— Так-таки и поможешь? — прищуриваюсь я: — и никаких «мне пятьдесят процентов от оборота»?

— Никаких — качает головой Хироши и расплывается в улыбке, да так, что от глаз остаются только щелочки: — все только из любви к тебе, Великий Кента, Пророк Дара Любви и мой самый лучший друг. Все бескорыстно… и потом, где ты найдешь такого как я? Верного помощника, советника, человека, который будет стоять за твоим правым плечом и наставлять… эээ… я хотел сказать советовать? Мягко направлять, вот. Такой культ… то есть такая вера — соберет так много денег, что очуметь можно. Какие проценты, Кента-кун, то есть Великий Пророк Дара Любви — это все низменно. И у тебя не должна болеть голова о таких земных вещах и о суете с финансами. Не переживай, у тебя есть я, как советник по финансам я сам разберусь со всеми этими… земными штуковинами. Деньги лишь пачкают пророка, а я… всего лишь скромный твой слуга… позабочусь о деньгах. Чтобы ты не пачкал руки всей этой грязной финансовой стороной вопроса. Увы, таковы люди…

— Ой змея… — качаю я головой, глядя на Хироши: — имей в виду, у меня уже есть человек сведущий в финансах и разводках. И, пожалуй, в финансовых пирамидах тоже.

— Кто, эта Юрико? Пфф… — фыркает Хироши: — она девчонка и скорее всего спит с тобой. Что? Вот видишь! Спит. А значит у нее субъективный взгляд, она из тебя деньги тянуть будет. Кто как не я, твой старый давний друг достоин возглавлять небольшой отдел по финансам в твоей церкви Дара Любви?

— Нет у моей церкви финансового отдела. И самой церкви нет. — уточняю я. С Хироши — лучше заранее уточнить, чтобы потом не было «ты же обещал». С ним вообще лучше договор подписывать… или потом придется его в заливе топить. Предварительно бетонные ботинки на ноги справив.

— Но когда будет — и церковь и небольшой финансовый отдел — ты же сможешь меня туда пристроить? — в свою очередь уточняет Хироши, наклонив голову набок. Стервятник. А с другой стороны — не будет никакой церкви и никакого финансового отдела, вся эта история одноразовая, всего лишь ширма, спектакль, все это нужно для того, чтобы убедить одного человека. Так что…

— По рукам — протягиваю руку и Хироши трясет ее, чрезвычайно собой довольный. В свою очередь я думаю, что провел этого хитрована, никогда эти условия не сбудутся. Как там — когда Бирнамский лес пойдет на Дунсинанский замок… хотя такие вот невозможности имеют подозрительную тенденцию сбываться. Но — церковь Дара Любви, да еще и с финансовым отделом — точно бред. Потому спокойно пожимаю его руку.

— Отлично — говорит Хироши, вытаскивая платок и тщательно вытирая ладонь: — теперь можно заняться новой верой. Наконец свет Дара Любви падет на землю и обретут страждущие народы Слово Истины! И прекратятся войны и возляжет лев рядом с агнцем… хм… вот тут немного пошловато, да? То есть «возляжет лев с агнцем» — это и у Исаи звучит пошловато, а уж в твоей религии и подавно. Да и ладно. Возлягут все со всеми, глядишь и мне кто-то даст…

— С твоим-то коварным умом я думал у тебя давно уже гарем из впечатлительных девушек… — хмыкаю я.

— Увы, девушки не по уму судят. Им милее такие вот донжуаны и плохие парни… — отвечает мне Хироши: — и это, не говоря о том, что ты у всей школы Натсуми-тян увел. Нет на свете справедливости, а ведь и Бьянка-сан с тобой встречается. Нет, положительно, Дар Любви существует, иначе как объяснить все это?! Вот увидишь, мне даже стараться не придется — завтра у тебя будет куча народу, которые к Дару причаститься хотят.

— Хорошо — вздыхаю я: — они мне нужны к концу недели в «Логово Злодейки», проведем там церемонию… эээ, какой-нибудь ритуал. И лекцию, там вопрос-ответ, общение с паствой. Надо чтобы хотя бы полсотни школьниц и школьников было. Если необходимо — могу оплатить им… закуски будут и напитки…

— Ничего не надо — отмахивается Хироши: — поставим чашу для подношений, еще и заработаешь на этом. Ты что, с ума сошел — деньги за посещение платить?

