– А почему слетели все вуали?

– Не знаю.

Павел просматривал длиннейшую запись допроса.

– Бред какой-то. – Он отметил было пару фраз, потом зачеркнул свою пометку. – Вообще ни грана смысла.

– Может, мы просто не можем его уловить?

– Ну да. Вот, пожалуйста. За что вы убили бургомистра? – Мы. – Сколько вас? – Нас. – Кто с вами в заговоре? – Дед Пихто. – Кто участвовал в разработке плана убийства? – Не курю. – Убийство. – Душегубы. – Вас зомбировали? – Пень-колода. – Вы ненавидели бургомистра? – Рыцари. – Вы ненавидели власть? – Рыцари. – Вы ненавидели Князя и его слуг? – Рыцари – подонки. – Вы ненавидите рыцарей? – Порезаться. – Вы в сознании? – Бере... бе-бе...

– Ты думаешь, он издевается над нами?

– Вполне возможно.

– Думаешь, он в сознании?

– Ты это уже спрашивал.

– Он не может быть в сознании.

– Вуали тоже не должны слетать. А слетели. Будто пьяного скомороха допрашиваем.

– Не забывайте, он школяр.

– Да какой там школяр. Четвёртый курс. Они ещё ничего толком не умеют.

– Может, самородок. Заложился как-нибудь.

– Самородок ушёл бы, пока была возможность. А не на допрос стал закладываться.

– Ублюдок это, а не самородок. Бургомистр был славный мужик.

– Я вам точно говорю, это зомби. Потому и бред. Он не соображает ничего, в нём программы путаются.

– Павел, зомби не может пережить покушения. Это было бы нормально, если б мы его остановили до убийства. Но мы же взяли его позже.

– Его вообще стража взяла.

– Ну, пусть стража.

– И потом, четвёртый курс – это не уровень для Риски. Уж школяра-то он точно раскусил бы. Верно, Риски?

Маг уклончиво покачал головой.

– Школяры разные. Этот вёл то ли три, то ли четыре трупа. Это боевая магия некромантов. А за зомби вообще может кто угодно стоять. Вон у него на щиколотке амулет какой-то. Как зёрна гранатовые.

– Может, это кровь внутри? По цвету похоже. – Анна потянулась снять браслет, но Риски мягко остановил её руку.

– Не знаешь что, не трогай. Тут всё очень странно.

– Да что там, цепочка с кругляшками.

– Я уже просвечивал эту цепочку. Исключительной силы амулет. Весьма непростой.

– И что это?

– Не понимаю. Ничего я с этим парнем не понимаю.

– Эй! Что у тебя за цепочка? – Мертвец. – Амулет на твоей ноге. Сильный амулет. Что это? – Человек с цепочкой мертвец. – Отлично. Это твой амулет? – Мисочка. – Какая ещё мисочка? Кто дал тебе амулет? – Мертвец. – Считаешь ли ты сам себя зомби? – Бе-бе.

– Многовато мертвецов. Но есть связный ответ. Про человека с цепочкой.

– Замечательный ответ. И что это значит?

– Ну, фраза всё-таки.

– Человек с цепочкой – это он. Значит, всё-таки он зомби?

– Всё ещё хочешь взять цепочку? Поносить, покрасоваться?

– Нет уж, спасибо. – Анна распахнула окно. День склонялся к вечеру. – Сами разгребайте ваши магические штучки.

– А может быть такое, что кто эту дрянь нацепит, тот и мертвец? – Ладья также не рискнул дотронуться до «зёрнышек граната».

– Запросто. Там сила сплетена запредельная. Непонятно даже, в плюс или минус. По идее, надо его снять и как следует изучить. – Риски почесал переносицу. – И почему-то на ноге. Такие вещи носят на запястье.

– Наведи справки в магистрате или Колледже.

– Если здесь замешаны тверские маги, то спешить не следует.

– Надо всё-таки снять эту дрянь. Какой-нибудь веточкой. – Ладья придумал радикальные меры предосторожности.

– Постойте, господа. – Анна укоризненно покачала головой. – Вы что, грабить его собираетесь?

Ладья смутился. Подобная трактовка явно не приходила рыцарю в голову.

– Он же зомби.

– Был бы он зомби, давно б лежал в могиле.

– Он может быть опытным некромантом. Из потомственных, с тайным знанием. Откуда вообще этот парень?

