— Что замерли, братья мои? Что валяетесь без чувств, сестры? Воспряньте!

— Ты зачем это сделал? — рассеяно спросил Сиврок. — Старик не простит.

— Да плевать мне на него! — воскликнул Шалок. — Он в прошлом. Мы — будущее! Брат, я знаю способ, как нам попасть в недоступный мир.

Все снова замерли истуканами. И те, кто стоял, и те, кто только что смог подняться. Видимо, такого эффекта и ожидал Шалок. Выдержав долгую театральную паузу, дух продолжил:

— Да, вы не ослышались. Я знаю, как этого добиться. Но для этого вам всем придется кое-что для меня сделать.

— И что же? — осмелев спросила Посива.

Шалок всегда казался ей безумцем, но возможность попасть в мир, где духи смогли бы жить припеваючи, купаясь в переизбытке энергии, управляя всем миром и не таким миром, как их собственный, который ничего кроме серого тумана не содержал… И пусть эстеты говорят, что энергетические структуры бесконечно прекрасны. Это только тот, кто не видел «Игру престолов» в режиссерской версии мог наслаждаться видами фракталов. Лишь тот, кто не читал «Королей вкуса», мог довольствоваться жалкими объедками серого тумана. А она хотела жить на полную катушку. Воплотиться в самую красивую женщину мира и перепробовать все плотские удовольствия за тысячелетия, отпущенные ей в таком виде, а потом снова стать духом и перевоплотиться в мужчину. Испытать все то же самое, но с другой стороны. Как можно было устоять перед таким соблазном?

— Сущую малость, сестра, — ответил Шалок, подойдя к ней вплотную. — Сущую малость. Всего-то, отдать мне всех своих адептов добровольно. И не противиться, когда тот, кто грядет, посетит мир людей.

— Но как? Один дух — один род!

— Мне удалось путем экспериментов добиться покровительства над вторым родом. Думаю, можно и продолжить, — усмехнулся Шалок.

— А кто грядет? — тихо спросил кто-то из-за спины, Посива не заметила кто это был.

— Разрушитель, — коротко ответил Шалок.

— Но ведь это разрушит их мир! — удивленно воскликнула Посива. — Да и мы состаримся и умрем без жертв от наших адептов.

— Возможно, сестра. Все что ты сказала, лишь возможно. Зато нам будет открыт путь в мир, где полно энергии. Единственный известный нам мир, где жили и вымерли динозавры. Мир, за которым вы так любите наблюдать. Он станет не просто открытым для нас. Мы захватим его полностью, подчиним себе, и сможем властвовать там безраздельно. Никто не сможет нас остановить!

— Ты безумен, брат! — выступил вперед Висток. — Это убьет нас. И никто не сможет попасть туда. Может быть ты, но не мы. Я не согласен!

— Мы обещали хранить мир людей. Обещали защищать его, а ты предлагаешь разрушить, — произнесла Посива. — Стрибог завещал нам этот мир. Да и Шанс поставлен здесь для этого. Он по просьбе деда хранит равновесие между нами и следит за сохранностью мира.

— Вижу, дорогая сестра, что этот змей ШаньШи, все же влез тебе в голову, — усмехнулся Шалок. — И только ли в голову?

— Он не влезал! — воскликнула Посива. — В отличии от тебя, он не владеет ментальным контролем, — прошипела она. — Но тебе не удастся подчинить нас своей воле. Мы не люди!

— Остынь, сестра! Я еще не сказал, что сделаю, если вы не согласитесь на мои условия. После этого я вам дам пару минут на размышления.

Духи замерли. Все уставились на Шалока, брата, который вздумал угрожать сразу всем.

— Если вы не согласитесь на мое предложение, то просто-напросто умрете, — спокойно заявил Шалок, разглядывая грудь Посивы, через вырез в платье.

Посива вдруг почувствовала себя голой, но ей вместо того, чтобы одеться захотелось скинуть с себя платье. Она почувствовала, как холодок страха забирается под тонкое дымчатое облачение и струится вверх по позвоночнику.

— Говоришь, не люди? — как ни в чем не бывало спросил Шалок.

— Ах ты ублюдок! — воскликнула Посива.

