— Не слушай его — машет рукой Бьянка: — puddin’ блистательный тактик, но никакой стратег. Он у нас пытается верить в людей. Знаешь, в чем отличие моего зарина от зарина в руках «Общества»? Я — одна его синтезировала и одна же им распоряжаюсь. Я знаю, что делаю и для чего. «Общество» — поставило себе цель создать оружие массового поражения, чтобы «пробудить» человечество. Моя цель эгоистична — собственная безопасность и безопасность моих людей. Это своего рода «принцип мертвой руки»… вопрос моей безопасности, оборона. У них цель — воздействие на других людей, а это нападение. И они обязательно применят это оружие. Ах, да… я забыла еще об одном, важном моменте — у меня он уже есть. А они только-только синтезируют… и как только у них будет его достаточно… — бум! — Бьянка изображает взрыв руками: — и нет Токио. Хм… половины. Или четверти.

— Они только начали синтезировать? А откуда…

— Не об этом речь. Речь о том, что Джон Стюарт Милль согласился бы со мной, что жизнь немногих бандитов, убийц и насильников — стоит жизни миллионов обычных граждан. В смысле, что если у нас есть шанс смертью нескольких десятков якудза спасти Токио от оружия массового поражения — то это этически оправданное деяние. Правильно так поступить. Кстати, так же считает и Дэвид Пирс и …

— Дэвид Пирс — насмешливо тяну я: — ты про гедонистический императив? Серьезно? Это же ересь!

— Ничего подобного — встряхивает головой Бьянка: — он прав. Просто у него не было инструментов. Не было препаратов, которые бы плавно меняли восприятие мира, которые могли бы сделать людей более терпимыми друг к другу и…

— Так, все! Я не буду обсуждать ересь! Так мы к лоботомии придем — поднимаю я руки: — На-тян, не слушай Кексика, она все в кучу валит! Пользуется тем, что философия не является точной наукой! Ты лучше Канта почитай и его современных последователей, а ересью не увлекайся. Или… — я подозрительно смотрю на Бьянку: — или ты решила разработать… погоди-ка… — я встаю и осматриваюсь. Поднимаю чайник, открываю крышку и изучаю чайные листья внутри. Осматриваю на свет стеклянный кувшин.

— Только не говори мне что ты пытаешься модифицировать поведение людей психотропными добавками… — говорю я, делая вид, что подозреваю заговор: — ты проводишь эксперимент в духе Дэвида Пирса, не так ли? Куда ты добавила свою отраву? В чай? В воду?

— Ээ… — говорит Натсуми и отодвигает от себя стакан с водой. В кресле напрягается Юрико.

— То-то я такая доверчивая и наивная в вашем присутствии — говорит Юрико: — мне как будто хорошо тут и я принадлежу к… это все наркотики?

— Скорее экспериментальные препараты. — шутит в ответ Бьянка: — Ты уже моя рабыня. И делаешь все, что я скажу. Пора сбросить маски, завтра мы захватываем мир. Сходи в подвал, у меня там ядерные бомбы лежат, будь добра, принеси парочку. Буду взрывать сомнительное чувство юмора у моего puddin’.

— А что? Не так уж и маловероятно — ты веришь бредовым идеям современных миллеровцев с их гедонистическим императивом… а они как раз утверждают, что всеобщее счастье человечества достигается через искусственное изменение психики. То есть сюда и психотропные препараты, и операции на мозге — все укладывается. А ты известна нам всем как особа целеустремленная и творческая… с отсутствием морального компаса. Вполне вероятно — пожимаю я плечами: — укладывается в логическую картину мира.

— За что я тебя люблю, мой puddin’ — что ты параноик и веря во все хорошее в людях — в то же время подозреваешь в них все самое плохое — кивает Бьянка: — ты серьезно готов поверить в то, что я все это время травила вас всех экспериментальными психотропными веществами?

— Да — тут же киваю я: — ты — можешь. Честно говоря, если ты этого не делала, я даже буду немного разочарован… это так в твоем духе.

— Жаль, что я не додумалась — отвечает мне она: — но… я буду работать над этим. Классная идея, кстати, — скрепить узы семьи, братства — химически. Лояльность в таблетках и порошках… хм… это что… окситоцин? Стимулировать выработку окситоцина и поощрить на…

— Слава Аматэрасу что вы шутите — говорит Юрико: — но не шутите так больше, у меня чуть сердце не лопнуло от страха. Я сама мошенница и дочка мошенника, но такое… у меня мурашки по коже. Это вообще возможно? Лояльность в таблетках?