– Из села. Из обычных землепашцев.

– Даже если это некромант, грабить его мы не имеем права.

– Он душегуб, – вдруг вспомнил Павел.

– А мы рыцари. Виноват – так повесить мерзавца. А грабить... Павел, ты меня удивляешь.

– А если это оружие?

– А если это от матери амулет?

Риски хмыкнул.

– Можно взять на исследование. Как бы временно.

Анна, помедлив, согласилась.

– Это, наверное, допустимо. По закону, приговор будет завтра. Если успеешь, отцепляй.

– Здесь исключительный случай.

– В законах княжества нет исключительных случаев. Даже если судьи ошибутся, приговор будет завтра. Все допросы мы сняли. Слепки можно изучать и после виселицы. Тогда, кстати, и амулет можно будет забрать. А если вернёшь до завтра – бери сейчас.

Риски попятился.

– Нет, так это брать нельзя. Это лаборатория нужна, специальные обереги. За день не успеть.

Анна переглянулась с Ладьей и Павлом.

– Тогда подожди приговора. Эта вещь может быть вроде ладанки, изымать её у живого человека нехорошо. Казним, тогда пожалуйста.

Риски усмехнулся.

– Странные у вас всё-таки правила. Нитки взять нельзя, а зарезать можно.

Павел нахмурился.

– Не зарезать, а казнить, следи за речью. А что ты берешь, хоть простую нитку, хоть нитку камней драгоценных, – сути это не меняет. Мы, Риски, не стража. Мы рыцари.

– Так передайте его страже.

– Хрен тебе, – сообщил Риски Ладья. – Вцепился ты в эти камушки. Специально прослежу, чтобы их сдали в казну оберегов магистрата.

Анна удовлетворенно вздохнула.

– Полностью согласна.

Риски развел руками.

– Да ладно, ладно. Завелись, Свароже. Делать мне больше нечего, только заключённых обирать. Продолжим.

– Участвовал ли в покушении кто-нибудь ещё?

– Карета.

– Как вам удалось напугать охрану?

– Зола.

– Почему вы убивали руками?

– Земляная зола.

– Замешаны ли в этом деле валчи?

Тело Тараса скорчилось.

– Бере... Бе-бе...

– Валчи, двое валчей, недавно появившихся в городе?

– Сколько двое...

– Имеют ли валчи отношение к перевёртышам? К оборотням-перевёртышам?

– Бере... Бе-бе-бе...

– Вы раскаиваетесь в содеянном?

– Да.

Рыцари переглянулись.

– Что именно в последние дни вызвало у вас раскаяние?

– Гномик Хома.

– Это кличка? Что стало с этим человеком? Вы убили его?

– Он лопнул.

Рыцари снова переглянулись.

– Здесь что-то похожее на информацию, – сказал Ладья. – Я попробую его ещё покрутить, а вы отдыхайте.

– Не поможет. Массированная блокировка.

– Какие-то ответы даёт.

– По пустяшным линиям.

– Я всё равно попробую. Возьму ещё две вуали. Риски, поможешь? Бить не буду, – неуклюже пошутил Ладья.

Маг пожал плечами.

– Это моя работа.

Уже за полночь Анна заглянула в комнату интенсивного допроса. Риски ушёл, школяра увезли в зиндан, Ладья спал в кресле. Анна тронула его за плечо.

– Удалось чего-нибудь нащупать?

– Ну... – замялся Ладья. – В общем, нет.

– А не в общем? Хоть какие-то связки?

– Ну... Риски божится, что верно считал аллюзии.

– И?.. – поторопила его Анна.

– Раскаяние спровоцировано тем, что гномика он обошёл, а это стыдно, – отчитался Ладья. – А из примет у Хомы очень большой член.

– Будем искать, – невозмутимо сказала Анна.

Декан сам вызвал к себе Ярослава.

Школяр раскрыл тяжелые двери тамбура – на втором курсе они внушали ещё большую робость, обернулся на Паллистину, та только пальчиками помахала: иди, мол, голубок... И вошёл, как в воду с вышки прыгнул.

Декан сидел за огромным столом, на котором прилепился хрустальный шар, и смотрел прямо на Ярослава. Руки его, скрещённые, спокойно лежали на столешнице.

Это считалось хорошо.

– Здравствуйте, – промямлил вежливый мальчик. Декан холодно кивнул.