— Мы не стесним вас слишком надолго. Я решу свои вопросы максимально быстро, и мы съедем.

Марья только махнула рукой и ничего не ответила. Поправив тюфяк на втором ярусе, она откланялась и сославшись на необходимость идти работать вышла из комнаты. Всё это время Лушка тихонько стояла у входа, прижавшись к стене, а Иван сидел на тумбочке, сдвинув в сторону кувшин и кружки.

Похоже, пришло время отдыха.

— Как думаешь, — спросил я у Ивана, — Хозяйка и впрямь может нас тут защитить?

— Пожалуй, — немного неуверенно произнес он. — У борделя хорошие покровители. Недаром его не трогает ни полиция, ни местные чиновники. Как-то было, что посетители девку не поделили, так там народу собралось столько, что думал разнесут заведение. С одной стороны солдаты с ружьями стояли с другой местная полиция. Но потом приехал человек от покровителя, и все быстро разошлись. Никто внутрь даже не сунулся.

— И кто владеет заведением?

— Я не знаю, — пожал плечами Иван. — Наверняка только госпожа знает и, возможно, охрана. Говорят, что они у хозяина на жаловании.

— Ясно. Значит выясню у хозяйки при встрече. Тем более, она намекнула, что знает кто я такой.

— Так это не удивительно. Вашего батюшку многие знали, а вы на него сильно похожи.

Вот так-то. И от этого не спрятаться не скрыться. Значит придется быть осторожным. Пока. А там посмотрим.

— Вы ложитесь отдыхайте с Лушкой, — продолжил Иван. — Я покараулю пока. Сейчас в борделе самые тихие часы начнутся. Есть шанс поспать.

— Хорошо, — согласился я.

Отдохнуть было нужно. Слишком уж много событий случилось за последнее время. Мозгу нужна разгрузка. Два-три часа сна было бы в самый раз.

Я улёгся на нижний ярус, прямо как был, не раздеваясь и моментально уснул.

Проснулся я от того, что кто-то шёпотом разговаривал в комнате. Я узнал голоса Ивана и Лушки. Видимо, девушка проснулась раньше меня, и чтобы не будить тихонько о чем-то перешептывалась с парнем.

Услышав, о чём шепчутся ребята, я замер чтобы не выдать себя и стал вслушиваться в разговор.

—…а у Сиврока магия холода, — тихо говорил Иван. — Там сосульки всякие и вьюга с острыми иглами может хоть летом разразиться. Он же дух северного ветра, там всё на стуже завязано. Корсаков Дмитрий Олегович, как глава Рода владеет этой магией и может применять. Но говорят, Император запрещает магией для мелких разборок пользоваться. Только для защиты границ государства.

— А что умеют Волоконцевы? — так же шепотом спросила Лушка.

По голосу было слышно, что ей очень интересно, она даже дыхание затаила, вслушиваясь в тихие слова Ивана.

— Волоконцевы? — переспросил Иван и задумался. — У них вроде юго-западный ветер — Полита покровитель. Не знаю. Наверное, что-то от Южного и от Западного.

— Ты же говорил, что Западный — это демон?

— И что? Он тоже что-то умеет. Наверняка что-нибудь жуткое. А Южный — это Литок. Он зноем ведает. Все что горячее. Огонь вызывает. Шары смоляные в огне — его оружие.

— А какому роду Литок покровительствует? — спросила Лушка.

— Гончаровым. А ты видела, как Василий Семенович магию применял? Какую силу Шанс дает?

— Ты же говорил, что магию для внутренних разборок применять запрещено?

— И что? Когда тебя убить хотят, неужели тебя какой-то запрет остановит? Так что? Видела?

— Ничего я не видела. Мне бежать велено было. И Символ сберечь! Василий Семенович сказал, если Никита не выживет на Урал пробираться, там ещё двое Шустовых есть. Но они младшие.

— Серьёзно? Одной?

— Не знаю. Случись такое, даже не знаю, что бы делала. Наверное, тебя бы с собой позвала, на Урал-то.

Я вдруг понял, что означают эти слова. Я не последний в Роду Шустовых! Хоть я и старший, но не последний. С ходу я не знал радоваться мне этому или нет. Решил, что, наверное, всё же это к лучшему. Как только на ноги встану, займусь поисками младших родственников. Всё проще Род восстанавливать будет.

