— И не думал шутить, — серьезно отвечал унери. — Поверь, в данной ситуации я могу тебе лишь посочувствовать.

— Вот, опять! — вспылил дэй Леймс.

— Да нет, я лишь представил, что будет, если о твоих… ваших с княжной совместных похождениях станет известно дэю Эрику.

— Надеюсь, что не станет. В любом случае, после того, как все закончится, она вернется домой…

— И никто не припомнит тебе… хм, хотя бы тех же танцев? Ты слишком наивен, мой друг.

— Хватит мне угрожать! — прорычал Джед негромко, но так, что у меня мурашки побежали по коже. — И закончим этот разговор. Сана может прийти в любую минуту. И впредь — Унго, тебя это касается в первую очередь — я не хочу ничего слышать о графе Гросерби, особенно в присутствии княжны, а также о помолвках и женитьбах. Если, конечно, Рик, речь пойдет не о твоей свадьбе. Всем ясно?

— Как скажешь, брат, — спокойно согласился шаман.

— Не беспокойтесь, дэй Джед, этого больше не повторится.

Я прямо-таки увидела, как тайлубиец виновато опустил глаза.

— Яра?

— Я буду молчать, — со злой насмешкой проговорила девушка. — Посмотрю потом, как ты из всего этого выкрутишься. Дэй Эрик…

— Хватит!

От этого гневного окрика сердце в пятки ушло, и я едва не упала с карниза. Создатель Всемогущий, что же они все так боятся этого дэя Эрика? Неужели отец избрал мне в мужья какое-то чудовище?

Или все дело в их волчьих законах? Вполне может оказаться, что по ним я, даже не дав согласия, уже считаюсь чужой невестой, и, как сказал Ричард, наши с Джедом «похождения», танцы у костров и совместные ночевки выльются в новые проблемы для молодого метаморфа.

— Если вы закончили, дэй Селан, я отлучусь, с вашего позволения. — Голос Рика прервал тревожные размышления. — Хочу обсудить с духами предков наше бедственное положение. Заодно погляжу, где тут… удобства.

Хлопнула дверь. Пора и мне возвращаться в комнату.

— Простите еще раз, дэй Джед, — сказал Унго, когда я уже отступила в сторону своего окна. — Я лишь хотел напомнить об особенном положении дэйни Лисанны в вашем обществе.

— Спасибо. Тебе это удалось.

Странно и страшно было слышать Джеда таким — растерянным, потерянным…

Но в следующий миг стало еще страшнее: скрипнула, открываясь, дверь их комнаты, и тело сковал мороз, как всегда бывает при близости чужой и сильной волшбы. Стук, грохот, тяжелые шаги. И та же леденящая магия. Я лишь чудом не полетела вниз, удержалась, но так и не смогла пошевелиться.

— Все, что ли? — послышался незнакомый сиплый голос.

— Да вроде бы все, — донесся до меня еще один, грубый, раскатистый. — Он так сказал: черномазый, волк и девка. Вот они, миленькие. А больше и быть никого не должно.

— А отчего служка сказал, что они две комнаты взяли и хавки на пятерых затребовали? — просипел первый.

— Кто ж их знает? Может, волчара жрет за троих?

Я стояла ни жива ни мертва, прилипнув к стене и в ужасе зажмурившись. Только бы чужаки не выглянули в окно!

— А комната? — снова первый. — На кой им две, когда в одной места полно?

— Дык благородные: мужики отдельно, девка отдельно.

— Проверь все же.

Шаги, скрип двери. Спустя какое-то время снова скрип, уже тише, со стороны моей комнаты. Незнакомец пробыл там долго, чем-то шуршал, кажется, двигал мебель.

— Пусто, — вернулся он. — Одежа девкина лежит — и все. Бумаг никаких.

— Здесь гляди, и уходим.

Стук сердца отдавался в ушах, и я почти не слышала происходящего внутри. Догадывалась, что они обшаривают комнату, роются в привезенных Унго вещах.

— Вот, писульки какие-то. Все, что есть. А там деньги еще. Немало. Брать? За это не говорено.

— Бери. На кой они мертвецам?

— Живые ж пока.

— Так то пока… Грузи давай.

От страха почти теряя сознание, я помнила лишь то, что должна держаться и молчать, молчать и держаться.

Звук волокущихся по полу тел, какой-то стук, лязг. Шаги, хлопанье дверью…

Вернуться в комнату? В свою? Джеда? А если там кто-то остался?

