— Десерте. — предлагает Эйка: — Кровавом десерте?

— Не подходит — машет рукой Дездемона: — не смейте? А… Вот — снова свистит багровый клинок, нет мне покоя и в смерти! Снова стоит предо мной старый враг, и разнимать нас не смейте!

— Вот и ты поехала на почве «Хроники Миямото» и «Кенсея» — качает головой Эйка: — ну, хорошо, а кто такая Кимико и Кента-кун?

— Кимико — это Оцу, девушка Миямото, но он ее мурыжил чуть ли не десять лет, скотина такая… — объясняет Дездемона: — а вот почему Кента-кун у нас Есиока Кемпо — без понятия. Миямото имел дело с его сыновьями и наследниками… в большей степени.

— В самом деле — говорю я своим союзникам: — вместе у нас шансов больше. Сора… Мастер Мусаси сказал, что можно всем вместе нападать.

— С тобой говорить — все равно что на цитре для коровы играть — отвечает Юрико, напомнив мне, что у нее китайские корни. Идиома явно китайская, не местная.

— Мы все вместе только мешать друг другу будем — поясняет она: — а выглядеть это будет… жалко. Ты вот если умеешь кулаками махать, да девушкам под юбки залезать, так и придерживайся своей специализации, не лезь туда где ничего не понимаешь, не позорься. В любом случае — я буду первой! Пока она не устала! — и Юрико решительно шагает вперед, взмахнув синаем в воздухе.

— Наконец-то! — весело прищуривается Сора: — Кто-то из вас решился сделать шаг навстречу неизбежному.

— Скажи мне, что сделать с твоим телом, Мусаси? — спрашивает Юрико, поднимая свой синай над головой.

— Если меня вдруг убьют, мне безразлично, бросят ли мои останки на горе Торибэ или вышвырнут в реку Камо. — цитирует книгу Сора и губы Юрико трогает улыбка. Я понимаю, что то, что сейчас происходит у нас на глазах — не просто косплей. Не просто шуточка на псевдоисторическую тему. Не просто дружеский поединок, двух подружек, которые щеголяют знанием книги Эйдзи Есикавы «Десять меченосцев». Не просто выступление на шоу, где участницы показывают, что умеют владеть древним языком традиций и поклонов, ненависти и уважения.

Просто на секунду, на долю секунды, когда Юрико вздымает над своей головой синай, вставая в стойку — словно бы гремит гром и все вокруг замирает. Словно бы боевое «ки» девушек выбрасывается в пространство, погружая нас всех в «сатори». Словно бы действительно духи древних воителей вселились в их тела, желая переиграть события старины.

Напротив Юрико, стоящей в дзедан-но-камаэ, стойке, которую надо принимать «с чувством уверенности и стремлением подавить волю противника, не допуская ни малейшего колебания в своих силах» — стоит Сора, ее левая рука выставлена вперед, в ней зажат короткий синай, второй, который подлинее — поднят над головой.

Немного удивляюсь стойке Юрико — она же у нас не кендоистка, она же больше владеет дзянем или там алебардой Гунь-Юй. Брать в руки синай, да еще и двигаться с ним как в кендо — это заведомо сужает ее возможности.

Расстояние между бойцами — примерно три метра, дистанция, с которой мечник уже может атаковать, но обе девушки — делают шаг вперед и замирают. Этот шаг мгновенно приводит туда, где каждая из них может нанести удар практически мгновенно. Если каждая из них сейчас просто протянет руку с синаем вперед — то коснется соперницы.

Сора стоит как изваяние, и я вижу, как ее глаза сфокусированы на противнице. Юрико стоит к нам вполоборота, и я не вижу ее лица, но по ее виску стекает капелька пота. Уже? А ведь они даже и не начинали ничего!

— Это и есть сатори — говорит Дездемона: — смотрите! — и мы смотрим. Каждая из них сосредоточена на противнице. Но ни малейшего движения. Тот, кто начнет сейчас менять стойку, перехватывать меч, перекладывать его с боку на бок — проиграет мгновенное. Доля секунды, пока ты опускаешь мечи и твои собственные предплечья загораживают обзор на соперника, доля секунды, пока твой меч находится ни внизу, ни наверху, совершает промежуточное движение, доля секунды, пока ты моргаешь — станет решающей. Малейшее движение, колебание, потеря сосредоточенности будет означать поражение.