Как только я подумал о продолжении Рода, в голове всплыли какие-то династические браки, некрасивые женщины, которых навязывают мне в жёны, необходимость заводить с ними детей. Странные это были мысли. Явно не мои.

Я подумал о своей дочери и с ужасом понял, что начал забывать её лицо. При мыслях о дочери откуда-то из-за милого личика моей трехлетней девочки стало выглядывать лицо Лушки. Видимо, подсознательно я воспринимал девчонку, как дочь. Не так страшно для меня, но сколь неприятная трансформация для Лушки. Она явно неровно дышит к Никите. Что ж, эти проблемы будем решать позже. Сейчас точно не время.

Задумавшись, я забыл, что нужно лежать тихо и пошевелился. Разговоры тотчас же смолкли.

Делать вид, что сплю дальше, смысла не было. К тому же нужно было вставать и идти на разведку к хозяйке борделя. Чем дольше я остаюсь в неведение относительно её роли, тем больше шансов, что нас могут схватить.

Я кашлянул и поднялся. Стукнулся головой о верхний ярус и согнувшись уселся на край кровати.

— С добрым утром! — тут же сказала Лушка, свесивши вниз голову.

Её русая коса смешно болталась из-за головы отчего девчонка еще больше напомнила мне дочь.

— С добрым! — ответил я ей и легонько дернул за косичку.

Девушка глупо хихикнула и скрылась на своем ярусе. Ну что за детство?

— Долго я спал? — спросил я Ивана.

— Не очень, — ответил парень. — Дело к обеду движется.

Я отодвинул парнишку с тумбочки, поменявшись с ним местами. Сам выглянул в окно. Выходит, я спал около трех часов. Что ж, вполне достаточно, чтобы мозг перезагрузился и начал соображать.

— Как думаешь, хозяйка проснулась? — спросил я Ивана.

— Наверное, — ответил парень, пожав плечами. — Она почти не спит утром, только днем немного.

— А где её найти?

— Как обычно, за стойкой. Если не спит или не ушла по делам заведения, то она там.

Я прикинул в голове, смогу ли найти обратную дорогу через коридоры до главного холла, и решил, что не заблужусь.

— Отдыхайте пока. Оба! — распорядился я и вышел из комнаты.

Коридоры борделя вновь встретили меня звуками ударов и плеска воды. Складывалось впечатления, что тут постоянно идет работа. Из приоткрытой двери несло теплым влажным воздухом и свежестью. Там сушили и гладили простыни две молодые девицы, о чем-то громко споря. Я прошёл мимо, едва увернувшись от полной высокой женщины, тащившей деревянную бадью с мокрым бельем куда-то по коридору.

Подойдя к ступенькам, ведущим в закуток сразу за стойкой, я остановился и прислушался.

Сверху доносились голоса. Я расслышал низкий тембр хозяйки борделя. Она разговаривала с кем-то, обладающим высоким писклявым голосом. Кажется, торговались из-за цен на вино.

Я дождался, когда разговор закончился. Едва слышно скрипнул стул, видимо полная дама уселась на свое место за стойкой. Выждав еще минуту, я поднялся по ступенькам и вышел прямо за спиной дамы.

Она проворно развернулась и, заметив меня, широко улыбнулась.

— Проходите, Никита Васильевич, — басовито произнесла она, поднимаясь со стула. — Предпочитаете завтрак или развлечься? Всё за счёт заведения!

— Завтрак. Буду весьма признателен, — пробормотал я, споткнувшись о ступеньку от неожиданности.

— Тогда, следуйте за мной. Не завтракать же вам посреди холла.

Дама кивнула парням в зале и направилась в правый от меня коридор на первом этаже. Я последовал за ней, окинув холл быстрым взглядом. На софе так же сидели три девушки, но кажется совсем другие. Зато охранники были те же. Возможно их смена ещё не закончилась.

Мы прошли в небольшую комнату, где стояло несколько столиков, и хозяйка распорядилась принести выпечку и варёные яйца. Чай подали сразу, как только мы присели.

— Не удивлены, что я вас узнала?

— Есть немного, — не стал скрывать я.

— Вы очень похожи на батюшку. Вылитый Василий Семенович. Но позвольте, я же не представилась, — вдруг спохватилась она, и картинно поднесла ладонь к груди. — Меня зовут Анфиса Петровна. Все зовут меня мадам Анфиса, или просто мадам.