После входа меня тут же встречал мужичок с сединой в волосах, сидящий за прилавком.

— Господин хороший, чего желаете? Обшиться, значится? Может одёжка поистрепалась? Али подарок молодой жене? У нас огромный выбор тканей на платья. Ей точно понравится, — затараторил, будто заведённый, мужик, я даже слова сказать в ответ сразу не смог.

— Не части! Обшиться и надо. Жена дома? Говорят, она лучшая швея в округе. Потому и зашёл к вам, — решил закосить под клиента.

А ведь изначально хотел просто воспользоваться медальоном Ирмы. Вот только, немного подумав, решил, что это будет только во вред. Если у старика язык как помело, так он же всем потом растрепает об этом. Ещё и слухи какие нехорошие пустит. Нет уж, мне такого не надо. А то кто знает, докуда эти слухи могут докатиться и что именно он в них расскажет…

— Как не быть? На месте. В соседней комнате работает. Это вы правильно, что к нам зашли. Всю правду люди говорят. Лучшая она у меня. Как есть лучшая. Во всём граде лучше не сыскать. Не сомневайтесь, всё сделает в лучшем виде, — вновь затараторил он, но был остановлен блеском серебра.

— Вот и прекрасно. Тогда пусть никто не беспокоит, пока она мерки снимать будет. Я не люблю, когда мне мешают. Ты это понял? — положил серебряную монету на прилавок.

— Как не понять. Никого не пущу! Грудью на оборону встану. И вообще. Для посетителей мы сегодня закрыты! А я посторожу, чтобы никто не мешал, — монета исчезла, а мужик тут же встал и вышел за дверь, прикрыв её за собой, лишь шёпот донёсся с той стороны. — Кто ж знал, что такой состоятельный клиент заглянет. Хороший день. Было бы это лет двадцать назад, так гнал его поганой метлой, подумал бы, что глаз на мою красавицу положил. А сейчас кому эта бабка нужна? Хотя… всё равно она у меня красавица. Мож, проследить? Не, дед. Странные мысли тебе в голову лезут. Всякие богатеи бывают. Почему бы и не быть стеснительному. Авось понравится, и захаживать к нам чаще будет…

Я лишь печально вздохнул. Не дай боги подобные слухи пойдут… Я ж лично заявлюсь и испепелю этого деда. Бр-р-р… Ну да ладно, не стоит отвлекаться. Надо заняться делом.

“Надеюсь, хоть не зря потратил деньги”, — этими мыслями толкнул перед собой дверь в соседнюю комнату.

И вправду, это была рабочая мастерская. Куча различной готовой продукции в виде рубах, штанов, поясов и прочего. Мотки с шерстью и нитками. Какие-то верёвочки и ленточки.

Нашлась и женщина. Немного полноватая женщина лет сорока на вид сидела за каким-то ткацким станком. Лишь скрип двери заставил её отвлечься на гостя.

— Ох, клиент? Ну не стойте, заходите скорее. А я ничего и не услышала. Эх, глуха стала немного. А как тут не оглохнуть, когда этот дед постоянно бубнит и бубнит над ухом… Стоп! — её взгляд внимательно вперился в моё лицо, а потом она громко ахнула. — Кассиус, ты ли это?

— Вы… меня помните? — удивился я.

— Как не помнить? Я же тебя на этих самых руках качала. Как первый раз тебя увидела, так на всю жизнь запомнила. Думала, болезнь какая, ан нет. Оказывается, и такие люди бывают. Я не особо суеверная, так что без разницы было. Ребёнок как ребёнок. Ничем не хуже других. Вот только… прости уж. Бросила я вас. Рано бросила. Но не могла я больше этого выносить… То, что с вами там делали… не по-человечески это. Но сделать просто ничего не могла. Пыталась в стражу сообщить. Но меня саму чуть в тюрьму не посадили. Предупредили, что если ещё раз попытаюсь что-то такое вытворить, так сгниют в тюрьму… Уж прости меня. Что же может сделать одна обычная баба?

— Я не виню вас, — не увидел в её глазах фальши. — Но вообще, я здесь по другой причине. Вы ведь были в приюте в тот день, когда я появился. Расскажите всё, что знаете.

