Лушка. Она пронеслась по комнате, загремела посудой у серванта, где-то нашла нож и большую тарелку от сервиза, извинилась и унеслась на кухню.

Настя хмыкнула. А я смотрел, как Степан заворожено наблюдает за происходящим.

Лушка вернулась с нарезанным кусочками хлебом и тонкими ломтиками мяса на блюде, подскочила к Степану, что-то пробубнила ему в ухо с набитым ртом и уселась напротив меня, поставив огромное блюдо рядом с собой.

— Рассказывай, — сказал я, видя, что девушка как на иголках и ей хочется высказаться.

Настя придвинулась поближе к столу и требовательно протянула руку в сторону Лушки. Та пододвинула тарелку с нарезкой ближе к девушке, затем схватила хлеб, положила на него кусочек мяса и протянула мне получившийся бутерброд. Я качнул головой. Есть я не хотел. Тогда Лушка протянула бутерброд Насте, та забрала его и принялась жевать.

Еще несколько секунд потребовалось Лушке, чтобы соорудить второй бутерброд и протянуть его Степану. После чего деятельная девушка уселась спокойно и принялась рассказывать:

— У нас в деревне все было спокойно. Никто не нападал и не угрожал нам. Это после того, как вы уехали. Староста велел всем следить за лесом, вдруг, кто придет, но все было тихо. А Кирилл, тот, что оружейник, свой самострел собирает. Огромный! — безо всякого перехода перескочила девушка с одной новости на другую. — А Стёпа с Ванькой учат всех. Стёпа руками драться, а Иван саблей и шпагой. Ой, за Ванькой там все девки бегают. Он таким важным стал, — Лушка хихикнула и продолжила. — А Степан очень вежливо всем им отказывает, мол только учу вас драться. Так там половина деревни девок, кто помоложе к нему ходит, но он с ними только дерется.

Я видел, как Степан покраснел от рассказа Лушки. Сидел красный, но молчал.

— И насколько большой самострел собирает Кирилл? — спросил я, косясь на Степана.

Было видно, что парня порадовало, что разговор с него переключился на кого-то другого.

— Огромный! — снова повторила Лушка, — Там стрелы, что твоя рука в длину.

Я прикинул, что это должно быть за оружие и подумал: вот такую бы штуку нам на границу. От монстров отстреливаться самый оно будет. Надо бы решить этот вопрос. Если вдруг дозорная пропустит тварей мимо, то будет чем их остановить.

— А еще, — снова заговорила Лушка, — в городе опять ходят слухи, что люди пропадать стали.

Я покосился на Настю. Та сидела застыв, словно изваяние.

Неужели, Корсаков снова принялся за старое? Хотя, а чего от него было ожидать? Он не отказывался от сбора четырех ветров, так что было логично предположить, что он продолжит свои эксперименты. Пусть теперь они касаются не меня, и не Терехова, но ведь еще и другие духи есть. Хотя я там должен быть в любом случае. Но, возможно, меня хитрый Корсаков оставил напоследок. Видимо, это будет продолжаться до тех пор, пока либо я не соберу четверых под свое крыло, либо он. Кто первый успеет, того и тапки. Ведь второму просто-напросто не хватит духов. И это все верно, если только слухи правдивы. Не факт вообще, что исчезновение людей связано с Корсаковым. Может быть, просто совпало, а может это отголоски прошлых исчезновений. Но все равно, надо будет и на это обратить внимание.

Похоже, мой план потихоньку начинал вырисовываться.

Пришел Иван. Самый последний, но самый довольный. Видно было, что происходящее в деревне сильно подняло его самооценку. Я видел, что он по-прежнему смотрит на Лушку влюбленными глазами, но она так и не отвечает ему взаимностью. Зато наличие деревенских поклонниц сделало его, как мужчину, более уверенным в себе.

— Как ты? — спросил я парня.

— Отлично! — ответил он весело.

Иван подошел, взял бутерброд с тарелки, прошел на сторону стола, где сидела Лушка и опустился на стул рядом с девушкой, как бы невзначай коснувшись ее руки.

Мне стало немного смешно ото всех этих эмоционально-гормональных бурлений. Да, молодость она такая. Все хотят быть со всеми, и никто ни на что не может решиться. Только переглядываются, томно вздыхают, да заламывают руки в тоске.

— Все собрались, — констатировал я, — Кто голоден может перекусить, а может подождать, потому что мне надо с вами всеми серьезно поговорить.

Все замерли. Кажется, даже Лушка перестала жевать. Четыре пары глаз уставились на меня, не мигая. Я помолчал секунду, собираясь с духом, но ничего сказать не успел. В дверь столовой забарабанили.

Дверь приоткрылась и в проеме показалась голова женщины из прислуги управляющего. Она нашла меня взглядом и коротко кивнула.

— Никита Васильевич, не могли бы вы пройти со мной?

— Что-то случилось? — встревожился я.

— Не то, чтобы случилось. Просто на улице вас ожидает гонец. На нем военная форма и он сказал, что очень спешит.

Я оглянулся на ребят, сидящих за столом.

— Не расходитесь, — попросил я. — Скоро вернусь.

Мы вдвоем с женщиной, позвавшей меня, направились к выходу. Военный? Странно. Что может понадобиться от меня военным?

У входа в дом, переминаясь с ноги на ногу, стоял молодой парень. На нем была форма наемников Василия Ивановича. Почему-то наемники не ассоциировались у меня с военными, возможно, поэтому я не сразу сообразил, кто мог ко мне приехать.

— Никита Васильевич, — едва мы вышли, обратился ко мне гонец. — Я от Василия Ивановича. С новостями о состоянии дел на границе.

Это я и так понял. Но чего он тянет?

Гонец как-то косо посмотрел на ожидающую меня у двери прислугу. Поняв, что он не хочет говорить при ней, я обернулся и кивнул женщине.

— Спасибо, больше ваша помощь не требуется, дальше я сам.

Женщина понимающе кивнула и скрылась в доме, прикрыв за собой дверь.

— Что случилось? — сразу спросил я.

— Новый прорыв. На этот раз не обошлось уходом на сторону поляков. Небольшой отряд чудовищ проник на нашу территорию, — отрапортовал парнишка.

Я посмотрел ему в глаза, ожидая увидеть там страх. До этого монстры по нашей территории не шарились. Но в ясных голубых глазах парня была лишь решимость.

Да, такую новость в присутствии прислуги говорить не стоило. Мало того, что ее напугаешь, так через час паника во всем городе начнется. Слухи, если уметь их распускать, расходятся очень быстро.

— Отряд подполковника Романова преследует врага на нашей территории. Поставлена задача проследить направление проникновения и по возможности уничтожить, — продолжил свой доклад гонец.

— Романова?

— Да, подполковника Романа Романова, — отчеканил гонец.

Я вспомнил, что фамилия Степана была Романов. Да уж, родители не сильно долго придумывали имя второму сыну. Или у них, как у некоторых моих знакомый в старом мире была фишка давать одному из сыновей имя одинаковое с фамилией. Так и получались Ивановы Иваны Ивановичи. А вот второму сыну уже можно было и другое имя дать. Как правило на первого возлагали особые надежды, а второй уж, как выйдет. Теперь становилось понятно почему такое отношение. Судя по всему, Роман Романов был старшим, а Степан младшим.

— Спасибо за новости! — поблагодарил я парня.

— Всегда рад, — отчеканил он, и выпрямился, как перед генералом.

— Обратно в ставку? — спросил я его.