В комнату вошла улыбающаяся Настя.

— Ну что, проснулся, засоня? — бодро спросила девушка.

— Кажется, — недовольно ответил я. — вставать не хочется, но надо.

— Не хочешь уезжать?

Я улыбнулся. Если честно, мне сейчас было хорошо. Как-то уютно и тепло. Может виной тому близость Насти, а может ее приподнятое настроение. Хотя, не исключаю, что все это и еще что-то сверху.

В такую погоду всегда испытываешь смешанные чувства, но сейчас они были действительно очень полярны. С одной стороны, я придумал, как и куда мне двигаться. С другой, нужно было вызывать Осколка и лететь в Суздаль, а погода за окном выглядела совершенно нелетной. С третьей, Настино настроение передалось мне, и сразу как-то лишило критического взгляда на условия предстоящего путешествия. Дождь в лицо? Полет на загривке змея? Да и черт с ними! Мы все преодолеем! Как я и говорил — смешанные чувства.

— Я бы остался, но нужно ехать. У нас море дел там.

— Знаю, — согласилась Настя.

Девушка подошла и, как была одетой, завалилась в кровать рядом со мной.

— Так давай останемся еще на день, — предложила она.

— Нет, пожалуй, — с сомнением в голосе, но все же произнес я. — Рад бы, но есть такое слово «надо».

Я сам себе усмехнулся. Моя мать любила так говорить. А отец постоянно спорил: «В литературном языке такого слова нет!» «Вот и живи в своем литературном ничего не делая, а у нас „надо“ есть, а раз оно есть, то и делать будем», — возражала мать.

Не помню, чем обычно заканчивался этот спор, но то, что задумала мать, делать мне все же приходилось.

При воспоминаниях о семье в мое настроение добавились еще легкие нотки ностальгии и печали.

— Хорошо, — легко согласилась Настя. — Тогда вставай, лежебока!

Девушка вскочила и принялась меня щекотать, не давая спрятаться под одеяло. Пришлось подскочить и побегать за ней по комнате, пока, слегка запыхавшись, мы оба вновь не завалились в кровать. Но теперь уже никакого желания спать не осталось. Минутная пробежка сняла весь сон.

Я дотянулся губами до губ девушки и поцеловал ее. Без всякого намека. Просто мне так захотелось. Настя четко восприняла мое настроение и ответила на мой поцелуй. Мы лежали и некоторое время целовались. Но безо всякого продолжения.

— Давай перекусим и выйдем на улицу. Посмотрим, как погода. И тогда решим летим или нет, — предложил я.

Настя согласилась на мое предложение, но заверила меня, что на улице полный кошмар.

Агафон Михайлович и Катя ушли в контору заниматься своими делами. Настя встала рано и проводила их, пообещав, что перед отъездом мы обязательно заглянем.

Еда была на столе, и мы быстро и сытно поели. Затем собрались, и через полчаса были готовы отправиться.

Я вышел на улицу первым и замер, отойдя на пару метров от дома.

Прямо мне за шиворот с неба падала стена воды. Причем, мне казалось, что сделай я несколько шагов в любом направлении, дождь прекратится. Я шагнул вправо, затем сменил направление и прошел в другую сторону, но нигде не было спасения от ливня.

Я отряхнулся, словно пес, и вбежал обратно под навес.

— Да уж, — произнес я, сам не понимая рад я непогоде или нет.

— Остаемся? — с надеждой в голосе спросила Настя.

— Нет, — ответил я.

Может быть, это вода промыла мне мозг, а может я почувствовал что-то, но мне вдруг непреодолимо захотелось оказаться в Суздале. Словно я осознал, что не смогу прожить без этого города ни дня больше.

— Как же мы полетим в такую погоду?

— Что-нибудь придумаем, — пообещал я.

Коснувшись рукояти кинжала, я захотел увидеть Осколка, и он тут же начал появляться. Дождавшись, когда змей станет реальным я потянулся к нему мысленно и поприветствовал.

Ответом мне было недовольное бурчание на тему, кто и кого в такую погоду из дома не выгонит. И по всему выходило, что я не прав. Я бы согласился с ним, не споря, но с каждой секундой понимал, что нужно спешить.

