– Зачем? – без осуждения спросил Грач, продолжая заниматься рапирой.

Лизо повернулся к нему лицом и сел на косогоре, скрестив босые ноги. Белые, холеные ступни удобно лежали одна на другой.

– Твой школяр жив.

Грач сделал ещё несколько движений над металлом.

– Уверен? – наконец спросил он.

Лизо молча кивнул.

– Ладно. У меня ещё есть время.

– Я думаю, разумно было бы использовать его как материал.

– Для бургомистра или в слуги?

– Для бургомистра.

По лицу Грача пробежала гримаса. Он поднял рапиру над головой и посмотрел вдоль клинка на чистое голубое небо. Затем, удовлетворенный результатом, убрал её в ножны. И укоризненно сказал:

– Мясник ты все-таки.

– Ты согласен? – Лизо изогнул красивую бровь.

– Да. Только добавь ещё неделю. Не с девочкой работать.

Над водой взлетела очередная рыбка. Лизо медленно кивнул и снова стиснул пальцы.

Замороженный щербет, кисло-сладкий, очень понравился Тарасу. Он аккуратно съел его ложечкой и, похоже, не промахнулся. Затем появилось запеченное яблоко с начинкой, над которым он встал в тупик. Рядом с прибором оказался короткий ножик и странная вилка с двумя зубцами. Яблоко выглядело аппетитно, но шинковать его этими изделиями... Лана со своей порцией управилась в момент, ловко придерживая плод двузубой уродкой. Решившись, Тарас взял яблоко в руку и откусил. Мать Ланы, сидевшая напротив, сделала удивлённые глаза, но промолчала. Ничего, пусть лучше так. Прошлый раз зашли в китайское кафе, поели палочками. Хватит.

Яблоко действительно оказалось очень вкусным, но глаза напротив перебивали аппетит. Однако доел всё. На всякий случай вместе с огрызком.

Когда Тарас поставил на стол чашку с кофе, мать Ланы позволила себе тяжело вздохнуть. Затем, косо взглянув на гостя, подсунула под его чашку блюдце.

– Зачем это? – спросил смущенный Тарас.

– Чтоб красиво было, – назидательно сообщила хозяйка.

Повернувшись к цветам, что свежей гирляндой закрывали правую часть окна, мать Ланы отвлеклась от гостя, используя для полива изящный кувшинчик, но затем обернулась на хихиканье дочери. Под чашкой Тараса, кроме блюдца, стояли ещё три тарелки разных размеров.

– Это вы зачем? – удивилась хозяйка дома.

– Чтобы очень красиво было, – объяснил школяр.

– Привет, Тарас! Отлично выглядишь.

– Чего это ты надумала комплименты делать?

– Так ты квелый ходил, как вареный огурец.

– Понятно. Ты тоже это... выглядишь хорошо. – Девчонка, на пару курсов младше, имени которой школяр, к стыду своему, не помнил, понимающе улыбнулась и ушла в глубину коридора. Густожитие. Видел-то часто. Где-то она в левом крыле живет, в стороне прачечной. Надо будет как-нибудь... Надо было у неё соль спросить, лопух. Не додумав до конца, Тарас заглянул к соседу – дверь оказалась не заперта – и остановился, пораженный. Корпевший у стола Фимка обложился неимоверным количеством книг. Стопки громоздились по краю столешницы, косо стояли на стульях и даже на полу изгибалась, норовя завалиться. Нормальные люди эдак по весне учатся, а осенью? Тарас взял с полки горшочек с солью, бывший целью его визита, и полюбопытствовал:

– Чего у тебя там, спаситель?

– Где? – Ефим поднял голову. Он вообще не обратил внимания на то, что кто-то вошел, что-то взял и собирается выходить.

– Говорю – привет, защитник от ужиков. Чего это ты в учебу ударился? Вроде рановато. Забудешь до весны.

– А... да-да... – Фимка жалостно вздохнул. – Бывает...

– Что бывает? Что ты темнишь, файерболист?

– Реферат у меня, Тараска, – решился на признание сосед. – Реферат, п-понимаешь?

Тарас присвистнул.

– И ты клюнул на эту лажу? Этот их лишний балл – это мелочь. А вот возможность срезаться у тебя теперь точно появилась. Дополнительная.

