Галка суровым взглядом окинула новичков. Та-а-ак… Что называется, приплыли. Она тут всякого навидалась, но чтобы у народа даже штанов без дырок не было — увольте.
— Что, братва, — хмыкнула она, обращаясь к пополнению. — Фортуна — сволочная баба, не так ли? Особенно за картами или костяшками.
— Всяко бывает, — улыбнулся один из новичков, с интересом разглядывая девушку-капитана. — Раз на раз не приходится.
— Ясен пень. Только учтите, парни: у меня на кораблях игра на деньги, ценности и пленников запрещена. На интерес — сколько угодно. Ром — не больше двух стаканов в день, если в море, и стакан после боя. На берегу потом хоть топитесь в роме, не запрещаю. Кроме того, на палубе не курить, для этого кубрик и кают-компания есть. Женщин не насиловать, пленников не убивать и не пытать. Ежели кого казнить, то только по моему приказу или приказу капитана Эшби, да и то — если есть веская причина. Во всём прочем — полная свобода самовыражения. Всем всё ясно? Если условия не подходят — я же никого силой не держу.
— Так это… Ежели баб после абордажа не того, кто ж до своей гавани выдержит-то? — искренне удивился другой пират.
— А у тебя обязательно что-нибудь отвалится, если ты пару недель без бабы обойдёшься? — хмыкнула Галка. Её полная неопытность в таком деликатном деле вовсе не мешала не краснеть, когда разговор съезжал на эту тему. Всё-таки двадцать первый век кое в чём оказался посвободнее семнадцатого.
— Ну… разве что тебе кто понравится, — осклабился новобранец, «тонко» намекая на саму Галку. — Я же завсегда буду рад, если что…
— Приятель, я капитан, а не корабельная принадлежность. — В Галкином голосе прорезались стальные нотки. Это пираты, и они должны чувствовать твёрдую руку. Размазню очень быстро скинут с мостика. — Советую запомнить это с первого раза и не забывать уже никогда. И повторюсь: кому не нравятся мои условия, можете убираться с корабля. А кто решит остаться… Дядюшка! — крикнула она боцману. — Неси договора и перо с чернильницей!
Старый Жак, исполнявший, кроме всего прочего, обязанности квартирмейстера и корабельного писаря — грамоте обучался с детства и строчил бумаги на трёх языках без ошибок, — уже нёс пачку исписанных листков. Это были договора со всеми условиями, кои перечисляла новичкам Галка, плюс стандартные пункты насчёт дележа добычи и прав команды. Он сам и человек десять грамотных матросов целыми днями от руки писали эти бланки, только имя новобранца вставить да подписи подмахнуть. Грамотные новички вписывали свои имена сами, за неграмотных это делал Жак. Потом один экземпляр вручали новому матросу, и он должен был беречь эту бумажку во избежание всяких эксцессов. Второй — вкладывали в пухлую папку. Имя новичка и его корабельную должность заносили в список. После комплектации команды дубликат списка сдавали в портовое управление. Таковы были правила во всех портах европейских держав, и Кайонна, номинально принадлежавшая Франции, исключением не была. Точно так же не делалось исключений для пиратских судов, ведь, имея каперский патент, они как бы состояли на службе соответствующей державы. Так что на канцелярскую возню приходилось тратить довольно много времени. Ведь до компьютеров с их базами данных и лазерными принтерами оставалось дожить ещё каких-то триста с лишним лет.
— Ну, как тебе эти парни? — когда с канцелярскими хлопотами было покончено, Билли хитро подмигнул своей капитанше. — Сгодятся на что-нибудь или только концы тягать?
— Второе… — разочарованно вздохнула Галка. — Дай Бог, чтобы первый же абордаж пережили — с нашими-то планами.
— Да, с вояками мы до сих пор не дрались, тут твоя правда. Но этого… как его там… Риверо мы всё ж таки уделали? Уделали. Думаешь, тот купец намного лучше драться будет?
— Думаю, при таком грузе у него будет сопровождение. Так что придётся с военными саблями померяться. И вообще, кто не рискует, тот не пьёт шампанское, — усмехнулась Галка.
— Где оно, то шампанское, — Билли не понял иронии, приняв всё за чистую монету. — Тут разве что бургундское, да по таким ценам, что впору удавиться.