— Теоретически — возможно — отвечает ей Бьянка: — но вот реакции у людей очень индивидуальные и часто люди выдают совершенно непредсказуемое поведение… потому с вами и интересно.

— А мы можем заменить зарин … допустим на усыпляющий газ? — предлагает Натсуми: — правда тогда не получится одним камнем двух птиц… но если никто не умрет, то и искать нас не будут. А Кента-кун похитит Куму и проведет с ним беседу. Он же… умеет. Потом мы его вернем, и он поймет, что лучше с нами не ссорится. Не то, чтобы я была против отравить всех якудза и обвинить «Общество Высшей Истины», но там же в поместье еще и обычные люди будут. Наемный персонал. Мне бы не хотелось оправдываться перед ними на том свете.

— Усыпляющий газ, а? — задумывается Бьянка: — это возможно. Я подумаю над составом… но даже в этом случае никаких гарантий что ни у кого не будет аллергии или что он не задохнется, упав лицом в чашу с пуншем — не будет. Жертвы все равно могут быть… это не говоря уже о концентрации газа вблизи устройств для распыления.

— Усыпляющий газ? Контролируемо и относительно безопасно — говорю я: — если Кексик найдет подходящее химическое соединение, то… я могу одобрить операцию.

— Жалко, что зарин не пригодится — кусает ноготь Бьянка: — ну да ладно. Потом сделаем утечку в поместье у «Общества Высшей Истины», дескать сами себя и потравили… тоже возможно.

— Хорошо. Ты пока подумай… а я схожу прогуляюсь, свежим воздухом подышу. — я встаю и потягиваюсь. Долго мы тут сидим. Надо бы ноги размять.

— Я с тобой до магазина пройдусь — предлагает Юрико: — курить охота сил нет.

— Сигареты на складу есть — отзывается рассеяно Бьянка, уже стучащая по клавиатуре.

— Уж извини, Кексик, но «Лаки Страйк» я курить не буду. Я же не из семидесятых. — насмешливо сообщает Юрико и встает вслед за мной: — веди, бесстрашный герой!

Когда мы выходим наружу и заворачиваем за угол, Юрико — подпирает собой стенку и достает пачку сигарет. Прикуривает от зажигалки и мотает головой, откидывая волосы в сторону.

— Значит не закончились у тебя сигареты, а? — спрашиваю я, становясь рядом: — так что ты хотела обсудить наедине со мной?

— Хм. Заметил. Всегда глазастый был — усмехается Юрико: — вопросы у меня есть. Как именно Ван погиб. Почему твоя подружка то такая умная-умная, а то дурочка почище чем ее Рыжик. Почему твоя одноклассница с ней в один голос поют, как будто в церковном хоре выступают? И это, даже если оставить за бортом такие очевидные вопросы как — откуда у твоей подружки зарин в таких количествах? Откуда у нее оружие? Кто такие Внутренний Круг Красного Лотоса и почему это не толстые дядечки сорока пяти лет в драных трениках и в очках, дрочащие на ее фотки? Почему это, сука, поджарые морские пехотинцы с татуировками особых подразделений на запястьях… я видела такие уже. И… какого черта ты не видишь что тобой играют?

— Заметила. — вздыхаю я и забираю у нее пачку сигарет. Достаю одну и смотрю на нее. Сигарета как сигарета. В этом мире я еще не курю. Не научился.

— Всегда глазастая была — усмехаюсь я: — зажигалку дай, Кассандра прорицательница.

POV Таро Хираи, частный детектив

Мир не менялся. Этот мир оставался таким же дерьмовым, с его моросящими дождями, старыми газетами на подоконнике, хрипящим радиоприемником и переполненной пепельницей на столе. Вчерашний день был похож на сегодняшний, а сегодняшний — точная копия завтрашнего. Единственное отличие вчера от сегодня или завтра, это то, что вчера к нему заходила его Золотая Рыбка. Рассказывала, как у нее дела на работе, что нового придумали в департаменте полиции, чтобы еще больше «интегрировать полицию в жизнь города» и как ее подружка начала встречаться с каким-то бывшим боксером, который сейчас в тренеры подался. Посидели допоздна, пили только чай и поэтому с утра Хираи чувствовал себя необычно хорошо. То есть, да, болела спина, давала о себе знать старая травма, ныла шея, которая затекла от неудобной позы, потому что он опять заснул на диване… но это все. Необычно.