— Ты можешь лететь в такую погоду? — спросил я змея.

— Я бы сказал, что нет, но это будет ложью, — витиевато ответил Осколок.

— Тогда летим. Вот только как нам не промокнуть?

Мне показалось, что Осколок промолчит или же ответит, что такого способа нет, и если хотите лететь, то будьте готовы вымокнуть до нитки.

— А если я накину на нас с Настей защитный кокон, ты сможешь маневрировать? — предложил я.

— Смогу, хоть это и сложнее. Будем лететь медленнее.

— Не страшно, — решил я. — Нужно выдвигаться.

Мы заскочили на минутку в контору к Агафону Михайловичу. Попрощались с ним и с сестрой. Выслушали еще порцию версий почему в такую погоду стоит сидеть дома, но проигнорировав их все, взобрались на Осколка и взлетели.

Кокон я создал сразу, как только мы устроились верхом. Так что слишком сильно промокнуть мы не успели. Змей взмыл вверх и словно таран через калитку прошел сквозь клубы серой ваты, разметав седые пряди по разные стороны.

Привыкший к полетам на самолете, я подумал, что над тучами дождя не будет, но не учел той высоты, на которую мы поднялись. Над первым слоем облаков оказался второй. Не менее плотный и точно так же низвергающий потоки воды на спину несчастного змея.

По кокону забарабанили капли, через несколько секунд частично превратившиеся в градины. Дворников для очистки щита мне явно не хватало. Разводы медленно ползли в стороны, обтекая выпуклую поверхность.

— Ты как? — спросил я Осколка.

— Все в порядке, — ответил он, — Может немного поболтать.

Я покрепче прижал к себе Настю, протянув руки назад. Девушка поняла мой порыв, и сама крепко прижалась к моей спине.

Под брюхом змея поплыли желто-буро-зеленые холмы, с каждой минутой сглаживаясь, превращая поверхность из смятой ткани в хорошо отглаженную простыню.

Еще несколько дней назад, когда мы летели на восток, пространство под нами напоминало желто-зеленое лоскутное одеяло. Сейчас же все настойчивее в него вкрадывались бурые тона.

До Суздаля лететь было довольно долго, но я не собирался останавливаться. Пару тройку часов, и мы будем дома. Еще немного и я увижу родные крыши деревенских домов, острые колья защитной стены и окруженную со всех сторон лесом поляну. Я даже не думал, что Красилово, а вместе с ним и лежащий рядом Суздаль стали мне такими близкими.

Через какое-то время мне показалось, что я замечаю знакомые очертания изгибов рек, но присмотревшись, понял, что ошибся. Видимо, я так хотел туда, что мозг подбрасывал желаемую информацию выдавая ее за действительную.

Осколок принялся закладывать вираж влево, затем вираж вправо, и снова все по кругу. Словно змей тоже искал знакомые приметы.

И вот наконец полет выровнялся. Осколок нашел, что искал.

— Далеко нам еще? — спросил я змея.

— Совсем немного осталось. Пристегните ремни, приведите спинки кресел в вертикальное положение. Мы приступаем к снижению, — усмехнувшись, произнес он.

Я покрепче вцепился в рукоять ножа, хоть это было излишне.

Хорошо знакомые мне стены кремля с часовой башенкой я узнал сразу. Сердце приятно сжалось, и улыбка сама вылезла откуда-то из глубины моей души. Мы заходили с севера.

Отлично! Посмотрим на город, а потом, уйдя влево доберемся до Красилово.

Что-то неладное я заметил через мгновение.

Сначала, я решил, что мне показалось. Сверху выглядело так, будто мы пролетаем над лесной делянкой, где совсем недавно велась вырубка леса. Повсюду были разбросаны бревна, обломки досок, какие-то части покрытия крыш. Я присмотрелся. И вправду, пятак в несколько квадратных километров слева от кремля, был усыпан обломками.

Это как раз то место, где находился бар, в котором прошли мои первые бои. От деревянного здания даже стен не осталось. Тут словно прошел ураган, сорвал крыши, разметал обломки по земле, вывернул деревья и разорвал их в щепки.

— Что тут произошло? — спросила из-за плеча Настя.

— Не знаю, — ответил я, всматриваясь вниз.