— Да мне надо чтобы они пришли и вид сделали что у нас религиозная секта тут собирается… на один раз всего. — поясняю я: — ты слишком стараешься, Хироши-кун.

— Не бывает такого — слишком стараться. В таких вот делах. Знаешь, как сделать так, чтобы тебе поверили, что у тебя тут религиозная секта? — спрашивает у меня Хироши. Он счастлив как кот, который нашел банку с кошачьей мятой — и глаза такие же сумасшедшие.

— Ну хорошо. Удиви меня — как сделать так? — спрашиваю у него в ответ.

— Создать религиозную секту — отвечает он: — если все будет по-настоящему, то никто и не заподозрит что у тебя тут «дешевый спектакль».

— Создать религиозную секту за три дня? — я складываю руки на груди и гляжу на Хироши с плохо скрываемым скепсисом. Хорошо, я вообще не скрываю своего скепсиса и скорее даже — демонстрирую его.

— Кента-кун, Кента-кун… — качает головой Хироши: — конечно же, невозможно создать религиозную секту на пустом месте за три дня.

— Конечно — киваю я, все еще держа руки скрещенными на груди: — так что ты …

— Потому что! — поднимает палец Хироши: — нужен лидер. Пророк. Человек, который вершит чудеса. В которого можно поверить. И должна быть идея, идея, которая может захватить любого, даст каждому свое, то, чего ему не хватает. Сперва — создать ближний круг, запустить идею в средства массовой информации, в сети, сделать популярной, создать миф и легенду, которая притягивает и дурманит, затянуть к себе влиятельных людей и уже с их помощью продолжать раскрутку идеи. Потому что идея — правит миром. Многие удивляются, до какой степени раскрутилась в свое время идея «возлюби ближнего своего как самого себя и будет тебе рай после смерти», а ведь все начиналось с небольшой группки людей, которые верили в распятого на кресте. Такое за три дня не делается.

— Ну да. Времени у нас нет, потому просто делаем спектакль — соглашаюсь с ним я: — еще раз повторяю, я могу и деньги заплатить тем, кто придет. Если ты сможешь побольше привести…

— Я смогу привести побольше и без денег. Вернее так — они сами заплатят — улыбается Хироши и его глаза снова становятся щелочками: — знаешь почему? Потому что … да, за три дня религиозную секту не создать… но ведь ты ее все это время создавал. Все это время. У вас все уже есть — и легенда и идея, и пророк. И обряды свои уже есть — как ваши оргии иначе называть? Только мученика пока не хватает… ну да это приложиться.

— Ты мне это прекрати — смотрю на него, пытаясь выразить осуждение взглядом, как это у моей мамы получается: — прекрати. Никаких мучеников. Никаких сожжений на кострах и колесований. У нас гуманная религия.

— Именно от таких все войны и начинаются — не моргнув глазом отвечает он: — мученик бы нам пригодился…

POVОя Таро, офицер полицейского департамента муниципалитета города Сейтеки

— Смотри, совсем страх потеряли — говорит Морико Сэки-тян и выдувает изо рта огромный розовый пузырь жвачки. Пузырь лопается и на лице стажера полицейского департамента — остаются небольшие розовые ошметки. Оя Таро, или как ее кличут в округе — «Оя Три Проповеди» — только морщится в ответ. Она уже давно поняла, что бороться с этой привычкой Морико — бесполезно, та только рукой в ответ помашет. Увещеваниями да просьбами тут не отделаешься, а рапорт на подругу писать — это уж совсем не по-человечески. Хорошо, хоть удалось уговорить ее перестать фуражку носить на затылке, эдак залихватски, как моряк, и юбку подворачивать к середине бедра, так что Морико-тян скорее на косплеершу начинала походить, чем на офицера полиции. Причем косплеершу не из документальных передач «Позвони в Полицию» или там «Рука Закона», нет. Из каких-нибудь «Горячих девушек в полиции» или там «Цыпочки в форме». А то и вовсе «Допрос в латексе, грудастая девица-детектив допрашивает мускулистого преступника».

Потому Оя Три Проповеди — только морщится в ответ, достает из кармана упаковку влажных салфеток с розовым котом Ня-мару, открывает клапан и извлекает одну салфетку с «дезинфицирующим эффектом и запахом цитрусовых», расправляет ее и аккуратно стирает с лица стажера остатки розовой жвачки. Та кривится и крутит лицом, ей щекотно.