– Не пей кровь. И так тошно. – Фимка вытащил из-за уха самописное перо и начал что-то набрасывать. Густо исписанные и так же густо исчерканные листы бумаги покрывали уже добрую треть стола.

– Нет, объясни хотя бы. Может, я чего-то недопонял?

– Да всё ты правильно п-понял, это я, пенёк... Так ведь поздно уже.

– То есть рефераты писать невыгодно?

– Мамой клянусь, невыгодно. Я потом пересчитывал – я только хуже сделал.

– Ну ладно, – кивнул успокоенный Тарас. – А то, знаешь... Они ведь этим баллом такую смуту внесли. Новаторы. Я тоже чуть не клюнул, пока вероятности не посчитал.

– Ну вот. Ты сначала посчитал, потом клевать собрался. А я сначала клюнул, а потом уже посчитал.

Тарас покатал в ладонях горшочек с солью.

– В этом, наверное, и фишка. Дополнительная проверка на внушаемость. С этой стороны подвоха не ждешь.

– Наверное. – Фимка зачеркнул написанное косым крестом. – Только мне от этого не легче. У меня теперь, считай, два экзамена вместо одного.

– Зато оба попроще.

– П-п-попроще. Но два. Сам, короче, виноват. Всё, иди, иди, не мешай.

– А ещё кто-то пишет?

– Ещё четверо. Но кто, мне, конечно, не сказали.

Тарас уселся рядом.

– Ладно, давай помогу.

– Ты серьёзно? – Фимка удивленно посмотрел на Тараса. – Это же не в твоих интересах.

– Да ладно. Мы на четвертом, а не на первом. Могу себе позволить. Мне будет полезно чем-нибудь отвлечься.

Фимка уже вытаскивал из стола пачку свежих листов, кремовые самописцы и двигал в сторону Тараса конспект.

– Отлично. Я тебя отвлеку по полной программе. С меня причитается.

Тарас махнул рукой.

– Чего тут у тебя? Вероятностная история?

Сосед кивнул.

– Только одно пре-предположение, но развить, и развитие обосновать. Причем как по-по-положено, с расчетами, с выкладками. Магический срез, картинки, диаграммы и всё такое.

Тарас посмотрел на исписанные листы бумаги и хмыкнул.

– Не одна неделя. Ладно. Это наши любят. Шаблоны-то хоть выдали?

Фимка кивнул, показывая на пачку лежавших на самом углу плотных листов, наполненных изнутри мерцающим светом. Тарас взял их в руки и внимательно рассмотрел.

– Ни хрена себе. Все маркированы. И много. Это что, если испортил, заменить уже нельзя?

Сосед помотал головой.

– Раньше ведь покупали.

Фимка скорчил гримасу. Кислая мина плохо уживалась с конопушками, весело скакавшими по круглой рожице.

– Заменить нельзя, всё посчитано и помечено. Шаблонов даже мало. Всего два запасных на каждый срез.

Тарас присвистнул. Он ещё раз порадовался своему решению не встревать в реферат, но всерьёз встревожился за Фимку.

– А если не хватит?

– Оценку снизят. До отрицаловки. Так что каждый срез обязан быть логичным. Иначе мне хана.

– Круто они завернули. Хорошо, что не со мной. Ну ладно, давай работать.

Реферат проверял самостоятельные выкладки школяров по стратегическому развитию. Предполагалось какое-то изменение реалий, и требовалось просчитать, к чему оно приведёт. На срезах функцию проверки выполнял шаблон. Микромагическая конструкция разворачивалась в красивейшую иллюстрацию в случае, если вводимые посылки были верны, – и эта иллюстрация прилагалась к реферату. В случае ошибки шаблон, закончив струнный просчет, съеживался и сгорал – из него шел чёрный дымок, после которого вещицу можно было выбрасывать. Стоили они дорого, изготавливались магами Колледжа индивидуально, под каждую задачу, но визуально не отличались. Основа была типичной, маги только вводили параметры. Само использование шаблонов предполагало очень серьёзное задание. При массовом пустом прожоге Фимка мог набрать слишком много штрафных баллов, что оборачивало летние шансы почти что в ноль. Теоретически предполагался и плюс, но, судя по количеству магических срезов, тут и на ноль за счастье выползти.

Тарас удобно устроился в кресле – приятно работать, когда топор висит не над твоей головой, – и спросил:

– Что там у нас предположено?

Фимка открыл было рот, но Тарас неделикатно заткнул его ладошкой.