Это был наиболее тяжёлый участок, поэтому именно здесь встала пентаграмма валчей. Никита, Ольга и отряд Хвоща находились на «индейском» фланге. Фарсал, Марат и рыцари должны были сдержать кельтов.

Несколько наложившихся друг на друга заклятий создали странный, пропитанный едкой желтизной туман. Лучи восходящего солнца преломлялись в дымный свет ада. «Калейдоскопы» дезактивировали. Попусту раздёргивая струны, они начали работать в минус. Маги легко закрывались от световых стрел.

По открытому ещё коридору снизу поднималась третья лодка. Атакующие не рискнули полностью взять гору в кольцо. Стамбульский гарнизон за спиной представлял собой вполне реальную угрозу, поэтому восточный склон оставался пустым.

Мощный слой человеческих костей делал его почти непроходимым. Лодка шла над самой землей, над чёрным, недогоревшим пеплом.

Рискнувший стрелок пошёл из поднебесья на снижение.

Лась, Медянка и Ольга хлестнули по нему плетьми Ваала. Попали все трое. Птицы посыпались вниз чёрными угольками, а выпавший из кокона стрелок, теряя жезлы, с криком рухнул на землю.

Танцующий Лис поднял руку, в пальцах перекатилось стекло, и Ольга попятилась, а нос лодки, на котором стоял «калейдоскоп», задымился. Попытки Фарсала и Никиты ответить были блокированы Серым Облаком, так что индейцы не понесли никакого урона. Валчи ударили более удачно – из шеренги надвигавшихся вуду вывалились два шамана. Похожие на чёрных кукол, они замерли на древней земле Голгофы, но остальные продолжили движение. Грач, у самых глаз которого что-то свистнуло, встревоженно обернулся. Будто мелкая мошка начала змеиться возле его лица.

Стоявшая в стороне Медянка вовремя хлестнула той же плетью, и «мошкара» исчезла, правда, досталось и самому Грачу – его провернуло вокруг оси и едва не сбросило вниз, на камни, по которым, неотвратимо приближаясь, подходили вуду. И всё же валч благодарно кивнул Медянке, что догадалась использовать «плеть» как «метлу».

Лизо, улучив момент, сделал движение руками – и ещё один шаман вывалился из общей цепочки с переломанной шеей.

Остальные сгрудились теснее, уходя под защиту Нгоро. В мощных руках африканца перекатывалось нечто вроде шипастого бумеранга. Лизо не сводил с этой игрушки сузившихся глаз.

Кельты двигались наиболее согласованно, просто выдавливая оборонявшихся к вершине. У этих ребят потерь не было. Впрочем, несколько десятков всадников в световой броне, ожидавших отмашки горбоносого турка, могли серьёзно изменить ситуацию.

Неожиданно успешно ударила бомбарда и арбалетчики Хвоща. Намеренно не трогая старших магов, они дали несколько залпов, чередуя наконечники болтов, по самому слабому крылу индейцев, и сразу несколько инков повалились на усыпанную костями землю. Затем Медянка удачно запустила одну из своих спиц.

Шаманы вуду изменили ровный шаг на странные пляшущие движения.

Третья лодка наконец достигла вершины.

Маленький Муха, еле державшийся на ногах, подошёл к Ласю и Медянке. Здесь же была Варька, уже нацепившая свои когти, почти бесполезные в магическом бою. Огрызнувшись на возглас Тараса, школярка встала рядом с Никитой. Пушистый, всё ещё сомневаясь в своем решении, с тоской оглядывал грандиозную панораму, открывшуюся с горы. Бухта Золотого Рога с крохотными кораблями, вереница беженцев, у которых были реальные шансы уйти...

У подножия горы ожидали своего часа десятки тысяч меднокожих воинов. Зулусы, прикрываясь яркими, пятнистыми щитами, замерли в стороне.

Маленький разбойник снял с плеча аркебузу.

Рядом Флейта прищурился на прозрачное небо, понимая, что из этого переплёта ему уже не выйти. Он кинул в рот ещё одну «горошину храбрости», пару которых уже раскусил с утра. Так было легче.

Именно здесь нужен был четвёртый браслет по расчётам оптимума Фарсала. В такой денёк будет славно всё закончить, подумал командир разведчиков, приготовив к броску два лучших, заговорных клинка. Кельты были уже совсем близко. Рядом Пушистый наводил свою аркебузу.