— Ой, Билл, не прибедняйся, — рассмеялась вредная девчонка, переводя всё в шутку. — С доли, что ты получил после дележа добычи Риверо, можно было в том бургундском купаться… Кстати, анекдот вспомнила, — она перестала смеяться. — Один офицер приходит к друзьям. «Господа! — говорит. — Давайте гулять по-крупному: напьёмся и коня в шампанском искупаем!» — «Что вы, сэр, — отвечает ему один из друзей. — Мы ведь прогулялись и проигрались дотла, какое шампанское?» — «Ну… хоть кота пивом обольём!»[82]
— Как раз про нас история, — теперь засмеялся Билли. — Особенно перед новым рейдом… Ну ладно, поржали, и хватит. Что у нас дальше по плану?..
«Гардарика», сбросив благодаря плотнику Чарли немного лишнего веса, действительно пошла быстрее. Восемь узлов при не самом сильном ветре. «Орфей» шёл в кильватере. И многие пираты, привыкшие ходить на судах не крупнее этого барка, чувствовали себя на большом военном галеоне немного не в своей тарелке. Три паруса на грот-мачте — грот, грот-брамсель, грот-марсель. Пока с ними управишься!.. Впрочем, Галка специально дала Билли задание нанять хотя бы пару десятков людей, служивших на королевских флотах. А опыт на кораблях передаётся быстро, иначе команде не выжить…
За «Орфеем» в кильватере шёл «Сен-Жан» капитана Диего. То ли испанец, то ли полукровка, чёрт его разберёт. Галка знала только то, что за его голову испанцы назначили какую-то награду. Видимо, насолил. А к экспедиции он присоединился буквально за день до выхода в море. Причём снова нарядился в бархатный испанский камзол и шикарные ботфорты с серебряными шпорами — зачем моряку понадобились шпоры, Галка так и не поняла. Но смазливый капитан весь вечер так галантно ухаживал за ней, что отказать ему в участии в рейде было бы просто свинством. Вспоминая об этом, Галка только похихикивала. Со своей средненькой внешностью она никак не могла рассчитывать на любовь с первого взгляда. Скорее, предприимчивому капитану больше пришлась по душе «Гардарика», и он был бы не против жениться на таком большом приданом. Так это было или нет, Галка предпочитала готовиться к худшему, надеясь на лучшее. Впрочем… Этот Диего мог бы потянуть на друга, но как претендента на руку и сердце она его даже не рассматривала. Другое дело, странное поведение Эшби. За весь ужин он не произнёс и десяти слов, был непривычно мрачен, да и вообще не разделял Галкиного оптимизма. А когда Диего галантно поцеловал девушке ручку на прощанье, так зыркнул, словно капитан «Сен-Жана» сделал что-то неприличное.
Галке не хотелось думать, что она может понравиться Джеймсу. Не её полёта птица — по тутошним меркам. Наверняка он желает оградить её от назойливых женихов, только и всего. Даром, что ли, битый час уговаривал её отправить Дуарте на «Орфей»? Жозе любил её, и она любила Жозе. И Эшби полагал, будто в его отсутствие на палубе «Гардарики» она обязательно с португальцем сойдётся… «Нет, Джеймс, — не без грусти думала Галка. — Если я не вашего полёта птичка, то Жозе — не моего. Пока я капитан, он не будет моим мужем. А капитаном я собираюсь быть долго…»
Бочонки и ящики с провиантом на «Гардарике» и «Орфее» обили либо проволочной сеткой, либо через небольшие промежутки — тонкими металлическими полосками. Изобретение Влада. Он изрядно надоел кузнецу, объясняя, на кой чёрт ему понадобилось такое недешёвое удовольствие. На иных судах крысы питались лучше людей, да ещё в продукты гадили. И это чаще всего становилось причиной целого букета болезней, коими страдали матросы — ну, не считая тех хворей, что приключались от портовых девок. К выходу в море тара была готова. Изобретение апробировали. Крысам пришлось не по вкусу, зато люди остались довольны, несмотря на то, что пустые ящики и бочки весили теперь чуть не в полтора раза больше. Ничего, корабль солидный, должен выдержать. Да и на продуктах, спасённых от грызунов, выходила изрядная экономия. Так что работы у Влада, как это ни странно, убавилось. Во-первых, дядька Жак приставил ему в помощь четырёх молодых матросов, умевших готовить. А во-вторых, куда меньше времени уходило на очистку продуктов от крысиной дряни. Так что у «брата» появилось больше свободного времени, и он стал чаще упражняться с абордажной саблей. Вот и сейчас Галка наблюдала, как дядька Жак натаскивает Влада и ещё двух таких же салаг. «Ничего. Втой жизни ему бы это не пригодилось. Зато в этой поможет. Очень даже поможет…»
