В целом, суть была мне понятна. Наверное, если бы я знал такие тонкости раньше, то смог бы добиться гораздо большего. Но сейчас это было не важно. Теперь я понимал, хотя бы примерно, как действует моя магия.

Я всегда был таким человеком, для которого понимание сути важно. От знания физики я отталкивался при изучении айкидо. Кинетика, импульс, вектор направленности — все это было не пустым звуком для меня. Это помогало не просто осваивать приемы, а видеть и понимать, что и как я должен делать. Знание и понимание психологии поединка позволяло мне лучше предугадывать дальнейшие действия противника. И так далее. Понимание сути важно!

Теперь дело дошло до магических основ использования энергии. И оказалось, что и они подчинены определенной логике. Это было замечательно. Я ощутил какую-то легкость и ясность от этого понимания.

Но был еще один момент. После каждого распавшегося в труху монстра оставалось крохотное количество энергии. Не знаю, что это было. Но походило на то, как при развоплощении Сиврока от него остался сгусток серого тумана. Может быть, и здесь было что-то подобное? Я прикрыл глаза и увидел, как над полем витают бледно желтые точки, словно светлячки с подсевшей батарейкой в ночи. Свечение было тусклым и крохотным. Но я четко видел эти точки. И не просто видел, я мог подчинить их себе, собрать воедино и поглотить точно так же, как я забрал силу Сиврока.

Я пожелал, и крошечные облачка света поплыли ко мне. Стали втягиваться в мое тело, будто я всасывал их пылесосом. Я стоял с закрытыми глазами в позе дерева, ощущая окружающее пространство единым живым организмом. И сейчас я мог взаимодействовать с ним. Что-то забирал окружающий меня мир, что-то доставалось мне. Я буквально чувствовал все физические и химические процессы, происходящие вокруг меня.

Наконец сгустки света закончились. Я поглотил их все. Одновременно с этим я почувствовал себя отдохнувшим и вновь полным сил. Это было отлично. Я даже спать не хотел. Состояние было такое, будто я только что проснулся. Причем проспал всю ночь.

Я открыл глаза и увидел, как Разрушитель смотрит на меня и улыбается. Я знал, что он все видел. И эта улыбка говорила мне о том, что он гордиться мной. Улыбнувшись в ответ, я почувствовал себя уверенней и спокойней.

К куполу я подошел один. Разрушитель остался стоять там, где мы с ним разговаривали, позволив мне самому разбираться с последствиями битвы. Не знаю, чем он там занимался, но конвульсии земли прекратились. Разломы, конечно, не затянулись, но новые шрамы на поле перестали появляться. Мне показалось, что Разрушитель вновь впал в некое подобие медитативного транса. Быть может, именно так он контролировал свое влияние на мир. Не полностью нивелировал разрушительное воздействие, а всего лишь ослаблял или оттягивал насколько мог.

Я подошел к куполу, и четыре пары глаз уставились на меня. Ребята явно все видели: и саму битву, и действия дозорной, и мой разговор с Разрушителем, и победу над монстрами.

Стенка купола не позволяла им наброситься на меня с расспросами, а Насте так и вовсе просто повиснуть у меня на шее. По глазам девушки я видел, что именно так она и собирается сделать.

Я улыбнулся сразу всем, подмигнул Насте. Сделал легкий взмах рукой и развеял купол.

Бросок Насти застал меня врасплох. Хоть я и ожидал от нее чего-то подобного, но едва устоял на ногах, когда девушка повисла на мне. Я почувствовал, как по шее заструились горячие ручейки. Настя плакала. Она ничего не говорила, просто крепко прижалась ко мне и так стояла пока подходили остальные.

— Ну все, — постарался я обнять и немного отстранить от себя Настю, чтобы иметь возможность смотреть ей в глаза. — Все хорошо, — шептал я, глядя на нее. — Я бы не позволил вам умереть.

Я смотрел и старался увидеть не осталось ли тех проявлений страха, что удалось мне заметить во время боя. Нельзя было оставлять их. Чудовищ нельзя бояться, когда они побеждены. Иначе можно упасть глубоко в свой страх и, забыв его источник, самому, не подозревая о том, питать этот страх и культивировать его проявления внутри себя. Такого я допустить не мог. Поэтому вновь и вновь вглядывался в глубокие зеленые глаза, убеждаясь, что мои опасения напрасны. Настя была рада видеть меня, обнимать и прижиматься ко мне. И сейчас, преодолев новые горизонты Силы, я четко видел это.