И вдруг что-то изменилось.

Над горой вспыхнула радуга.

Полосы цвета потянулись от одного браслета к другому, «связав» и нападавших, и оборонявшихся магов. Словно сказочный мост в несколько арок повис нал Голгофой – цвет переливался живыми волнами, восходящее солнце играло в нём свежими красками, и дымная заволочь атакующих заклятий стала постепенно отступать, оседая к подножию.

Маги замерли.

Каждый почувствовал нечто новое. Распалась боевая пентаграмма валчей, несколько радужных арок связали между собой Лизо, Тараса, идущего снизу Нгоро и трёх его шаманов. От них же уходили арки к Фарсалу, к Танцующему Лису, к Серому Облаку и даже к Мухе, что пьяно раскачивался у самой вершины. Хвощ, потрясая своими косичками, поворачивал паренька в разные стороны, пытаясь понять, что происходит и откуда идёт этот свет.

Все, кто попадал в цветные лучи, преображались. Лица становились мягче, светлее, опускалось оружие.

Маги, ставшие через радугу единым целым, удивленно смотрели друг на друга, не пытаясь или не имея возможности поднять боевые артефакты.

Первым решился Тарас.

Он опустил боевые жезлы на землю и демонстративно поднял руки, обратив их ладонями к солнцу. Поколебавшись, его примеру последовал один из колдунов Нгоро, затем возглавлявший отряд кельт. И вдруг ацтек шагнул вперёд, качнув раздвоенным посохом, крикнул что-то угрожающее и поднял его над головой.

Из боевого конца ударила молния, вонзившись в песок у самых ног Медянки, но покачнулась не она, а сам Уицли. Никто не пытался его атаковать, только Лизо и Грач автоматически поставили отводящие блоки, но ацтек захрипел, схватившись за горло, опёрся на посох, как на обычную палку, раздвоенный кусок обломился, так что старого индейца шатнуло, он попытался выпрямиться, срывая браслеты, и упал мёртвым.

Лизо, Фарсал, Нгоро и два его шамана положили оружие и подняли руки вверх, упираясь ладонями в дымное марево солнца. Поколебавшись, к ним присоединился Серое Облако. Ученик ацтека убрал томагавки в специальные крепления на поясе и нагнулся над учителем.

Один из снятых камней замерцал на его запястье, после чего к молодому индейцу потянулись длинные радужные полукольца. Сняв с тела и остальные браслеты, ацтек отдал два ближайшим ацтекским магам. Затем неспешно пошел к вершине.

Ещё один камень он с полупоклоном вручил Грачу, следующий Медянке и последний из поднебесья – Ольге.

Пошёл дождь.

– Похоже, никто из нас теперь не может убить другого, – прошептал Тарас.

– Всё-таки ты тормоз, – сообщил ему Фарсал.

– Единый организм? Как и в том, потустороннем мире?

– Нечто схожее. Только базируется не на металле, а на людях. И свет солнечный, живой.

– А расходиться-то мы можем?

Фарсал кивнул на одного из шаманов, что спустился уже к самому подножию горы.

– Здесь проблема не стоит. Похоже, мы основали новый орден. Что-то вроде Солнечного круга.

– Но здесь только двадцать три браслета.

– Видимо, хватило.

– У меня такое ощущение, что этот свет выжигает меня изнутри, – поморщился Лизо. Судя по гримасе, ощущение было неприятным. Грач любовался камнями на запястье. Бронзоволицый воин замер на вершине горы.

– Я думаю, он чистит, – сказал Фарсал. – Чистит каждого из нас. И вам, Лизо, как и Нгоро, придётся тяжелее всего.

– Нам предстоит огромная работа, – сказала вдруг Ольга.

– Нам? А если я откажусь? – презрительно сказал Грач.

– Мне кажется, эта работа теперь будет нам необходима так же, как познание. Или как еда. Мир изменился.

Муха, пошатываясь, подошёл к Тарасу и сказал, улыбаясь:

– Я согласен заплатить, сколько скажешь. И не буду ругаться. Начнёшь учить?

Алевтина – персонаж славянских сказок, в плохом настроении проявляет свойства арахнидов. Постоянно в плохом настроении.

Бестиарий – гладиатор, сражающийся с животными.