— Ох, батюшки. Конечно. Могла бы сразу догадаться, дура старая. Конечно же, ты хочешь узнать об этом. Вот только, боюсь, мало что я знаю. Но тот вечер отчётливо помню. Весь день смурной был. А к вечеру гром и молния расшалились вовсю. Не унимались до самого утра. Народ тогда даже носа из дому боялся высунуть. Ну а ты… просто лежал на улице. Мы тогда даже не поверили. Просто во время особо сильных вспышек молний они осветили улицу перед воротами приюта, и тебя заметили. Сперва даже подумали, что мерещится, но потом убедились, что это не так. Ну и затащили внутрь поскорее. Я ещё помню, ты улыбался так радостно. Совсем грома не боялся. Всё тянул ручки вверх, будто хотел схватить эти молнии. В общем, бросили тебя. Кто именно, уж не знаю, прости. Никогда не видели в наших трущобах хоть кого-то, отдалённо похожего на тебя. Видать, муда… мута… мутация какая произошла. Вот и испугались родители. Бывает. Уж прости. Больше ничего сказать не могу.

— Это… печально, — вздохнул я, до последнего надеявшийся на нечто большее.

— Хотя погоди. Было ещё кое-что. Пелёнки твои были из чистого шёлка. Директор, как понял это, так сразу же продал их. Увы, кому именно, не знаю. Так что предки твои явно не бедствовали.

— А узоры или рисунки какие-то были на пелёнках? — насторожился я.

— Уж прости. Не помню ничего такого. Разве что чёрные они были. Это отчётливо помню. Странно это было. Никто такие не использует. Хотя может просто взяли ткань, какая первая попалась. Уж прости, не знаю, — развела она руками.

— И на том спасибо. Тогда я, пожалуй, пойду, — развернулся было уже я.

— Погоди. Как же так? Просто уйдёшь? Не могу я тебя просто так отпустить, — резко вскочила она и, схватив за руку, потащила за собой в другую комнату.

Это оказалась кухня, где она быстро усадила меня за длинный стол.

— Но я… — хотел было уйти, но не смог, под обиженным взглядом хозяйки.

— Сейчас. Сейчас всё будет, — тут же стали появляться будто по волшебству чашки, кружки, убрав заслонку с печи, достала оттуда огромный горшочек, доверху набитый пирожками. Божественный запах распространился по кухне. А вскоре стал ощущаться и приятный аромат чая. Встать я уже больше не смог. Вернее, как-то резко расхотелось.

“Мне конец”, — пронеслась единственная мысль в голове.

Я говорил, что отлично готовлю выпечку? Так вот, забудьте! По сравнению с ней я просто профан, что ничего не понимает. И никакая магия тут не поможет. И как это у них, бабушек, получается? Казалось, только что совсем не хотелось есть, как, когда я почувствовал этот волшебный запах, всё моментально переменилось. Единственное, на что мне хватило силы воли, так это проверить пирожки и чай на яды. Всё. После я не помню, что происходило дальше. А когда очнулся, передо мной остался лишь пустой чугунок.

— Ох, чего это я так мало наготовила? Погоди немного.

— Нет. Всё. Спасибо. Я наелся, — начал медленно отступать к двери. — Спасибо за рассказ и за всё, что вы сделали. Но мне пора.

— Но как же так? Я ведь ещё даже варенье из погреба не достала… — посмотрела она на меня таким взглядом, каким только бабушки и могут.

— Мне правда пора, — шагнул было на выход, но вспомнил кое-что. — Деду лучше не говорите, зачем именно я приходил.

— Ох, конечно. А то растреплет ведь всё, старый дурак. Язык у него совсем без костей, — активно закивала женщина.

— И спасибо, — кивнул ей, покидая дом.

А ведь перед приходом сюда проскакивали мысли прибить последнего работника того приюта. Но, видать, и нормальные люди в таких местах тоже бывают. Впрочем, ненадолго. И я даже не могу винить её за это. Ну что бы она могла сделать? Обычная девушка без каких-либо сил. Тут как бы с ней самой ничего такого не сделали. Так что правильно сделала, что ушла.

— Ох, господин хороший. Всё ли хорошо? Жёнушка у меня иногда ворчливая бывает, но дело своё знает, — отвлёк меня от мыслей голос старика.

— Да, всё в порядке. Не беспокойся, — кивнул ему и неспешным шагом покинул данный район.

И всё же можно считать свои поиски относительно удачными. Да, я не нашёл своих предков, как надеялся в глубине души. Но может оно и к лучшему. По крайней мере, узнал, что меня целенаправленно оставили именно в этом приюте. Учитывая вероятное богатство оставивших меня, можно точно сказать, что они специально оставили ребёнка в трущобах. Зачем? Даже думать не хочу. Слишком уж плохие варианты всплывают. Да и плевать на них. Просто хотелось хоть раз взглянуть им в глаза.