— Юрико это Запад, а Сора — Восток. — говорит Дездемона и сперва я не понимаю. И японская катана и китайский дзянь для меня это восточные инструменты убийства себе подобных. Но для японцев Китай находится на западе.

— О, Запад есть Запад, Восток есть Восток — произношу я древние слова: — и с места они не сойдут — пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень Суд. Но нет Востока и Запада нет, что племя, родина, род, коль сильный с сильным лицом к лицу у края земли встает!

— Хэээй! — вдруг выкрикивает Сора и Юрико отшатывается назад, спотыкается и падает. Я бросаюсь к ним, я не видел удара, не видел, даже как двинулись бедра или плечи Соры, неужели она ударила с такой скоростью?!

Я склоняюсь над Юрико, которая упала на колено и торопливо осматриваю ее. Никаких повреждений. Но… как?

Юрико молча отстраняет меня от себя, садится в сейдза, подогнув ноги под себя, аккуратно кладет синай рядом и склоняется в глубоком догэдза.

— Признаю свое поражение — говорит она: — ты просто невероятна, Мастер Сора.

— И ты тоже неплоха. — отвечает Сора и опускает наконец свои руки с зажатыми в них синаями: — у тебя есть все необходимые задатки к тому, чтобы стать мастером. Ты закапываешь свои таланты в землю.

— Эх… — Юрико встает на ноги и я вижу, что ее лицо покрыто мелкими капельками пота: — я была так близка к тому, чтобы…

— Иди сюда. — Сора легко перехватывает синаи обратным хватом и разводит руки в стороны. Юрико делает шаг вперед и утопает в ее объятиях. Они обнимаются.

— Боже мой — деланно шепчет Кимико: — какая милота. Бывшие соперники наконец помирились, прерывая цепь перерождений как враги. Может в следующие перерождения они поженятся наконец. Хэштэг frenemy, хэштэг враждавсегдапрекращается, хэштэг makelovedontwar.

— Ничего не понимаю — говорит Эйка, поворачиваясь к Дездемоне: — что это было? Она ж ее даже не ударила.

— Это боевой клич. — поясняет Дездемона: — я в школе в секцию кендо ходила. И на теннис. Там тоже кричать можно. Она убила ее кличем.

— Какой бред вы несете — не выдерживает Сора, выпуская Юрико из своих объятий: — не бывает такого боевого клича. Боевой клич, тоже мне. Вот устрою вам ликвидацию безграмотности... mitsu-no-koto, три боевых крика и пять способов одолеть противника не вступая в бой. Юрико — садись, ты молодец. Кента!

— У меня дела — говорю я и ищу взглядом куда бы спрятаться.

— Иди сюда — Сора стоит посередине зала и нехорошо прищурившись смотрит на меня: — не заставляй меня за тобой гоняться. Будет только больнее.

— И почему люди все время хотят сделать мне больно — ворчу я, шагая вперед и снимая с оружейной стойки синай. Взвешиваю его в руке. Легкий и прочный. Сделан из расщепленного бамбука, пружинит при ударах, сводя травмы к минимуму, но как любой пружинистый предмет — бьет очень больно. То что надо для тренировок — и не покалечишь никого, а в то же самое время педагогический эффект от удара что надо.

— Люди хотят сделать тебе больно потому что ты их раздражаешь, Кента-кун — говорит Юрико, садясь на скамейку и взяв маленькое белое полотенце. Она вытирает пот со лба, откручивает крышку у пластиковой бутылки и делает несколько глотков «Несравненной Витаминизированной Чистой Настоящей Воды» с изображенной на этикетке Капибарой Момо. Клянусь, глядя на Капибару Момо я до сих пор чувствую легкое возбуждение. Интересно, у меня теперь на всю продукцию «Кола Джап» будет посттравматический стояк? Смотришь на Капибару Момо — вспоминаешь как прижал ее к стенке в коридоре… кто бы знал, что у Капибары такие вот упругие и теплые…

— Кента! Хватит о сиськах думать! — машет синаем Сора: — выходи на бой, жалкий… кто ты там!

— А как Сора-тян знает, о чем он там думает? — озадачивается Эйка: — она еще и мысли читать умеет?

— Он всегда о них думает — пожимает плечами Юрико: — тоже мне бином Ньютона. Видишь что Кента задумался — значит о сиськах думает.