— Стоян, распредели дежурства, — вслед добавил царь. — По четверо ходить будете, остальные с конями.

— Как прикажете, ваше величество, — пробасил дружинник, после чего все воины скрылись в тепле конюшни.

Между тем на крыльце появилась Яга.

— Костюша, вернулся, мальчик мой, — радостно воскликнула она.

— Нянюшка, — нахмурился мужчина, глядя на женщину, забывшую набросить теплый платок. — Идите в дом, простудитесь же.

Василиса только тихонько хихикнула.

— Ваше величество, прошу.

Елизар Елисеевич последовал в дом. Костя и Вася двинулись следом.

— Батюшка-государь, — немного опешила Яга, — случилось что?

— Пока нет, ведунья, но может.

— Поняла, все поняла, — женщина отступила в горницу, после чего медовым голосом пропела. — А и кто к нам пожаловал. Сам царь-батюшка, кормилец и заступник своим посещением почтил. Милости просим. Василисушка, подиви гостя напитком новым, кой кроме тебя приготовить никто и не умеет.

Девушка с одного взгляда поняла, что от нее требуется, после чего метнулась к печи. Она успела отметить, что царевен не видно, зато Елисей и Анна-Мария что-то тихонько обсуждали, сидя на лавке у окна.

— А где? — уточнила девушка.

— Маменька их приезжала, дочерей забрала, да в Городецкий монастырь к игуменье направилась. Хочет с ней о будущей невестке потолковать.

Василиса кивнула. Так лучше. Неизвестно, что их ночью ждет, так хоть детей в доме не будет. Понятно, Елисей и его невеста по возрасту тоже еще дети, только по уму уже многим взрослым фору дадут. Понятно дело, взрослым этого мира. Во всяком случае, можно было не сомневаться, что они не устроят рев с перепугу или полезут, куда не надо.

Быстро сварив на всех какао, девушка подошла к столу и начала разливать напиток по чашкам. Яга споро нарезала большую ватрушку. Рядом уже лежал красиво разложенный по тарелкам пирог с яблоками.

— Васенька, — нарочито спокойно поинтересовалась наставница, — а ты котика нашего не видела. А то спрятался он куда-то от Несмеянушки, и найти не можем. Уж и звала, и сметаны обещала, а его нет как нет.

— Так он в костину комнату убежал, — так же спокойно заметила Василиса.

— Да, — удивилась Яга. — А я видела, что он в сени шмыгнул, а обратно не пробегал.

— Он на крыльцо вскочил, оттуда на крышу, — пояснила ученица.

— Васька? — ахнула Яга, хватаясь за сердце, после чего бросилась вверх по лестнице.

Вернулась нянька быстро, держа на руках кота. Судя по Васькиной морде, особой радости из-за того, что его уволокли с уютного подоконника, он не испытывал. Но и возражать хозяйке не пытался. Может, мявкнул пару раз, но свидетелей не было. Однако едва заметил полную миску сметаны, а рядом с ней блюде с рыбой, кошачья морда тут же поменяла выражение на довольное.

— Я же говорю, котик Саймона, — тихо хмыкнула Василиса.

Елизар Елисеевич, как раз изучавший картинки, что были развешаны на стене горницы, смерил кота взглядом, после чего хмыкнул.

— Вы как две противоположности, — заметил он. — Одна тощая, хоть и кормят ее тут как на убой, а второго, что корми, что не корми, толстяк-толстяком. И оба — Васьки.

Яга и Костя напряглись, не зная, как на царскую шутку реагировать. Царевич и его собеседница ничего не заметили, поглощенные разговором. А Василиса посмотрела в улыбающиеся глаза царя и залилась звонким смехом.

— Так у некоторых порода сибирская, под мехом толщины не видно, — немного отсмеявшись пояснила она, — а другие, что называется, дворового происхождения. Они толстыми не будут, как ни корми. Тоже порода такая.

— Молодец, девка, бойкая, — хохотнул царь. — Слышал, как ты бабку Матрену на пару дней помолчать заставила. Хвалю.

