Только закрыв за собой дверь и отгородившись от суеты, царящей в доме, я смог немного успокоиться.

Подвел Настю к кровати и усадил на край.

— Ты как? — спросил я девушку.

Она подняла на меня глаза. В них стояли слезы.

— Я знаю, что все уже кончилось, но мне все равно страшно, — еле слышно произнесла Настя.

— Давай я тебя обниму. Все закончилось, ты права. Больше этого не повторится.

Я сел рядом и обнял девушку за плечи. Она наклонилась ко мне и прижалась к боку.

— Ты не можешь быть в этом уверен.

Я просунул руку за пазуху и вытащил медальон — драконью чешуйку, висящую у меня на шее. Я так к нему привык, что давно перестал замечать. Так крещенный, не снимающий крестик с шеи, сживается с ним настолько, что он становится его неотъемлемой частью.

Медальон едва заметно грел ладонь. Именно про него я не хотел думать, когда Император попытался взять меня под ментальный контроль. Почему-то я посчитал, что эта зеленая чешуйка не дала его плану сбыться. Я предполагал, что Император может читать мысли, и не стал размышлять на эту тему, чтобы не выдать своих предположений.

Полной уверенности у меня не было, но мысль была хорошая. Медальон был явно не простым. Я давно подумывал показать его Анфисе Петровне, чтобы она попыталась поговорить с ним. Подозрение, что и в нем есть крохотный осколок духа не покидало меня с тех пор, как я вообще узнал об осколках, но как говорится, все как-то было не до того. Тем не менее, то тепло, что шло от медальона, когда я сжимал его в ладони, сильно напоминало похожие ощущения от касания рукояти ножа с осколком Шанса.

Я снял шнурок с шеи и надел медальон на Настю. Девушку вопросительно на меня взглянула.

— Думаю, что он сможет защитить тебя от ментальных атак.

— Это из-за него Император не смог с тобой ничего сделать?

— Скорее всего именно из-за него, — заверил я девушку.

Конечно было много еще всего, что могло бы помешать Императору сделать меня своей марионеткой. Например, нож с осколком, а может быть та моя особенность, о которой говорил Шанс.

Особенным быть хорошо, если это приносит пользу. Так почему бы мне не быть таким, у кого встроенная система защиты от подобных нападений?

— Обещать, что такого не повториться я не могу, но больше не допущу чтобы ты осталась без защиты! — уверено произнес я.

— Привяжешь меня к себе и будешь везде водить за собой? — спросила Настя.

В ее голосе я уловил едва заметную усмешку. Но даже это было уже хорошо.

— Понадобится, так привяжу и буду водить, — улыбнулся я.

Девушка улыбнулась мне в ответ. И я сказал:

— Ляг отдохни, а я постараюсь раздобыть нам еды.

— Не надо. Я не голодна. Не уходи от меня. Побудь немного рядом.

— Хорошо.

Мы просидели обнявшись больше часа. Настя взяла меня под руку и крепко держала, не отпуская. Словно прилипла. Я видел, что девушка сидит с открытыми глазами и смотрит в одну точку. Все же, ментальный контроль оказал на нее слишком сильное воздействие.

Я предполагал, что там было что-то еще, но пока не хотел расспрашивать об этом Настю, не желая тревожить её воспоминаниями.

Только сейчас я понял, что так и не поговорил с Императором о передаче информации о монстрах польской стороне через дипломатические каналы. Но, судя по его отношению к окружающим, все это было бессмысленно. Он уже был готов к тем диким переменам, что, по его мнению, уготовил нам Разрушитель. Вот только я был не согласен с этим. Не знаю, значит ли что-то моё желание в этом мире, ведь я не обладаю огромной властью, но я постараюсь сделать так, чтобы ни русским, ни полякам, ни кому бы то ни было еще, не пришлось погибать от лап монстров.

— Давай приляжем, — предложила Настя, так и не отлипая от меня.

— Хорошо, — согласился я.

Было слышно, как за дверью продолжается беготня и разговоры, но мне сейчас было не до них.

Мы легли в кровать, но не стали забираться под одеяло.

Я понимал, что сейчас Настю нельзя оставлять одну. Так что безропотно лежал рядом и размышлял.