— Еще раз повторю свое предложение, — не слушая ее, произнес Шалок. — Вы отдаете своих адептов мне добровольно и прямо сейчас. И не вмешиваетесь в то, что будет происходить в мире. Иначе! — он выделил это слово голосом, отделив предложение от угроз. — Иначе, я низвергну вас всех в мир людей и закрою проход обратно в наш мир. А потом буду сидеть здесь и наблюдать, как вы подыхаете там, лишенные энергии. Или того веселее, начинаете пожирать людей, гоняясь за их кровью. Возможно, так будет даже интересней. Но вы все равно помрете.

— Ты блефуешь! — выступил вперед Литок.

— Уверен? — усмехнулся Шалок. — Думаешь просто так мой адепт собрал глав родов именно в этот день? Думаешь просто так он потребовал связаться с вами именно сегодня? Нет, дорогой братец! Ваши людишки продырявили своими жертвами ткань мироздания. И сделали они это так близко друг от друга, как никогда раньше не было. Столько дырок в одном месте, — Шалок засмеялся. — Ткань мироздания едва удерживается от того, чтобы не лопнуть здесь и сейчас. Стоит мне топнуть ногой, и вы все канете в иной мир. А уж я позаботился, чтобы не уйти вместе с вами. Как и о том, чтобы быстро заштопать дыру.

Шалок поднял ногу и замер.

— Так что скажете, дорогие родственнички?

— Чего раскричался, как порченная девица в первую брачную ночь? — невозмутимо спросил Шанс.

— А зачем ей кричать?

— Чтобы муж подумал, что он у нее первый, — рассмеялся змей.

— Ты чего мне это сейчас рассказываешь? Мир же спасать нужно! — не выдержал я.

Иногда мне казалось, что Шанс надо мной просто издевается. Ладно, не иногда. Почти всегда.

— Так и я о чем! — изумленно воскликнул змей. — Мир надо спасать, а мы тут разговоры разговариваем. Нам торопиться надо, а не разговоры разговаривать. Если будем разговоры…

— Да понял я уже! — заорал я на него. — Заткнись и говори, что делать!

Шанс громко сглотнул и всё шутовское веселье мгновенно слетело с его драконоподобной морды.

— Вот, а то в панику уже впадать начал, — спокойно произнес змей. — Первое, что нужно сделать, это обеспечить постоянную двустороннюю связь нам с тобой. Чтобы ты здесь всегда знал, что происходит в мире духов, а я видел, что творится здесь.

— Как?

— Возьми нож с моим осколком двумя руками, спой ему песенку и пожелай этого.

Я взял клинок, как и сказал Шанс. Произнес нужные слова. Петь, подражая голосу Григоряна мне не хотелось. Сосредоточился.

Из рукояти ножа вылетели две светящиеся ленты и переплелись между собой, захлестнули мне ладони и обмотались вокруг рукояти ножа. Таким образом, кисти рук оказались примотанными к клинку. Я пошевелил пальцами. Мне это удалось, но высвободить ладони не получилось.

— Неудобно, — пожаловался я.

— Ничего, зато теперь ты и видеть и слышать меня сможешь, а я тебя. Попробуй. Просто представь, что смотришь моими глазами.

Я представил и чуть не упал, зашатавшись. Тело подстраивалось под картинку перед глазами. Я смотрел на себя немного сверху и видел разом как бы два плана: один обычный, как видит любой человек, второй — энергетический, так я вижу, когда стараюсь рассмотреть силовые нити или жгуты. Наложение было непривычное, но вполне функционально. Моргнув и пожелав вернуть своё зрение, я снова увидел перед собой морду Шанса.

— Отлично! Думаю, со слухом проблем не возникнет. Теперь я протестирую.

В голове слегка зашумело, зрение стало чуть двоиться.

— Пойдет, — усмехнулся змей.

Зрение нормализовалось.

— Теперь еще кое-что. Тебе нужна возможность видеть разрывы ткани мироздания над городом. По ним будешь ориентироваться куда идти. Сейчас я качну в тебя немного силы, ты не бойся, просто будет немного необычно, — произнес Шанс и не дожидаясь моего ответа что-то сделал.

Меня подбросило вверх, как бумажных змей из коробки с сюрпризом. И тут же придавило к земле тяжестью всех забот мира. Мое поле зрения расширилось так, что казалось я вижу всё, что происходит на триста шестьдесят градусов. Моргнув, я понял, что так оно и есть.

— Тише-тише! — успокоил меня Шанс, заметив мои попытки удержать себя в сознательном состоянии, потому что разум пытался уйти в шат-даун.