Вновь заскрипела дверь, и сердце сжалось…

— Великие предки, что здесь… Джед? Где…

— Рик, — прошептала я.

Слишком тихо, чтобы меня услышали.

Опять дверь захлопнулась, потом открылась, но уже другая — в моей комнате — резко, без стука.

— Лисанна! Мун Семихвостая, что здесь творится?

— Рик! — Писк, но уже не шепот. — Рик, помоги!

Сама я не сдвинулась бы уже ни на шаг: ноги намертво приросли к карнизу, а вспотевшая спина прилипла к стене.

— Рик…

Каким-то чудом волк меня услышал. Выглянул в окно, и я даже в темноте разглядела, как вытянулось от удивления его лицо.

— Сана? Как ты тут оказалась?

— Я… Я… Помоги мне, пожалуйста.

В следующие несколько минут я не способна была ничего объяснить, только плакала. А Ричард терпеливо ждал, пока я успокоюсь.

— Так что все-таки произошло? — спросил он, когда рыдания перешли в редкие всхлипывания. — Где все?

— Их забрали… — выдавила я, рукавом размазывая по лицу слезы. — Какие-то люди, я не видела. Оглушили магией… Сильное заклинание. Меня тоже чуть-чуть зацепило… Куда-то унесли…

— Всех троих? — переспросил волк недоверчиво. — Невозможно. Я был внизу, заметил бы. Правда, два каких-то оборванца тащили по лестнице небольшой сундучок, но, судя по всему, не слишком тяжелый — несли его без труда. Верно, кто-то из постояльцев выезжал…

— Куда они его понесли? — спросила я, сглотнув.

— Сундук? В карету. Стояла у входа. Но на кой нам… В смысле к чему нам говорить о том сундуке, когда непонятно, куда подевались Джед, Яра и… этот…

— Унго, — вздохнула я. — Думаю, в том сундуке они и были. Все.

Рик поглядел на меня с тревогой: очевидно, подумал, что я лишилась рассудка.

— Нам рассказывали о подобных вещах, — пояснила я свою догадку, борясь с готовыми вновь политься слезами. — Искажение всех законов природы, нарушение понятий размера, массы и других пространственных величин. Говорят, раньше подобные чары часто использовались, даже в быту…

— Но уже лет триста как их секрет потерян, — закончил за меня волк. — Виери Ула — образованная женщина, и у нее немало книг, которые я тоже читал, дэйни Лисанна. Но все это почти уже сказки. Может быть, подобные сундучки еще остались где-нибудь в королевской сокровищнице, один или два, но я не думаю, что ее величество стала бы одалживать столь ценные предметы какому-то отребью.

— А Менно?

— Что?

— Дэю Людвигу Менно одолжила бы?

Определенно имя этого человека производило впечатление. Скептическая улыбка и легкомысленные подозрения в том, что с ним разыгрывают какую-то шутку, враз слетели с лица унери, и в глубоких черных глазах промелькнул настоящий испуг.

— Великие предки, — прошептал он. — Во что вы с Джедом вляпались? И… я?

— О тебе никто не знает, — проговорила я, отвернувшись. — Можешь уйти прямо сейчас, и… — Голос все-таки дрогнул. — И ничего с тобой не случится…

— Думайте, что говорите, дэйни! — вспыхнул шаман. — Сын Энрике Энсоре не бросает в беде друзей и никогда не бежит от опасности… только от ревнивых женщин и их разъяренных отцов… иногда… Короче, рассказывай. Но лучше бы нам поговорить в другом месте.

— Думаешь, они вернутся? — задрожала я.

— Думаю, что сейчас принесут ужин — принесут же его, в конце концов? — а мы с тобой, судя по разгрому в нашей комнате, остались без денег. Чем будем расплачиваться?

Рик сгреб в сумки все, что не унесли похитители, сунул под мышку бубен — бесценный подарок виери, и мы, стараясь не привлекать к себе внимания, покинули шумный трактир.

Переодеться я не успела, осталась в платье горянки, а под такой наряд вряд ли пошли бы атласные туфли, что купил Унго, и теперь деревянные башмачки быстро отстукивали по мостовой шаги в такт готовому выскочить из груди сердцу.

— Куда мы идем? — спросила я волка спустя несколько минут. Казалось, мы просто спешили убраться подальше, бесцельно петляя по улочкам спящего городка.