— Я знаю, что все хорошо, — ответила наконец девушка, когда слезы подсохли, оставив после себя белые солоноватые дорожки. — Я верила в тебя. Знала, что ты справишься.

— Мы тоже в тебя верили, — встряла Лушка и аккуратно, но настойчиво оттеснила Настю от меня.

Затем поднялась на носочки, поцеловала меня в щеку и обняла.

Степан промычал что-то неразборчиво-одобрительное и крепко пожал мне руку.

Иван подошел, протянул руку, а затем бросился ко мне и обнял за полечи, похлопал ладонью по спине.

Я видел какую-то грусть в его глазах. Он был чем-то сильно опечален.

— Что случилось?

— Прости, прости меня пожалуйста, — пробормотал парень. — Я не сберег его.

— Да о чем ты⁈ — не понимающе спросил я.

— Клинок Вона.

Иван достал откуда-то из-под рубахи рукоять клинка с отекшей гардой и без лезвия. Обреченно протянул мне его и опустил глаза.

Я вспомнил вспышку и как Иван вскидывает клинок навстречу молнии Разрушителя. Так вот что там случилось! Парень успел подставить клинок, и он защитил его от неминуемой гибели, хоть сам и расплавился. Не думаю, что там было все так просто с точки зрения взаимодействия сущностей, но мне был важен результат. А в результате этого поступка мой друг остался жив.

— Дурак, — произнес я и обнял парня. — Клинок — просто железка! Ты для меня важнее.

Иван всхлипнул и постарался незаметно утереть слезу. Это ему не удалось, но никто не сказал ни слова. Только Лушка подошла к парню и обняла его, взъерошив волосы.

— Идемте, познакомлю вас кое с кем, — сказал я и, взяв Настю за руку повлек за собой.

Остальные тоже потянулись следом.

Разрушитель так и стоял с закрытыми глазами и, казалось, совсем не реагировал на происходящее.

— Эй! — позвал я его, подойдя вплотную.

Ничего.

Я коснулся плеча своего отца, но он по-прежнему не реагировал.

— Похоже, он в трансе, — сказал Иван, подойдя к нам вплотную. — Может не стоит его трогать? Мало ли что он делает.

Я был согласен. Мне и самому не хотелось мешать Разрушителю, тем более совсем недавно я предположил, что таким образом он, возможно, пытается уберечь мир от быстрого разрушения.

— Давайте оставим его в покое, — согласился я с Иваном. — Познакомлю вас позже.

— Ну и как себя чувствует наш адепт? — раздалось сзади, отчего все разом обернулись.

В нескольких метрах от нас стояли духи. Я видел, что они порядком потрепаны, но все были живы и это самое главное.

Со мной говорил Литок. За его спиной стояли все остальные.

Шанс, вырисовывая в небе замысловатые зигзаги, приближался к нам, стремительно снижаясь. Похоже, змей был полностью обессилен. Не удивлюсь, если окажется, что он держится из последних сил. В бою он выкладывался по полной.

— Все отлично! — произнес я, разглядывая полет Шанса. — А вот похоже у вас все не так радужно, как хотелось бы.

— Ничего восстановимся. Дай время, — ответил Литок и обернулся, проследив за моим взглядом, — ого! — громко воскликнул он и мгновенно рванул вверх.

Дух южного ветра подхватил змея в небе и помог плавно опуститься на землю.

— Да не стойте вы, помогите! — крикнул я, поняв, что дело действительно плохо.

Духи моментально бросились выполнять мою просьбу.

— Шанс, ты как? — спросил я у змея, подбежав к нему последним.

Посива и Полита уже суетились вокруг Шанса.

— Ему срочно нужно в наш мир. Тут его существование может оборваться в любую секунду.

Я не разобрал, кто это сказал, потому что и сам уже понял, что нужно торопиться.

Прореха, открытая для входа духов в этот мир, зияла где-то далеко в небе. Я сомневался, что Шансу удастся добраться до нее. Потому я просто пожелал и влил немного силы в свое пожелание.