Через какое-то время, заметил, что девушка закрыла глаза, и кажется, задремала.

Уходить я не собирался, но понимал, что уснуть прямо сейчас не способен. Был вариант поговорить с Шансом через осколок, и я решил им воспользоваться.

Хорошо, что ножны были у меня на поясе, а мы улеглись, даже не сняв одежду. Я протянул руку и коснулся рукояти.

Тепло окутало запястье, и я понял, что ленты уже привязали мою руку к ножу.

— Шанс, — мысленно позвал я.

— Что-то ты зачастил, — усмехнулся змей. — Смотри, а то голова лопнет от постоянных разговоров со мной.

— Ничего переживу.

— Без головы-то? Даже не сомневаюсь!

Я услышал тихие смешки.

— Если понадобится, то и без неё, — пробурчал я.

— Чего на этот раз решил спросить?

— Расскажи про духов. Кто вы такие и что вам вообще надо?

— Ого, какие вопросы. Ты же читал работу Буянова. Недостаточно информации?

— Там о другом. Я хочу знать кое-что еще.

— Пожалуй, я все же воздержусь от таких рассказов. Все, что тебе нужно знать, ты знаешь.

— Да ну⁈ — притворно удивился я.

— Ну, да! — ожидаемо ответил змей.

— Тогда давай сделаем так. Я сам буду говорить, а ты станешь отвечать только да или нет. Если на какое-то мое предположение ты трижды ответишь нет, то я не стану дальше развивать эту мысль. Значит я слишком далек от понимания и не стоит на это тратить время, но если ты отвечаешь да, то мы идем дальше.

— Игра⁈ — усмехнулся Шанс. — Игры я люблю.

— Так что? Попробуем?

— Хорошо, давай попробуем. Так и быть.

— Ты стал сильнее от того, что Посива теперь покровительствует мне?

Змей задумался на секунду. Я подумал, что он сейчас откажется от игры, но Шанс ответил:

— Да.

— Если мы привлечем таким образом еще духов, ты станешь сильнее?

— Да, — теперь заминки не последовало.

— Этим путем решил идти Корсаков. Но есть и другой путь, так?

— Судя по всему, да.

— Путь Шалока?

— Да.

— Осколок духа может быть заключен только в камень или металл?

— Да, — чуть удивившись ответил Шанс. — Ты перескочил на другую тему?

— Не совсем, — ответил я. — Почему только металл или камень?

— Да, — снова ответил Шанс.

— Что да? — не понял я.

— А что ты ждал в ответ на твой вопрос? Ты же сам предложил игру, так следуй ее правилам.

— Хорошо, — произнес я и задумался, как лучше сформулировать вопрос.

— Завис? — легкая издевка слышалась в голосе змея.

Нет, я не завис. Просто думал, как лучше спросить. И наконец я понял, что хочу узнать.

— Возможно ли живому человеку принять в себя осколок духа и остаться при этом живым?

— Что⁉ — удивился Шанс.

Я не видел змея, только слышал его голос, но понял, что он действительно озадачен.

— С чего ты взял, что такое вообще может произойти? — спросил Шанс.

— Мы уже перестали играть в игру? — невинно спросил я.

— Да какие уж тут игры? Вопрос серьезный. Ведь ты не просто так его задал?

— Нет, — ответил я.

— Тогда откуда такая мысль?

— Я видел свечение в груди у Настиной матери, когда был в Императорском дворце.

— Ну в том, что ты любишь пялиться на сиськи я даже не сомневался. Но с чего ты взял, что внутри нее осколок духа?

Я попытался объяснить с чего я это взял. Не было у меня полной уверенности, что в ней осколок. Поэтому и спросил об этом Шанса. Но что-то мне подсказывало, что я прав. Что там именно осколок. И что история его попадания туда окажется весьма жуткой.

— Значит, ты считаешь, что Шалок совместно со своим адептом свели эту даму с ума и каким-то образом запихали в нее осколок?

— Не обязательно они свели ее с ума. Корсаков утверждал, якобы она сама повредилась, а он ее отправил в какую-то лечебницу или куда-то еще, где за ней присмотрят. Но исходя из слов Императора, он поместил ее в монастырь, как раз в тот который финансировал Корсаков, тот, где была Настя. Кстати, что можно финансировать в монастыре?