Василиса потупилась. Сама она не считала это каким-то подвигом. Да и в целом полагала, что к людям старшего возраста относиться надо с уважением, поскольку они многое пережили, а теперь делятся своим опытом. Вот только были среди них такие Матрены, которым всегда и до всего было дело. У самой тесто может убежать, в холодильнике мышь повесится, тараканы в мусоре теряться, но соседку она будет учить, как печь пироги, выбирать продукты и правильно делать уборку. И много чего еще, пока соседи просто не начнут игнорировать.

Чаще всего такие люди встречались девушке во время работы. И тоже учили, как уколы ставить, как давление измерить, да даже как бумаги заполнять. С одной стороны, некоторых можно было понять. Жили они одни, родственников или не было, или далеко. Поговорить толком не с кем. Но это там, в ее родном мире. Тут все иначе. Народ добрый, отзывчивый. Пока Кости не было, один сосед им с Ягой помогал дрова колоть, другой — воду носить, третий еще по мелочи. И не потому, что при случае к Яге за помощью бежали. Как девушке плотник сказал, старость уважать надо. Вот только никто на помощь бабке Матрене не рвался. Так уж себя поставила. И тут ничего не поделать, раз такой характер. Как говорится, горбатого только могила и исправит. Только не хотелось, чтобы это произошло быстро. Пусть уж бегает по городу, пока ноги носят.

— Не такой это и подвиг, молодому против строго выйти, — заметила девушка.

— Коли сила на силу, подвига в том нет, — согласился царь, после чего добавил, — а вот язык супротив языка, тут редко кто молодой сможет выкрутиться. Старики-то пожили, языки пообтесали. А у бабки Матрены он и вовсе болтается, аки у коровы колокольчик. Мелет, что твоя мельница. И сама не всегда понимает, что надо, а что нет.

Василиса только покачала головой. Что на это ответить, она не представляла. На помощь девушке пришла ее наставница.

— Государь, а что же вы не кушаете, — наглаживая обожаемого котика, поинтересовалась Яга. — Али угощение не по вкусу?

— По вкусу, Яга, по вкусу, — Елизар Елисеевич подхватил с блюда кусок ватрушки, вдохнул аромат какао. — Да только за пирогами бы о деле не забыть. Интересную историю Константин поведать обещал. Кто же враг наш на самом деле таков.

— И поведаю, — заверил его колдун, — только поем спервоначалу, а то потом не до еды всем будет, а у меня с раннего утра во рту маковой росинки не было.

— Кушай, хороший мой, кушай, — Яга придвинула к нему большое блюдо с пирогами.

— А пока расскажите, зачем я вам в тереме понадобилась, раз за мной посылали, — поинтересовалась Василиса насущным, — или это тоже не из тех тем, что за столами обсуждают.

— Отчего же, — улыбнулся Кощей. — В этом ничего такого нет.

— Тогда я вся внимание, — девушка откусила кусок пирога и приготовилась слушать.

— Да ничего в этом такого нет, — пожал плечами Костя. — Ты сама посуди, освободили мы терем от лишнего народу, сидим как два дурака, во дворе Горыныч песни поет, народ тешит. Под такое дело врагу внутрь пробраться — одно удовольствие. А никто не идет. Вот и думаем, вдруг что не так сделали. Ты, хоть и женщина, но на все другим взглядом смотришь. Потому и решили позвать тебя, чтобы ты присоветовала чего.

— Ну, спасибо, мил друг, обласкал, — буркнула Василиса. Елизар Елисеевич с удивлением посмотрел на девушку, но предпочел промолчать. Еще будет время на общение, пока же иное важно. Между тем девушка продолжила. — Но то, что позвать решили — это хорошо. Правда, зря.

— Ну, кто ж знал, — развел руками мужчина. Кусок ватрушки, до того чуть надломленный, тут же отвалился и упал на пол. Васька лениво проследил за ним. Вроде как и вкусно, но сидит он на руках у хозяйки, так что не добраться. Зато из норки одна за другой тут же выбрались мыши, добежали до упавшего лакомства и потащили поближе к норе. Уже там принялись отламывать кусочки поменьше и кушать.

— Три мышонка, — неожиданно заметил их Елизар Елисеевич. — Те самые?

— Нет, — покачала головой Яга. — Тех уж нет. Колдовство — колдовством, но мыши столько не проживут. А это потомки их, те, кто у меня жить захотел. Остальные расселяются по другим домам. Там, где приживутся, и их не трогают, удача и процветание.

— А как же коты? — удивился царь.